— Это просто от света… слишком ярко, — я вытерла мокрые щеки руками насухо. — Свет иногда… такой безжалостный, правда?

Бутч моргнул.

…сколько и что помнит о круге аллари Бутч? И если помнил бы — сказал мне? Или… нет. И если видел, то вряд ли он в состоянии понять…

Я тщательно расправила скомканное покрывало, укрыв Айше до подбородка. Такой умиротворенной и счастливой я, пожалуй, вижу её первый раз в жизни.

И — последний.

— Распоряжения об упокоении…

— Отдам лично. И объясню Главе, — коротко ответила я седовласому Магистру.

— Если хотите, леди, двойной успокоительный эликсир…

— Не требуется, — отмела я предложение резким взмахом руки. — Хочу чувствовать.

Чтобы помнить. Что это и делает нас людьми.

***

Бель-ле, кабинет в доме Шахрейна Таджо

— Что думаешь?

— Сорока мгновений им хватит.

— Я не об этом. Ты знаешь. Я говорю про девчонку. С Ашту говорить бесполезно, он вчера не держал круг «звезды», но ты то должен понять!

— Понять что?

— Шахрейн, — возмущенно выдохнул Райдо. — Мозги от комы отшибло у Ашту, но не у тебя же. Я ведь говорил, что надо ставить нормальный блок и стирать ей память! Говорил!

— Зато теперь мы точно знаем, что леди относится к редким исключениям….

— …леди сама редкое исключение…

— …и стандартные отработанные технологии блокировки памяти на леди не действуют. Видя такую реакцию на любом другом объекте я бы сказал — девочке стирали память слишком много раз, психика имеет границы пластичности, и приобретает устойчивость к воздействию, ведь ментальные чары чем-то похожи на целительские, при превышении уровня, но это не этот случай — в ментальном поле нет вмешательств, — задумчиво закончил рассуждать вслух Тиль.

— Я скажу? Или это скажет кто-нибудь другой? — Райдо с наслаждением сгибал и разгибал розовые пальцы — нормальной толщины. — Видимо я. Уровень всплеска силы был таким, что зафиксировали охранные артефакты Бель-ле. Списали на прорыв, но мы то знаем…

— Адриен чувствует себя превосходно, — подтвердил Тиль. — Не считая того, что действие проклятия откатилось, кто-то заметил, что сегодня он ни разу не доставал очки?

— Зрение восстановилось полностью? — заинтересованно уточнил Таджо.

— Скорее падение зрения было вызвано прогрессией проклятия, и обратный откат повлиял благотворно … У меня лично состояние источника такое, как-будто я не выложился вчера всухую… Я снял диаграммы Младших — у Каро и Малыша такая же ситуация… силы под завязку… — Тиль зажег и погасил светляк в ладони, который вспыхнул за доли мгновения.

— Нас разберут на части… — резюмировал Райдо. — …выпотрошат мозги…

— Разрежут, разложат, разберут по меридианам, — подтвердил Лидо.

— …чтобы докопаться до истины и повторить это, чтобы понять, как можно восстановиться за тридцать мгновений так же, как после декады полноценного отдыха… Может, если подержать там девчонку побольше, мы бы и круг смогли поднять? — хохотнул Райдо. — Да шучу я, шучу, — сразу огрызнулся он на ответный взгляд Таджо.

— Повторить невозможно, — задумчиво возразил Шахрейн. — Уникальные условия — ментальная сцепка, стресс, действие проклятия, магкома… Близость прорыва тоже могла сыграть свою роль… Грань слишком близко… Слишком много факторов…

— Распотрошат, — вздохнул Райдо. — Не считая некоторых… неудобств, — он посмотрел на распухшее лицо Шахрейна, — выиграли все.

— Значит, нужно сделать так, чтобы не распотрошили, — весело закончил Тиль.

— Эта дура метет языком, как дышит!

— Райдо! Эта, как ты выразился «дура», причина того, что ты не чешешься впервые за эту декаду, — укоризненно возразил Лидо.

— Потому что ты отказывался лечить!

— Потому что это прорва сил и неэффективная трата ресурсов!

— Ах, не эффективная! Я — трата ценного ресурса?!

— У тебя это нервное, давно бы решил проблему, сходив к Целителям душ, — огрызнулся Тиль. — Поэтому, да — совершенно не эффективная!

— Лабиринт, — тихо вмешался Таджо. — Защита стала сильнее, но она не умеет ей правильно пользоваться. Не знаю, кто из наших отставных ставил её ей, но он не закончил. Нужно научить её защищаться при проникновении и действовать быстро и жестко.

— Не смотри на меня, — Райдо поднял вверх руки. — Я хорош в ментальном нападении, но вы сами знаете, девчонка недолюбливает меня — непонятно по какой причине… И точно не доверится…

— Адриен? — предложил Тиль, и Шахрейн задумчиво кивнул.

— Вот почему она благоволит к Бутчу?! — возмутился Райдо.

— Может потому что он относится к ней хорошо?

— Хорошо, да! Не надо было отпускать их, Шах, я все ещё считаю, что зря…

— Они вернутся из Госпиталя уже через тридцать мгновений, — парировал Тиль.

— И все равно…

— Мы обязаны ей. За Адриена, — коротко и устало ответил Таджо.

— Так Бутч обязан! — возразил Райдо и тут же заткнулся под укоризненным взглядом Тиля, брошенным на его почти здоровые пальцы. Поерзал в кресле, посопел, и полез в карман за смолкой.

***

Северный предел, поместье рода Блау

— …потом они выложили из светляков надпись «Блау» в небе над поместьем… — Луций откашлялся в усы, пытаясь спрятать улыбку, — по свидетельствам очевидцев надпись несколько раз меняла цвет… с белого, на черный, синий, пока наконец наследники не остановились на… розовом…

Кастус прикрыл глаза.

— …почему именно «розовый» ни сир Аксель, ни сир Данд не могут ответить внятно. Не в состоянии. Целители развели руками — в обоих влили предельную дозу антипохмельного, остается только ждать, пока они сами придут в себя…

— Сколько аларийского они выпили этой ночью?

Луций пожевал губами.

— Сколько выпил сир Аксель «до» — достоверно неизвестно, а из стойла вынесли около пяти пустых бутылок…и две початых…

— Что ещё?

— Пострадала ограда, — Луций перелистнул свиток. — Которую сиры снесли, не в силах найти ворота…

— Ворота? Шириной в двадцать шагов.

Луций покладисто кивнул.

— Поэтому… они просто проделали в каменной кладке дыру, высотой в два человеческих роста. Каменщики уже вызваны.

— Зачем?

— Достоверно не известно, но в отчетах охраны — никто из смены не пострадал — записано, что сиры выкрикивали…эээ… — Луций снова зашуршал свитками, — … «сиры кричали, что отправились покорять Лирнейские… что они пройдут все хребты насквозь» и… эээ…»натянут Рейко Хэсау тощую задницу на уши», — закончил старик совсем тихо.