— Как в настоящей семье? Навсегда? — Мальчикпосмотрел на них пристальным, полным недоверия взглядом. Хотя ему было всегочетыре года, малыш уже привык не доверят! взрослым.

— Это правда, — сказал Чарли, чувствуя, как отжалости сжимается его сердце.

— У меня нет семьи, я сирота.

— Теперь уже нет, Берни. Теперь мы твоя семья. Монахиговорили, что он был удивительный мальчик очень смышленый, добрый и отзывчивый.Брошенный при рождении, он переменил несколько воспитательных домов. и из-заего астмы никто не хотел усыновлять его. Слишком много забот приходилось насебя брать приемным родителям из-за его болезни.

— Могу я взять своего медведя? — осторожно спросилБерни, поглядывая на улыбающуюся Аннабел.

— Конечно. Ты можешь взять все свои вещи, — мягкосказал Чарли.

— У нас дома много игрушек, — заверила его Энни, ималенький рыжеволосый мальчик стал медленно двигаться к Чарли.

Это выглядело так, словно он потянулся к нему, как будтопочувствовал, что у них много общего и ему будет хорошо у них.

— Можно, я поеду с тобой? — спросил Берни, глядяна человека, который хотел быть его отцом.

— Конечно, — сказал Чарли и взял малыша на руки,желая сказать ему, как он любит его. Не успел Чарли поднять его, как Берниприльнул к нему всем тельцем и едва слышно прошептал слово, которого ждалЧарли.

— Папочка, — сказал он, спрятав лицо на груди уЧарли, а тот закрыл глаза и улыбнулся сквозь слезы.

* * *

Пилар и Брэд отметили годовщину свадьбы в семейном кругу.Было чему радоваться и было о чем подумать. Кристиан был замечательнымребенком. Ему исполнилось уже семь месяцев, и он был для них огромной радостью.Они обожали его.

Пилар наняла няню и вернулась на работу через четыре месяца,но все же она была занята только утром и спешила домой, чтобы провести сКристианом лишнюю минутку. Первое время ей тяжело было показываться на людях сколяской, потому что все, кто знал об ожидаемой супругами двойне, с удивлениемспрашивали, где же второй ребенок.

Это была давняя тяжелая ноша, стоившая им столько здоровья исил. Брэд говорил, что они все-таки не зря решились на это, но больше ничегоподобного он не сделает. А Пилар шутила, что скучает по порнографическимфильмам доктора Вард. В свое время они написали доктору, что один из двойняшекумер, и она ответила им очень теплым письмом. Пилар не забывала ее слов о том,что никогда ни в чем нельзя быть уверенным, что порой рождение ребенка вместорадости может причинить родителям большое горе. Так и произошло, но теперь всезаслоняла радость, которую доставлял им сын. Кристиан был для них источникомбесконечного счастья, и Пилар каждую минуту радовалась тому, что решиласьпройти через все испытания.

Ее мать приезжала взглянуть на внука и пришла в полныйвосторг. За все эти годы у Пилар с матерью состоялась первая нормальнаявстреча, и они обе были этому рады.

Нэнси снова была беременна и теперь мечтала о дочери. Вконце концов Пилар рассказала ей, как лечилась от бесплодия, и Нэнси не могла поверить,что они прошли через все это. Ведь подобное испытание потребовало силы духа,стойкости характера и упорства.

— И немного безумия. Это становится своего рода манией,подобно той, которую испытываешь, стоя за рулеточным столом, пока не проиграешьвсе или выиграешь.

— Ты должна выглядеть как победитель, — сказалаНэнси, но они обе знали, чего это ей стоило и как велико было ее горе из-запотери Грейс. Она поначалу даже совершенно не могла радоваться Кристиану, недумая о нем. Только сейчас, по прошествии времени, она могла действительнонаслаждаться своим материнством.

— Иногда мне кажется, что я упустила первые несколькомесяцев его жизни, — говорила она Брэду не один раз. — У меня вголове как будто стоял какой-то туман от этого несчастья, и я ничего не помню.

Она запаковала вещички, приготовленные для девочки, иоставила в комнате игрушки только для Кристиана. Пилар положила все в большуюкоробку с надписью «Грейс», и Брэд отнес ее на чердак, потому что она не хотеларасстаться с этим, не хотела забыть, не была готова отпустить это вместе с ней.

Но к годовщине их свадьбы она почувствовала, что пришла всебя, и по ней это было заметно.

— Да, жизнь в этом году была бурной.

Она улыбнулась. Год назад она уже была беременна и онизнали, что у них будут двойняшки.

Брэд предложил отпраздновать годовщину в каком-нибудь уютномресторане, но ей не хотелось никуда выходить. Пилар любила оставаться с нимдома и была измучена за последние несколько недель судебным разбирательством, ккоторому готовилась. Когда она жаловалась мужу на усталость, он мягко упрекалее:

— Ты должна скучать по мне, когда я в суде, а когда яприхожу — танцевать от радости.

— Это не для меня. — Пилар с усмешкой пожалаплечами. — Мне, по-моему, две тысячи лет.

— Сколько же тогда мне? — нахмурил лоб Брэд, и оназасмеялась.

Ей было сорок пять, а ему шестьдесят четыре, но тем не менееон выглядел моложе своих лет, был энергичен, подтянут и целиком поглощенработой. Она чувствовала, будто прожила за этот год целую жизнь, но Брэдутверждал, что это никак не отразилось на ней. В последнее время Пилар быстроуставала, но считала, что это из-за работы и кормления Кристиана.

Через две недели после годовщины их свадьбы она взялась затри новых дела, хотя чувствовала себя усталой и слабой. Одно из дел касалосьзапутанной истории с усыновлением, другие касались тяжбы из-за ресторана икрупной ссоры из-за дорогой недвижимости в Монтесито. Все три случая былиинтересны и разнообразны, а клиенты весьма требовательны.

Как-то поздно вечером она рассказывала Брэду о своих делах,ожидая от него совета. Вид жены вызывал у него беспокойство. Она выгляделаизмученной и в середине разговора встала, чтобы покормить Кристиана.

— Не кажется ли тебе, что ты истязаешь себя? —спросил он, входя в детскую и присаживаясь в кресло-качалку. — Тебепридется выбрать что-то одно: или прекратить кормить Кристиана, или оставитьработу.

Пилар была бледной и уставшей.

— Когда я кормлю ребенка, я чувствую тесную связь сним. — Она улыбнулась, с нежностью глядя на чмокающего малыша. К тому жеПилар считала, что от ее молока сын растет очень быстро и никакие искусственныесмеси не заменят материнского молока.

— Я лучше брошу работу, чем его, — честнопризналась она, когда Брэд посмотрел на нее.

— Может, тебе следует бросить работу, пока он неподрастет?

Пилар покачала головой.

— Я не могу этого сделать, Брэд. Это будет нехорошо поотношению к моим коллегам. Целый год я сидела дома и теперь работаю только поутрам.