— Разбойники все бросили, убегая. Скот и припасы оставили нам.

— Их войско движется с юга на северо-запад, — сообщает Гэриху другой вассал. — Мои люди захватили соглядатая и вытрясли из него все. Вернее, из нее, — скалится в усмешке регинец, — это женщина.

Ив едва не спрашивает вслух: “Светловолосая?”.

Гэрих благосклонно кивает головой, а про себя решает, могут ли разбойники обойти его армию с тыла. Вряд ли им удалось бы сделать это незаметно для повсюду разосланных дозорных.

— Одна из сестер попалась, Отец-Старейшина. Если прежде регинцы не знали, где мы, то теперь знают наверняка.

— Которая… попалась? — выдыхает Арлиг. Его сердце обрывается в пропасть, потому что в неудачном дозоре участвовала одна из его дочерей. Но в толпе тэру он видит кудрявую голову своей Эльты, она и рассказывает, как другая девушка не сумела убежать. Отец-Старейшина что-то машинально отвечает, пряча за спину трясущиеся руки. И злится на себя, потому что член Совета не должен дорожить своими детьми больше, чем своим народом. Но кому боги дали такую силу воли? Только не Арлигу.

Снова юноша с кровящей щекой, и первая хорошая новость. Некоторые суда уцелели. Беглецы с Острова Кораблей добрались до восточного берега Большего и уверяют, что Терий жив.

— Люди, которые это рассказывают, сами видели Терия?

Юноша качает головой и, к сожалению, догадывается, о чем думает Арлиг. Помощники Старейшины могут скрывать его гибель, чтобы не допустить еще большей паники.

— Отдохни, — велит Арлиг, надеясь, что приказ звучит по-отечески. Старается припомнить имя этого мальчика с Берега Чаек — то ли младшего брата, то ли племянника Жрицы Дельфины. Арлиг, несомненно, видел его раньше.

Алтима, которому приказано отдыхать, обступают его тетушки из Долин (“Чудо, что ты здесь, сынок!”), кузина Дэльфа (“Ты нашел Ириса? Что-нибудь слышал о нем?”) и любопытная дочка Арлига (“Ты действительно родич великой Дельфины?”).

Если б Алтим и Дэльфа знали, где сейчас Нела, то, возможно, предпочли бы видеть ее мертвой. Она повторяет себе это, но все равно натягивает поводья, сворачивает с дороги. Она исполнила приказ Арлига и возвращается обратно с вестями от западных селений. Но Отец-Старейшина подождет, все на свете подождут. В ушах девушки так и горит его презрительное “Регинка!”, в крови бродит бунт, неумелый и отчаянный. Она выросла на Островах и прошла Посвящение. Когда рыжий роанец позвал ее за собой, обещая прощение и мирную жизнь, — она ведь без раздумий отказалась! Не предала, хотя лишь о мирной жизни мечтала всегда. Но для людей, вроде Арлига, свои и чужие — это вопрос крови. Что ж, она поступит не так, как должно тэру. Поступит так, как хочет! А хотелось Неле снова увидеть рыжего Ива. Зачем — еще не решила. Но увидеть должна. Перед богами все равно уже виновна и будет наказана — нечего терять. Ощущая себя преступницей, Нела свернула с дороги.

— И ты чувствуешь? — шепчутся регинские воины. — Словно чьи-то глаза наблюдают за нами.

— Люди напуганы, — говорят военачальники, опытный Луэс, и Карэл Сильвийский, и даже высокомерный Даберт, что желает завершить поход поскорее. — Мы побеждаем, но Острова все равно внушают им ужас.

— Конечно, наблюдают, — отвечает Молодой Герцог. — Разбойники были бы последними глупцами, если б не высылали дозорных.

Суеверные, вроде конюха Марэта, крестятся и молятся, а один монландец со шрамом в пол-лица выразил словами общий страх:

— Это не дозорные. Это глаза их бога — он следит за каждым нашим шагом…

Карэл знает этого монладца как человека сурового, не умеющего боятся. Со дня высадки бывалый воин сам не свой, словно дьявола увидал и мечен его лапой. Сам Карэл даже разочарован, что Морская Ведьма до сих пор не явилась. Младший брат Герцогини Мады, сын бездарного сильвийского герцога, в Новом Замке он то ли шпион Сильва, то ли загостившийся родственник. Вечный проситель помощи для своего батюшки. Не о такой доле мечтал этот молодой человек, жаждущий битв и славы. И пусть противником будет дьявол!

— Зло Островов не властно над нами, — убежден Луэс, человек самой твердой и искренней веры. — Взгляните на рыжего Ива. Он выжил в Пещере. Разве это не доказательство, что демоны бессильны перед истинным Богом?

Пока сеньоры полны мыслей о грядущем сражении, Нела останавливает выбор на оборванце — видимо, слуге небогатого господина. Авангард регинской армии расположился близ реки, чутко отдыхает и поджидает отставших. Девушка подобралась к регинцам ближе любого соглядатая, ветви и отличная выучка скрывают ее, а благоразумие она оставила далеко позади. Эта та же самая Нела, что до слез боялась рейдов и битв, и лишь златовласой Акрине ведомо, что творится в ее душе. Быть может, это Акрина сжалилась: заставила слугу так беспечно отойти от своих, избрать для справления нужды густые заросли. Нела решается. Выбор у нее не велик, а враг внушает меньше страха, когда застаешь его присевшим в кустах. Приставив к его спине острие меча, она предупреждает:

— Закричишь — умрешь. Знаешь Ива из Роана?

Ошеломленный регинец кивает. Кого-то другого Неле было бы трудно найти, но оруженосец теперь известен всей армии.

— Если поможешь мне, я тебя отблагодарю, — обещает она, хотя у нее нет ничего ценного. О награде придется думать Иву — очень кстати господин одарил его после битвы в Гавани.

— Приведи его, — просит Нела.

Чуть позже Молодой Герцог не может понять, куда исчез его оруженосец. Оборванный слуга прячет за пазуху перстень из чистого золота. Недавно перстень украшал дерево Дэи, сделался военной добычей, был вручен Иву в награду и вот стал платой за встречу.

Канун дня святого Фавентия, для монахов — символ победы новой религии над миром ведьмы Ариды. Все церкви и монастыри Ланда бьют в колокола и молятся за удачу похода. Герцогиня Мада с сыновьями склонились в аббатстве прославленного святого, Старый Герцог в последний раз поднялся с постели и с помощью слуг дошел до часовни. Новый монастырь Святой Анны, щедро одаренный Герцогом, призывают свою покровительницу и бьет в колокола так усердно, что звон почти перелетает Море. В далекую от Моря Лантисию вести пришли с торговцами, но лантисов мало интересовали дела Побережья. В часовне позади всех стоит человек, которого нечасто видят за молитвой. Который нарушал заповеди и сомневался в истинах. Жизнь наемника снова его закружила. Провела полной приключений дорогой от Мерката, через Восточный путь, в Сургурию и Восточный Крудланд, и наконец в родную Лантисию. Он знал других женщин и даже на исповеди не решался говорить о Морской Ведьме. “Но она