телевидении, продвигая сделанные выводы. В Newsweek с фотографией незаправленной постели на обложке номера цитировались выдержки из «новой противоречивой книги». В действительности наиболее авторитетная в вопросах близости пара Америки утверждала, что правительство скрывает масштаб надвигающейся сексуальной проблемы, способной убить любого. Они говорили, что вирусом заражены по меньше мере три миллиона американцев – вдвое больше, чем по официальным данным, – и что риски намного выше, чем утверждают правительственные ученые, «скрывающие правду из благих побуждений». Согласно книге, вирус можно было подхватить (теоретически) в обычной жизни: через укус комара, через сиденье унитаза, при поцелуе в губы или в любой ситуации, когда возможен обмен частичками крови. Они предупреждали, что бессимптомный вирус СПИДа «бесконтрольно циркулирует в гетеросексуальной среде».

Как Пол Ревир, пытающийся разбудить спящих жителей, Мастерс провозглашал: «Мы делаем важное предупреждение. Многие считают, что ситуация не очень серьезна. Мы так не считаем».

Предупрежденный женой, Куп быстро начал действия по опровержению книги Мастерса и Джонсон. «Я позвонил хорошему другу, Тимоти Джонсону, медицинскому редактору АВС, рассказал ему ситуацию, и он пригласил меня на шоу “Доброе утро, Америка”, – рассказывал Куп, имея в виду телепередачу, на которой он раскритиковал труд Мастерса и Джонсон. – Я сказал людям, что все прочитанное мной в этой книге и услышанное о ней было неправдой. Я не мог поверить, что кто-то может быть настолько не в своем уме».

То, как публика приняла книгу, нанесло удар репутации Мастерса и Джонсон. Во вторую крупную книгу подряд Джонсон вложила минимум своего труда как соавтор Мастерса и Колодни. Она почти не участвовала в исследованиях. Вместо этого она отошла в сторону, просто позволив использовать свое имя как бренд. Она больше не могла полагаться на Мастерса, как раньше, проверять все утверждения, чтобы убедиться в прочности их позиции, и медицинской, и научной. Она хотела переложить это на Колодни, чтобы винить его, если что-то пойдет не так. К тому времени некогда потенциальный наследник клиники переехал и открыл собственное дело. Однако они все еще писали вместе, и Мастерс зависел от писательского таланта Колодни не меньше Вирджинии Джонсон. Рассказывая о своем участии в книге «Кризис», Джонсон описывала себя как заложницу соавторов, понимающую, что им грозит провал, но не способную что-либо сделать. «Это и не наша работа – в смысле почти все сделал Боб, – вспоминала Вирджиния, дистанцируясь от книги спустя много лет. – Я так устала от перепалок… Я отстранилась и даже не читала последние рукописи. Что я могла сделать?»

Беспокоясь о мнении публики, Джонсон винила Колодни за ту провальную пресс-коференцию, посвященную «Кризису». Они с Мастерсом надеялись повторить прошлый успех, когда авторы от науки почтительно слушали об их открытиях в формате круглого стола. Вместо тихого приема Колодни подписался на полноценную пресс-конференцию в актовом зале гостиницы «Нью-Йорк», где на них набросилась толпа акул СМИ, жаждущих лакомого кусочка. «Там были телевизионщики с камерами, преграждающие путь прессе, они ругались, воевали за место, и так далее», – вспоминала Джонсон. Колодни тоже был в ужасе. «Никого не было слышно, потому что набился полный зал репортеров, они орали и перекрикивали друг друга, – рассказывал он. – Один кричал: “Билл, сколько вам за это платят?” Просто невероятно».

Вирджиния, в лицо которой светили прожекторы, рассвирепела, услышав, что они написали книгу ради коммерческой выгоды. Она резко высказалась по поводу медленной реакции правительства на убийственный вирус. «Нужна жесткая позиция, чтобы компенсировать все эти годы халатности», – убеждала она. Однако, в отличие от прошлых разов, когда высказывания Мастерса и Джонсон были точными и пафосными, дыры в защитной тактике и пробелы в их книге очень бросались в глаза. «Нам нужно было быстро донести информацию до читателей», – объяснял Мастерс, не извиняясь за нарушение своих давних правил. Некоторые данные из книги, основанные на обследовании восьми сотен мужчин и женщин из Атланты, Нью-Йорка, Лос-Анджелеса и Сент-Луиса, были получены всего за несколько месяцев до публикации. Мастерс утверждал, что, учитывая критическое влияние СПИДа на здоровье населения, он не мог ждать «ни года», чтобы их работу оценивали рецензируемые журналы. По главному утверждению – что вирус СПИДа бесконтрольно циркулирует в гетеросексуальной среде – им вообще нечего было сказать. Журналисты требовали подтверждений, но у Мастерса их не было.

«Я в этом убежден», – сообщил Мастерс, словно одних его слов было достаточно.

На тот же вопрос на пресс-конференции Джонсон дала столь же неудовлетворительный ответ. «Я не уверена, что формулировка “бесконтрольно” принадлежит именно нам», – заявила она, словно не зная, как на седьмую страницу книги попала эта провокационная фраза.

Сразу после катастрофического выступления Мастерса и Джонсон в Манхэттене прошла альтернативная конференция, организованная Матильдой Крим, председательницей Американского фонда исследований СПИДа, и другими экспертами здравоохранения, где обличали эту еретическую книгу. Крим, ученый-исследователь и жена богатого нью-йоркского кинорежиссера, отчитала Мастерса и Джонсон как школьников. «К сведению Мастерса и Джонсон, чьи имена известны всей стране: пересмотр “парада ужасов” касаемо способов передачи СПИДа не даст ничего, кроме разжигания бессмысленной паники», – утверждала Крим. К хору голосов присоединился доктор Стивен Джозеф, глава Департамента здравоохранения Нью-Йорка, также раскритиковавший книгу. «Не вижу никаких данных, которые позволяли бы уверенно заявлять о бытовой передаче вируса и обязательном тестировании, как сделали они», – сказал Джозеф.

В книге Мастерс и Джонсон настаивали на обязательном тестировании на СПИД беременных, а также госпитализированных людей в возрасте от 15 до 60 лет, проституток, и всех, кто подает заявление на брак. Они считали, что тесты – разумная защитная мера, которая позволит сдержать распространение СПИДа. Однако Джозеф и другие представители правительства сопротивлялись введению обязательного тестирования. В отличие от других вспышек инфекционных заболеваний, при которых уведомление окружающих было обязательной мерой, такое тестирование, по мнению представителей гей-сообщества, нарушит конфиденциальность скрытых гомосексуальных жертв СПИДа и только помешает сдерживать эпидемию. Хотя книга Мастерса и Джонсон перекликалась с «И оркестр продолжал играть» Рэнди Шилтса и прочими материалами, направленными против административной политики Рейгана, эксперты по СПИДу не соглашались с предложенными ими методами борьбы с кризисом. «Изменения в поведении должны происходить добровольно», – настаивал Джозеф.

Как составитель книги, Колодни с огорчением следил за реакцией. «Я был поражен», – вспоминал он. Два года он слушал экспертов здравоохранения, эпизодически упоминающих случаи СПИДа в гетеросексуальной среде, взывая к более широкому взгляду на проблему. Центрам по контролю и профилактике заболеваний в США еще предстояло провести масштабные исследования того, насколько вирус опасен для гетеросексуалов. В отличие от прошлых поколений американцев, беби-бумеры не знали об алой букве венерических заболеваний – во всяком случае, о смертельных исходах. «Для поколения, выросшего на пенициллине