– Не ровня, – быстро поправилась она. – Я хотела сказать – ты из другого круга. У вас все интересы разные, жизнь разная… Ему наверняка с тобой скучно.

– Ему не скучно, – удивлённо ответил Майкл, подняв с ковра многострадальную «Нокию». – О чём ты говоришь?..

Кристофер шумно вздохнул, постучал по колену пультом от телевизора.

– Ты для него просто развлечение, – сказала Эмма. – Зачем он так часто приходит?.. Что у него, других друзей нет?.. Ерунда. Просто балуется.

– Ну что ты насела, – проворчал Кристофер. – Разберутся уж сами как-нибудь.

– Разберутся!.. – воскликнула она, будто только и ждала возражения. – Ничем хорошим это не кончится!..

– Почему?.. – резко спросил Майкл. – Чем он тебе не нравится?..

– Я не говорю, что не нравится!.. – заявила Эмма. – Я не понимаю, чего он от тебя хочет!

Майкл сцепил зубы, чтобы не сказать лишнего про то, как его достала манера матери лезть в его личную жизнь. Вынь да положь ей какую-нибудь благопристойную девочку, будто без этого Майкл какой-то неполноценный. Столько лет ей было всё равно, с кем он встречается и встречается ли вообще – а тут вдруг начались допросы на ровном месте.

– Он от меня ничего не хочет, – процедил Майкл. – Ему со мной просто интересно.

– Интересно… – Эмма скептически качнула головой, унесла поднос на кухню. – Что ему тут может быть интересно?.. – крикнула она оттуда. – Развлечение себе просто нашёл. Наиграется – и ты его больше не увидишь.

– Не говори так о нём!

Майкл встал в дверях кухни, загородив проход, сложил руки на груди. Эмма переставляла чашки в раковину, поджав губы. Сердито звякала ложками и блюдцами.

– Джаймс мой друг. Ты не знаешь, сколько всего он для меня делает. Ты вообще его не знаешь!

– Он сюда приезжает, как в гостиницу, – упрямо сказала она. – И днём и ночью. Это неправильно. У него свой дом есть.

– Он приезжает, потому что я приглашаю! Что, нельзя? Мы тебе мешаем?

– Пропадает тут целыми днями… – пробормотала она. – Родители наверняка волнуются…

– При чём тут его родители?..

– При том! – Она сердито полоскала чашки в мыльной воде, оттирая чайный налёт со стенок. На Майкла даже не смотрела. – Они наверняка не знают, что вы так много общаетесь. А если бы знали, тоже сказали бы, что так нельзя.

– Что нельзя, мама? – вконец разозлился Майкл. – Сидеть кино вместе смотреть нельзя?.. Разговаривать?.. Чего мне ещё нельзя – из дома выходить?.. С Томми видеться?..

– А я про Томми ничего и не говорю, – обиженно отозвалась она. – Мне он всегда нравился. Талантливый мальчик, в люди тянется. Брал бы пример с него.

Майкл ошарашенно замолчал. Эмма до скрипа тёрла чашки бумажным полотенцем, расставляла по блюдцам. Маки хищно смотрели с белых боков, будто хотели в кого-то вцепиться.

– Чтоб в люди выбиться, – сказал Майкл, – мне не с Томми нужно пример брать. Томми такой же, как я. Он меня ничему не научит. А вот Джаймс…

– Ты с ним наделаешь глупостей, – хмуро сказала она.

– Если будет надо, глупостей он безо всякой помощи наделает, – громко вставил Кристофер из гостиной и добавил примирительно: – Эмма, ну что ты вцепилась в парня.

– Я удивляюсь, почему ты молчишь! – Она бросила чашки, Майкл едва успел посторониться, чтобы пропустить её мимо себя.

– А что я должен сказать? – удивился Кристофер. – Пусть дружит, с кем хочет.

Эмма встала прямо перед ним, сердито развязывая фартук.

– Мог бы и сказать что-нибудь! Может, он хоть тебя послушает! Или тебе тоже всё равно, что я волнуюсь?..

Кристофер скривился, вздохнул с досадой.

– Никому не всё равно, что ты волнуешься, – мягко сказал он. – Ты только не накручивай себя зря. Мы с тобой не дурака вырастили. Пусть дружит, с кем хочет, – повторил он.

Майкл не понимал ни слова из этого разговора. Вроде бы всё, о чём говорила мать, было понятным, но суть оставалась загадочной. То, как Джеймс из-за аварии психует – это ясно как белый день. А тут-то что?.. Сплошные «нельзя» и «неправильно» без объяснений.

– О чём ты волнуешься?.. – напрямую спросил Майкл, возвращаясь за ней в гостиную.

– О том, что с тобой будет! Чем всё это кончится!.. – Она покраснела, принялась яростно вытирать руки краем фартука. Заговорила себе под нос: – Ты не знаешь, что у него на уме… Выскочил, как чёрт из табакерки, и давай вокруг шляться. А ты ему в рот смотришь… Не понимаешь ничего…

Кристофер смотрел в телевизор, хмурился и молчал.

– Что я должен понимать?.. – Майкл окончательно запутался. – Чем ты недовольна?..

– Он на тебя плохо влияет! – Эмма повысила голос. – Он тебя испортит!..

– Он меня испортит?.. – изумился Майкл. – Чем? Разговорами?..

– Разговоры бывают разные!

– Он хороший парень!.. Ты бы волновалась, что я его испорчу!

– Пусть за него его мать волнуется!

– А она за него не волнуется, она ему доверяет!

– А я ему не доверяю!.. Что ему от тебя нужно?

– Я люблю его! – крикнул Майкл.

Стало вдруг очень тихо. Эмма скомкала фартук в дрожащих пальцах, опустилась на диван. Разгладила на коленях подол нарядного платья. Майкл с изумлением увидел, как на него закапали слёзы. Кристофер с досадой кашлянул, придвинулся к жене, обхватил за плечи.

– Ну вот зачем ты разговор завела? – мягко буркнул он, притягивая её к себе. – Кому лучше стало?..

– Ты знал?.. – Она потрясённо подняла взгляд, хлопнула мокрыми ресницами. – Ты – знал?!.

– Ну знал, – он виновато пожал плечами. – Чего теперь-то.

– Ты знал!.. – воскликнула она, утёрла щёку ладонью. – Знал и сидел, руки сложив?!.

– А что я должен был сделать?.. – спросил Кристофер.

Майкл стоял в проёме двери, не зная, уйти или остаться. Он не хотел признаваться матери – по крайней мере вот так, сейчас. Он рассчитывал рассказать ей, когда вещи соберёт, чтобы с Джеймсом квартиру снять. А вышло совсем иначе…

– Это он тебя научил… – Эмма подняла голову, отчаянно посмотрела на Майкла. – Скажи, ведь так?.. Это всё мода такая!.. Они уже не знают, что ещё придумать!

– Он меня ничему не учил, – тихо сказал Майкл. – И это не мода.

Эмма снова всхлипнула, взяла у Кристофера салфетку, вытерла красный нос.

– Да тебе бы самому в голову не пришло! – гнусаво сказала она. – Тебе всегда девочки нравились!

– Это ты всегда хотела, чтобы они мне нравились, – разозлился Майкл. – Ты мне всё время твердила – дружи с девочками, дружи с девочками… Сколько тебе этих девочек надо?.. Сто?.. Двести?.. Если я норму выполнил, можно у меня теперь один мальчик будет?..

Кристофер предупредительно кашлянул.

– Я же говорила, он тебя испортит! У этой молодёжи теперь всё легко! Девочки, мальчики, все