– Фирма веников не вяжет, – хмыкнул Харитонов. – Он ничегоне заподозрил потому, что у него брали деньги. Взятки. Он давал, а у негобрали. Он вас как бы выкупил.

– Много потратил, не знаете?

– Порядочно, – кивнул Харитонов.

Инга отказалась идти в город. Она слонялась по яхте мрачнойтенью, ни с кем не разговаривала и, как успел заметить Натан Ефимович,периодически прикладывалась к бутылке.

Уже стемнело, а Карла все не было.

– Мне пора, – сказал Подосинский, – странно, что он до сихпор не вернулся. Я не могу улететь, пока его не увижу.

Было заметно, что он нервничает.

– Ничем не могу помочь, – пожал плечами Бренер.

– Да, я понимаю, – рассеянно кивнул Подосинский и в десятыйраз взглянул на часы. – Скажите, когда она орала, что он ее бросил, это былапросто истерика? Или у них действительно произошел какой-то конфликт?

– Геннадий Ильич, – покачал головой Бренер, – мне еще нехватало разбираться в их конфликтах.

– Нет, ну это ерунда какая-то. Я просто очень устал. У менядела стоят, пробормотал Подосинский и вышел на палубу.

– А что вы так беспокоитесь? – произнес ему вслед Бренер. –Основная часть их работы уже выполнена.

– Он должен довезти вас до Берна, – ответил Подосинский,оглянувшись.

– Разве Инги и трех арабов не достаточно? – удивился Бренер.

– Нет.

«А ведь Карл говорил мне ночью, что сегодня мы расстанемся,– вдруг вспомнил Натан Ефимович, – стало быть, он действительно не вернется. Иправильно. Он не дурак. Он просчитал ваш хитрый план, уважаемый ГеннадийИльич».

План был действительно хитрый. Подосинский выложил егоНатану Ефимовичу очень тихим шепотом, хотя, кроме верного Эдика, никто на яхте по-русскине понимал.

По прибытии в Швейцарию террористы будут арестованы местнойполицией, и освобожденный профессор должен обратиться к швейцарским властям софициальной просьбой созвать пресс-конференцию. Разумеется, ни Карл, ни Инга,ни арабы этого знать не должны. Для них все выглядит иначе. И профессор,естественно, ни слова им не скажет. Он ведь не сочувствует террористам, которыеего так жестоко похитили. Но он должен знать, что произойдет вдействительности, и быть готовым.

Террористы уверены, что в Берне просто передадут НатанаЕфимовича из рук в руки людям Подосинского, получат свои деньги и исчезнут кудаим угодно.

«У Подосинского есть какая-то договоренность со швейцарскимиспецслужбами или с Интерполом, – догадался Бренер, – исчезновение Карла путаетему всю игру. Он не мог предположить такое. Он не сомневался, что бандитыдоведут дело до конца, ведь с ними должны расплатиться те люди, которым ониякобы передадут меня в Берне. И у них нет оснований подозревать подвох…Впрочем, это уже мои домыслы. Неужели Кард действительно просто зял и смоталсябез денег? Но как сумел он просчитать все заранее? И зачем тогда вообще взялсяза эту операцию? Или он заподозрил неладное сегодня утром, когда Подосин-скийсообщил, что обстоятельства изменились и меня надо переправлять в Швейцарию, авовсе не в Россию?»

Бренер вышел на палубу, поднял воротник куртки, закурил.

– Скажите, Геннадий Ильич, они работают исключительно заденьги? Или есть еще что-то идеологическое?

– Бандиты? Да, в основном за деньги. Что касается арабов, ониработают еще и против Израиля. Это их идеология. Но тоже, разумеется, небесплатно. На одной идеологии далеко не уедешь.

– А Майнхофф и его фрейлейн?

– Только деньги.

– Ну, тогда он непременно вернется, ведь вы, как я понял,еще не расплатились с ними?

– Смешно, в самом деле, – хмыкнул Подосинский, – вы меняутешаете.

– А я вообще сострадательный человек. Мне даже эту бандиткуИнгу жалко. Кстати, вот и она. Почти трезвая.

Инга появилась на палубе причесанная, слегка подкрашенная.Спиртным от нее не пахло. Вероятно, она успела принять душ, привести себя впорядок и выпить какую-нибудь антиалкогольную таблетку.

– Думаю, больше нет смысла ждать, – спокойно произнесла онапо-английски, – мы завершим операцию без Карла.

– Может, его просто арестовала полиция? – предположилБренер.

– Исключено, – покачала головой Инга, – вы не знаете Карла.Его невозможно арестовать. Здесь, на Кипре, у него надежные связи, онвоспользовался ими, чтобы улететь в Москву. Он уже наверняка в самолете.

– Зачем ему в Москву? – чеканя каждое слово, произнесПодосинский.

По голосу было слышно, что новость эта для него более чемнеприятна.

– Какая разница – зачем? – пожала плечами Инга. – Мы завершимоперацию, вы расплатитесь со мной. Я получу его долю. Что вас не устраивает?

Подосинский промолчал. Он не мог сказать ей, что его неустраивает.

В спецслужбе любой страны найдется человек, который захочетполучить лавры за арест знаменитого Майнхоффа. Подосинский через подставных лицвышел на таких людей в Швейцарии.

Суета вокруг биохимика Натана Бренера должна быть тщательнопродумана и организована. Без содействия местных властей не обойтись, возможнывсякие неприятные сюрпризы, прежде всего со стороны вездесущего МОССАДа.

Безопасность профессора, быстрый и правильный подборпредставителей средств массовой информации, частичная закрытость предстоящегосудебного процесса над террористами и прочие необходимые условиягарантировались в том случае, если Карл Майнхофф попадет в руки конкретныхлюдей из Бернской тайной полиции и Интерпола.

Зная, что у международного террориста есть серьезные связи вШвейцарии, опасаясь, что каким-нибудь невероятным, причудливым образом слухи оготовящейся в Берне ловушке могут просочиться, Геннадий Ильич подстраховался. Отом, что конечный пункт операции вовсе не Москва, а Берн, Карл узнал от неготолько сегодня утром. Неужели все-таки хитрый террорист заподозрил что-то ирешил исчезнуть?

Разумеется, арабы с Ингой запросто могли доставитьпрофессора к месту назначения. Самая трудная часть операции уже позади. Ношвейцарцам и Интерполу нужен был Майнхофф. Именно Майнхофф был им обещан вкачестве награды за содействие. Геннадий Ильич крайне редко давал твердые,определенные обещания, но если уж давал, то выполнял. Малейший изъян врепутации мог осложнить жизнь и поломать планы.