— Третье и последнее предупреждение! — сообщил Ульс.

— Молчу и внимаю! — торжественно возвестила я. А затем резко спрыгнула на пол и побежала к окну, чтобы успеть насладиться морскими видами, а заодно увеличить расстояние между коварным демоном и беззащитной мной. Эти его мышцы на обнажённой груди постоянно меня отвлекают! Я уже молчу про остальные части тела, совершенно ничем не прикрытые. Мне нужно сбежать! Не то я сама на него наброшусь, честное слово!

Побег мог бы оказаться удачным, если бы не одно «но». Мне было запрещено не только молчать, но и двигаться, о чём я совсем не подумала.

Хищная натура демона и отточенные годами инстинкты позволили ему предугадать мои действия и своевременно отреагировать. Стоило моим ступням коснуться прохладного пола, как край шёлкового одеяния оказался в стальном захвате. Рывок. Ласковый шёлк скользит по плечам, оголяя их. Стекает по рукам, падает на пол рубиновой лужицей. И именно в этот момент наш остров любви выныривает из зелёных океанских вод на свежий воздух. Утреннее солнце с любопытством заглядывает в комнату, озаряя всё вокруг, подсвечивая мою наготу. Будь Ульс подслеповатым, и то разглядел бы всё в мельчайших подробностях.

— Если это не провокация, то я даже не знаю, что это, — довольно мурлычет он, вмиг оказавшись за моей спиной. Горячие руки обнимают талию, неспешно опускаются ниже. Чувствую, как его нос касается ушка, проводит ласково…

— Это не то, о чём ты подумал! — быстро проговорила я, разворачиваясь в его руках, чтобы убедить продолжить разговор, прекрасно понимая, что всё. Момент упущен. У меня уже плывёт перед глазами и смотрю я на него совсем не строго. Вообще.

— Никакого желания думать, — сообщил Ульс и впился в мои губы жестким и требовательным поцелуем. Ни капли не нежным. Не заботливым. Не чутким. Он брал то, что по праву его. Я сама отдала всё, чем владела, проиграла в сражении страсти и здравого смысла. И ни капли не жалела об этом.

Не знаю, бушевало ли море, качая из меня силу, закручивая белоснежные гребни, взрываясь бриллиантовыми брызгами. Не знаю, подыгрывал ли морю ветер, радуясь шторму и возможности расправить крылья, отдаться потоку.

Я не чувствовала единения со стихией, которой была отдана богами ещё до рождения.

Сейчас я принадлежала лишь ему. Моему любимому демону. Неистовому и страстному. Беспощадно жадному до моего тела. Сладострастному и неделикатному. Сладко-жестокому и восхитительно-неутомимому.

Моему!

Мы так и не вышли на свежий воздух. Не поговорили. Не обсудили то, что следовало. Короткие перерывы лишь усугубляли нашу страсть, еда служила ей топливом, вода придавала сил, а солнечный свет не позволял отключиться и заснуть, несмотря на сумасшедшую усталость, которая испарялась, словно её и не было, при любом прикосновении к великолепному телу любимого мужчины.

— Есть что-то приятное в покорности, — произнесла я едва слышно, когда мы, обессиленные и счастливые, упали на кровать после очередного взрыва страсти. — Так уж и быть, передаю тебе пальму первенства в любовных делах.

— Забавная девочка. Ты так говоришь, будто заслужила её и она твоя, — хмыкнул Ульс, прижимая меня к себе и укладывая мою голову на плечо.

— Ты мне сам её отдашь, — проговорила с закрытыми глазами. — И не раз. Для разнообразия.

— Вполне возможно. Но не факт.

— Отберу, — шепнула, уткнувшись носом в атласную кожу любимого, и в тот же момент отключилась.

Не знаю, сколько прошло времени: сутки, двое, трое. Но, когда я проснулась, остров не притворялся спящей на дне кувшинкой и грелся на ярком послеполуденном солнышке. Ульс ещё спал, и я быстро привела себя в порядок в огромной восточной комнате для омовений. Покрутилась перед зеркалом, удалила проступившие синяки и даже почти не покраснела от воспоминаний о вчерашнем.

Ну ладно, покраснела. Но никто ведь не видел! А я не скажу!

— Или позавчерашнем, — произнесла, разглядывая синяки под глазами. — Нет, наверное, всё-таки вчерашнем.

Ещё одно заклинание — и я выгляжу словно принцесса. Красивая, молодая, яркая. С безупречной алебастровой кожей, слегка вьющимися светлыми локонами и невероятно порочными глазами. А всё потому, что только и делаю, что думаю о мужчине, который окончательно свёл меня с ума!

— Ты должна быть сильной и умной, — напомнила отражению в зеркале. — А не как вчера.

— А мне очень понравилась вчерашняя незнакомка, — донеслось от двери. — Такая раскованная, страстная…

— Тихо-тихо-тихо! — перебила я поток комплиментов, хотя готова была слушать их вечно. — Давай мы всё-таки договорим, а затем со спокойной душой продолжим… наши эксперименты.

Завершила фразу скомкано. Смутилась. Но взгляд не опустила. Отчасти потому, что кое-кто вновь щеголял в чём мать родила, а я пока была смелой лишь в процессе получения удовольствия. До и после — по-прежнему робела.

— Хорошо, я расскажу, — пошёл на поводу у требовательной меня Ульс, проходя мимо, но не обнимая и не целуя.

Я напряглась. Это было довольно странно и совсем ему не свойственно. Он ко мне тянулся всегда! На мгновение мелькнула мысль, что не стоило потакать его желанию до свадьбы, но я старалась не лгать себе и прекрасно понимала: оно было обоюдным. И Ульс никогда бы не настоял на том, к чему я была не готова. Он думал о моих желаниях едва ли не больше, чем я сама.

Нет, здесь я, конечно, здорово преувеличила. Папа меня избаловал на славу, так что я выросла себялюбивой эгоисткой, но, как утверждали подруги, доброй и милой, что всегда перевешивало. И неважно, что они немного лукавили из любви ко мне. Сказали «доброй и милой» — всё, это мои качества, никто не отберёт! Покусаю!

Итак, что случилось с демоном?

Я попыталась отключить эмоции и рассуждать как Серена. И это оказалось невероятно полезным! Ведь я тут же сообразила, что с утра все жаждут хоть ненадолго уединиться. Любовь любовью, но у организма есть другие потребности, а я нафантазировала лишь одну спальню и одну ванную! Могла бы и позаботиться о мужчине, отселить его в отдельные купели со всем необходимым.

— Я пойду быстренько окунусь в море и вернусь к тебе, тогда поговорим, — выдала первое, что пришло в голову, и сбежала, пытаясь не думать о некоторых нюансах совместной жизни.

Но как о них не думать? Эти мысли так и лезут в голову, вытесняя другие.

Выбежала из дома, преодолела небольшую полоску подсохшего на солнышке песчаного пляжа и с наслаждением нырнула в воду.

— У нас здесь купаются без одежды, — укорил меня голос, раздавшийся прямо в голове.

Я открыла глаза под водой, перенастроила зрение и с любопытством огляделась. Никого.

— Простите, — вежливо ответила неизвестному собеседнику и попыталась выйти из воды, чтобы вернуться в дом. Кто бы это ни был, пусть даже боги, я не готова купаться обнажённой при свидетелях.