Венцеслав поднял на него раздраженный взгляд.

– Я и сам не против острого словца, но в последнее время ты переходишь все границы. – Он покачал головой. – Чем я тебя заслужил?

– Меня послал к тебе Господь, помнишь? Как видно, Он не лишен чувства юмора.

Внизу показались посадочные огни. Когда вертолет завис в нескольких футах над землей, пастор, наконец расслабившись, снова повернулся к своему помощнику.

– Если тебя ко мне послал Господь – определенно, в тот вечер он решил оторваться после тяжелого дня!

Вертолет приземлился, и оба пассажира сняли наушники.

– Ладно, Весельчак, к делу. Что там с Россом Хантером? Меня он, право, очень беспокоит; я даже…

Его слова прервало негромкое «бип-бип» мобильника. Поуп взглянул на дисплей, затем открыл сообщение.

– О, как раз от нашего электрика.

– Электрика?

– Мы подослали к электрику, меняющему камеры в доме у Хантера, своего человека, и тот купил его с потрохами. Предложил пять его годовых зарплат. Может, можно было обойтись и дешевле, но мы с тобой любим размах, верно, пастор?

– Легко тебе говорить – ты же не свои деньги тратишь!

– Вообще-то это наши деньги.

– Ах ты мошенник!

– Напомни мне, кто совсем недавно продавал верующим за двадцать пять фунтов ношеные носовые платки, причем их же собственные?

– Платки – это символ!

– Разумеется. Так ты и Богу на Страшном суде объяснишь. Если, конечно, Он окажется дома, когда мы предстанем перед райскими вратами.

– Бог простит, ибо оценит то, что я сделал для Него. Я привел к Нему миллионы людей, наполнил их Духом Святым. Ради этого можно кое на что закрыть глаза.

Поуп окинул его внимательным взглядом.

– Знаешь, в чем твоя проблема? Ты так красноречиво и убедительно впариваешь лохам всю эту чушь, что, похоже, и сам начал в нее верить.

– А знаешь, в чем твоя проблема, мистер Весельчак? Пока ты тут шутки шутишь, этот придурок-журналист вот-вот разрушит все твои планы на обеспеченную старость!

– И твои тоже.

– Так что же электрик?

– Так вот. Мы подкупили электрика, и он позволил нашему электрику поработать с ним вместе. Теперь мы контролируем все камеры перед домом, а кроме того, поставили «жучок» на домашний телефон. А как только Хантер вернется домой сегодня вечером, после обеда в центре Брайтона и последующей встречи в районе Брайтонского ипподрома, мы сможем удаленно следить и за его переговорами по мобильному телефону. Разумеется, если он не сообразит выключить блютуз.

– А если сообразит?

В ответ Весельчак расплылся в улыбке.

– Тогда блютуз включим мы!

– Ай-яй-яй! – Уэсли Венцеслав шутливо погрозил ему пальцем. – Я смотрю, тебе нравится подглядывать!

– Как и твоему Господу, – ответил Поуп. – Разве он не подглядывает ежеминутно за всеми нами?

Пастор смерил его укоризненным взглядом.

– Неуместная шутка, Поуп. Так и до богохульства недалеко. Никогда не задумывался о том, что попадешь в ад?

– А что, этого надо бояться? Ты, не жалея сил, уверяешь свою паству, что жизнь после смерти куда лучше нынешней. Логично предположить, что и в аду не так уж плохо.

– Весельчак, иногда ты приводишь меня в отчаяние! Только и остается, что молиться о твоей душе.

– Выходит, я уникален.

– Чем же это?

– Я – единственный, за кого ты молишься бесплатно!

Четверг, 16 марта

Росс расплатился с таксистом и, по привычке внимательно оглядевшись вокруг, вошел в темный пустой дом. Из глубины дома раздалось одинокое приветственное «гав!».

Едва Монти подбежал к хозяину, как у Росса зазвонил телефон. «Номер скрыт».

– Росс Хантер слушает, – ответил он.

– Добрый вечер, мистер Хантер; прошу простить, если отвлекаю от дел. Не возникло ли у вас после нашего вчерашнего разговора каких-нибудь новых мыслей?

Джузеппе Сильвестри.

– Ни единой, – ответил Росс.

– Очень хотелось бы встретиться с вами еще раз. Я уполномочен сделать вам предложение без всяких предварительных условий.

Прижав телефон к уху плечом, Росс присел и погладил собаку.

– Какое конкретно предложение?

– Предложение, касающееся чаши и зуба, которые, как мы полагаем, находятся у вас.

– И о какой сумме речь? – спросил Росс.

– Как насчет трех миллионов евро, положенных на счет в любом банке мира, по вашему выбору?

Несколько секунд Росс не знал, что ответить. Он ожидал, что собеседник назовет крупную сумму, и все же был поражен. Три миллиона евро – по нынешнему курсу почти три миллиона фунтов! Серьезные деньги. За статью, даже с многосерийными продолжениями, таких никогда не получить. Он сможет погасить ипотеку, и еще много останется! А еще прекратятся угрозы. И еще…

Мысленно Росс призвал себя встряхнуться.

– Мистер Сильвестри, вчера вы говорили о доказательстве происхождения тех предметов, которые, возможно, у меня имеются. Сейчас речи об этом уже нет?

– Мистер Хантер, может быть, обсудим это при встрече? Я могу подъехать к вам домой, если вам удобно.

– Я хочу, чтобы вы поняли: дело не в деньгах. Вы предлагаете действительно огромную сумму, и я это ценю. Сразу отвергать ваше предложение я не намерен. Но мне нужно подумать. Ваши контакты у меня есть.

– Мистер Хантер, – в голосе итальянца впервые прозвучало нетерпение, – поймите, дело слишком важное, и у нас просто нет возможности долго ждать! Опасность, что святыни попадут в дурные руки, возрастает с каждым часом.

– Вот как? Позвольте вам кое-что сказать: не люблю, когда меня запугивают, и на давление не поддаюсь. Не надо мне угрожать, это бесполезно. Я достаточно ясно выразился?

– Позвольте и мне кое-что прояснить, мистер Хантер. Я получил полномочия на переговоры с вами напрямую от Его Святейшества Папы, наместника Христова, епископа Римского. От Святого Престола. Наш Папа – прямой наследник апостола Петра, глава Римско-католической церкви…

– Мистер Сильвестри, я понял и оценил, какие у вас полномочия. Однако поймите и вы: для меня католическая церковь – лишь одна из многих, наряду, например, с англиканской. И еще многими другими. Как насчет Свидетелей Иеговы? Или пресвитериан? А как насчет православной церкви? Баптистов? Лютеран? Квакеров? Плимутского братства? Методистов? Пятидесятников?

– Мистер Хантер, – с непоколебимым спокойствием ответил Сильвестри, – не будем увязать в религиозных дискуссиях. Если в ваших руках действительно находятся Святой Грааль и зуб Господа нашего Иисуса Христа, законное место этих святынь – в Риме, колыбели христианства.