Судя по тому, что Вестники кончились — запасы алларийского, перепрятанные Маги, они — нашли, и спрашивать «как там Аксель» бессмысленно совершенно. Им повезет, если их не увидит дядя, когда они утром пойдут опустошать запасы антипохмельного.

Гораздо больше меня интересовало, застану ли я конец Алхимии, или Фей уже выступила без меня? И какой статус после инцидента мне присвоили на Турнире.

Бутч неохотно выдал, что интригу со стрелами и покушением на Наследника затеял Запретный город. Кто-то хотел подставить второго Наследника и это игры «Феникс-против-Феникса». И, конечно же, мастер, создавший стрелы, сотрудничал с мирийцами.

Хочешь скрыть концы плетений и свалить все на кого-то? Выбирай мирийцев — они виноваты всегда и во всем. Очень удобно. Интересно, если бы не было Мирии, они валили бы всё на Хаганат?

— Портал Хали-бад — Бель-ле. Следующая партия. Отправка через пять мгновений, господа, приготовьте подорожные…

— Проверить координаты точки выхода…

Толпа загомонила. Ждать устали всё. Белые традиционные одежды южан, серые — ремесленников, черные — менталистов, смешались вместе, как очередная вспышка воспоминаний из круга аллари.

Бутч — не помнил, или делал вид, что не помнит, что произошло в круге. Но на вопрос «всегда ли менталисты носили черное, ведь это так непрактично в условиях Юга», охотно провел краткий экскурс в историю. Раньше, до «черного», менталисты носили «серое» в смутные времена, как отказ от «белого» — после исхода. Оставив только белый диск — как символ чистого сознания и ослепительной непредвзятости.

— Госпожа Су ваша подорожная?

Тиль отдал мой свиток магу-портальщику и мягко направил меня вперед. Подмигнул и сделал демонстративно глубокий вдох и выдох — я согласно опустила ресницы — «Всё помню, повторять не требует. Рекомендовано задерживать дыхание при прохождении портальной арки».

— Благодарю, всё помню.

Лидо кивнул мне, но благодарила я совсем не за это. Он сам того не зная, помог мне.

«Я — рисовала. После окончания тренировок, перед самым выездом к порталу из Бель-ле, я — рисовала, раздобыв тушь и умыкнув пачку бумаги прямо из под носа Шахрейна. Кто знает, может эту пачку бумаги тоже нельзя было двигать с места?

Рисовала по памяти. Закрывала глаза и пыталась воспроизвести картину алларийского источника, которая отпечаталась в голове, и ту неправильность, которую ощущала.

Спираль силы вверх. Тонкие едва заметные нити — паутинки вниз. Как «пробой» сверху.

Я покусывала кончик кисти и задумавшись, сунула в рот кончик с тушью — горько. Вытащила платок и начала вытирать.

— Стучал, — пояснил Тиль, остановившийся за моей спиной — и лучики морщинок разбежались вокруг глаз, при виде моего испачканного рта. — Вы так задумались, что не слышали. Все уже собрались в гостиной и ждут только вас. Я подумал, возможно требуется помощь целителя? — он вопросительно наклонил голову набок, рассматривая рисунок.

— Не требуется, сир. И мне почти нечего собирать, я готова.

— Какая странная схема источника, — Тиль развернул лист наоборот, поднял на просвет, и стукнул пальцем, — где основные питающие меридианы? Почему вы не нарисовали их? Так — с вероятностью девять из десяти — будет отток энергии по каналам. Очень странный рисунок воздействия, при таких повреждениях пациент гарантированно не выживет. И вы ошиблись с количеством кругов — их явно больше девяти, — пошутил он добродушно.

Я открыла рот и медленно передвинулась к Тилю, чтобы посмотреть на рисунок с его стороны.

Псаки! Псаки! Псаки!

— А… если предположить, что меридианы в порядке, и это… восьмой круг… что делать в этом случае, Мастер?

— Что? — Тиль пожал плечами. — То же что и всегда — лечить.

Менталист аккуратно свернул пергамент, проверив, что высохла тушь, и протянул мне.

— Закончите свою работу в Хали-баде, леди. Иногда стоит отдыхать от целительства. И запомните на будущее — все очень просто. Если пациент болен — его нужно лечить. Это главная задача Целителя. Ждем вас.

— …да… — я встала, Тиль вышел из комнаты, и тут же села обратно… — Ой… — и шлепнулась на ковер, сев мимо стула. — Псаки!

Зад болел, но я развернула пергамент и ещё раз повернула к себе.

Псаки! Псаки! Псаки! И их порождения! Ну, конечно! Конечно!

Я застонала, и рухнула на спину на ковер, закрыв лицо бумагой. И — засмеялась. Тихо и истерически.

Псаки. Псаки. Псаки. Ну конечно. Ведь все же так просто! Так просто, Великий! Очень просто!

Если этот мир болен — его надо лечить».

…

— Господа, займите свои места!

— Сира, — поторопил меня Сяо.

Арка Бель-ле тоже была стандартной, полугрузовой — двадцать шагов в диаметре. Мы заходили в портальный круг по-одному. «Звезда» дознавателей и я.

— Леди встает в центр, — скомандовал Таджо безапелляционно.

Я удержалась от «хмыка» — старые правила перевозки и охраны сир, не действовали уже пару тройку стозимий как, но все равно находились те, кто полагал, что даже при переходе «слабый груз» должен быть надежно защищен.

Плотное кольцо вокруг меня сомкнулось — перед носом замаячила черная грудь Бутча и маленький значок дознавателей, как будто после Прорыва они старались держаться ближе друг к другу, стояли теснее, неосознанно пытаясь придвинуться.

Мы покидали Бель-ле.

Но возвращались в Хали-бад другими. Я — так точно.

— Обратный отчет, арка на Хали-бад открывается…

Круг вспыхнул, как только маги закончили плетения, руны начали зажигаться по очереди. Дуги Арки запылали серебром, расходясь волнами силы от одного столба до другого и…

…я задержала дыхание, закрыв глаза, как только перед глазами вспыхнул ослепительно белый безжалостный свет.

…

…

…

— Господа… покиньте круг, господа…

— Леди…вам плохо? Покиньте круг… следующая партия…

— Мне хорошо, все порядке, — оказывается я вцепилась в рукав Бутча.

— Вайю! Вайю!!! — Гебион махал мне радостно в компании с леди Тир, которая в отличие от Лидса была сдержанно-серьезной.

— Обратный портал на Бель-ле будет активирован через пять мгновений! Господа! Приготовьте ваши подорожные…

Пока дознаватели в лице Таджо, передавали меня леди Тир, Райдо улучил момент и, выдавил, как будто через силу:

— Ведите себя хорошо, леди. И… постарайтесь не высовываться на этот раз, — шепнул он напоследок. — Слишком много глаз и плетений направлено на Блау.