Обидел все же?

– Нет, конечно, что вы такое говорите, – Вера мило улыбнулась. Дядя Гера улетает, неизвестно когда Бог даст им увидеться вновь. Он хороший человек со своими мыслями и чувствами, который заслуживает уважения. Так зачем же его расстраивать и обижать? – Просто я женщина, пусть и печальная, и для меня собраться – целая история.

– Вера, у вас есть что-нибудь для меня на память? В знак нашей дружбы и вашего расположения.

Вера задумалась. Сейчас у неё с собой не было ничего, что можно было отдать. Только крест на шее блестел в лучах солнца, но с ним Вера не расстанется ни за что. Это мама покупала вместе с толстоватой золотой цепочкой, которая Вере не нравилась, но которую она не снимала ни на мгновение.

Дома что-то должно быть, сходу не вспомнить, но нужно порыться. Вера повернулась к дяде Гере и застыла, увидев свое отражение в его глазах. Нет, нельзя вот так отдариться от него. Не будет времени поразмышлять, она будет вынуждена дать что попадётся. Негоже так с другом.

Дядя Гера сник, Вера слишком долго молчала. Да что он о себе возомнил? С какой стати Вере дарить ему сувениры на память?

– Да есть! – Веру внезапно посетила идея.

Она опустилась на колени и высматривала камни. Глаза искали что-либо необычное, и вот она нашла тот самый.

«Найди мне камень в форме сердца». Вера просила об этом Сашу в первый день, когда он повёл ее на пляж.

Она теребила в руке розовое каменное сердце и думала, кому его отдать: Саше или дяде Гере? Вера воровато спрятала камень в карман платья и подняла другой тёмный камень с красивыми белыми разводами.

– Вот, – Вера протянула его дяде Гере. – Вы знаете, как ещё называют гальку?

– Нет, – дядя Гера прижал камень к груди.

– Слезы русалки.

– Хм… никогда б не подумал. Хотя да, похоже.

– Это слезы о любви, а значит – не напрасные. Русалка любила молодого монаха, но не смогла побороть зов моря. И теперь век проливает слезы, которые застывают и обращаются в гальку. Вы говорите, что я печальная женщина и неулыбчивая. Наверное, камень с этого пляжа будет напоминать вам обо мне как ни что иное.

– Спасибо, – голос дяди Геры дрогнул. Он до смерти боялся заплакать при Вере. Она увидела страх дяди Геры и спрятала голову на его могучей груди. Прижатая руками дяди Геры Вера не видела более ничего в этом мире, кроме его полосатой майки.

Когда они с дядей Герой пришли домой, Вера застала Сашу в скверном настроении.

Она подошла к нему и сунула в ладонь розовый камень в форме сердца.

– Посмотри, – с улыбкой сказала Вера. – Я нашла его для тебя.

Саша повертел камень в руке и посмотрел на Веру долгим взглядом.

– Для меня это очень важно, – сказал он, сглотнув ком в горле. – Правда. Как здорово, что ты сумела отыскать.

– Да, здорово, – согласилась Вера, затрепетав как девчонка.

Саша схватил Верин подбородок и припал к ее губам долгим целомудренным поцелуем. Они были поглощены друг другом как в первые дни знакомства, мир растворился вместе с наблюдающим за ними Вадимом.

Да, Вадиму было неудобно прерывать супружескую любовную сцену, но дело не терпело отлагательств. Если б Вадиму хотя бы не нужно было улетать сегодня.

– Вадик, потом, – поморщился от него Саша.

– Ты срочно мне нужен, – ответил Вадим. – Вера, прости, пожалуйста.

– Ничего, – ободряюще улыбнулась Вера. – Приходи, как освободишься, – Вера поцеловала Сашу в щеку и оставила братьев одних.

– С тобой никакой личной жизни, – Саша махнул на Вадима рукой.

– Саш, твой друг Виктор мне передал полчаса назад странное послание. Почитай.

Саша взял протянутую мятую бумажку и прочёл.

– Ничего не понимаю, – сказал он.

– Послание такого же содержания мне отправила тогда Лидия. Слово в слово. Я не знаю, что делать. Скажи мне честно, почему ты тогда спросил могла ли она остаться жива?

– Этот ублюдок Виктор играет с нами плохую игру, – задумался Саша. – Он был ее любовником. Он пытался меня утопить. Вместе с ней.

– Так ты все же видел Лидию?

– Да, – Саша кивнул.

– Прямо так как сейчас видишь меня?

– Нет, не так. Она была в воде. Там было темно. Но это была она.

Вадим потрясено присел на корточки и закрыл лицо руками.

– И что нам теперь делать с этой запиской? – Спросил он у Саши.

– Давай сходим и поймём наконец, что они с Виктором хотят.

– А если это ловушка?

– Да, брось, вдвоём мы точно управимся.

Вадим хотел спросить, сумеет ли Саша при необходимости утопить Лидию ещё раз, но прочитал ответ в лице брата.

Ночной дикий пляж устрашал Вадима столько, сколько он себя помнил ещё до событий с Лидией. Было что-то мистически ужасное в чёрном-чёрном море и в бледном свете луны. Колдовство, с которым не потягаться простому смертному. Воронка, от которой не спастись.

Сердце гулко билось в груди, вызывая протест во всем существе Вадима. Не нужно идти. Уезжай отсюда, Вадим. И никогда более не возвращайся. Всю дорогу голоса Юли, Веры и матери поочерёдно шептали Вадиму эти фразы мрачным речитативом.

– Постой, – Саша загородил путь Вадима рукой. – Ты видишь? Что это может быть?

– Это…О, Господи! – Вадим обезумел от ужаса.

Посреди дикого пляжа стоял гроб, украшенный белыми лилиями, их запах доходил до ноздрей братьев, и от этого запаха мутило.

Вадима пригвоздило к земле, но Саша двинулся вперёд. Вадим все же нашёл в себе силы побрести за ним.

Теперь они увидели и женщину с длинными тёмными волосами в свадебном платье, в ее руке лежала потухшая свеча. Страшно было прикоснуться к ней даже взглядом.

Саша и Вадим в ужасе ждали, что женщина в гробу, то бишь Лидия, откроет глаза и встанет. Но ничего не происходило добрые пятнадцать минут.

Саша не выдержал и подошёл совсем близко. Он дотронулся до руки Лидии и громко выругался.

– Это кукла, Вадик! – Взрывался Саша. – Виктор всего лишь воспроизвёл мою картину, чтобы нас испугать. У него не все дома. Пошли отсюда.

Они повернулись спиной к гробу, но увидели Веру и Марысю.

Впоследствии Вера рассказала Саше и Вадиму, что привело их на пляж. Случайность, сказал