национализм германского правительства не нарушали мира до 1914 года и не препятствовали ему и после 1914 года, как это утверждала неприятельская пропаганда. Но ведь она и не стремилась говорить правду, она хотела лишь поколебать сплоченность и боеспособность германского народа и распространить выгодные для нее идеи.

Наконец раздался лозунг о праве наций на самоопределение. Эта проблема казалась подкупающей по своей истинности, но осуществить ее без насилия невозможно во всех тех многочисленных случаях, когда различные нации смешаны на одной территории. Этот лозунг ударил по Австро-Венгрии больше, чем по нам, но впоследствии он глубоко потряс и Германию тем толкованием, которое было продиктовано страхом и ненавистью и нанес нам смертельный удар тем объяснением, которое ему дали немцы перед лицом врага.

В конце концов с начала 1918 года это было уже вполне ясно выражено: наряду с пропагандой политической революции все определеннее пропагандировалась революция социальная. Война была объявлена делом рук верхних 10 000 за счет рабочего класса, победа Германии – ее несчастьем.

Неприятельская пропаганда и большевики, стремившиеся к мировой революции, в Германии преследовали одну и ту же цель. Англия преподнесла Китаю опиум[30], враги внесли к нам революцию, а мы приняли яд и распространяли его, как китайцы распространяют опиум.

Все сильнее разрушая пропагандой германский народ, германскую армию и флот, Антанта сумела сохранить в своих странах и своих войсках полную решимость к войне и возбудить против нас нейтральные государства.

Наша виновность в войне, бельгийские зверства, дурное обращение с пленными, наша политическая аморальность и коварство, наша лживость и грубость, господство произвола в Пруссии-Германии, порабощение германского народа, – все это было богатым материалом для пропаганды, искусно подобранным лживым врагом и ловко использованным против нас во всем мире. Наряду с этим лозунг о борьбе демократии против милитаризма, самодержавия и юнкерства, о борьбе за цивилизацию и за свободу малых народов и тому подобные идеалистические фразы должны были оказать огромное влияние на неясные умы. Общественное мнение всего мира находилось всецело под их влиянием. Так, например, для американских солдат война сделалась крестовым походом против нас.

В нейтральных странах мы оказались перед своего рода духовной блокадой. Путь к душе нейтральных народов был для нас закрыт. Мы не сумели его открыть. Мы одни поступали несправедливо, все действия Антанты с точки зрения морали имели оправдание и само собой разумелись. Германия насиловала весь мир, только политика Антанты преследовала поистине нравственные цели, направленные к счастью и свободе мира. Мы потеряли всякий кредит в нейтральных странах (теперь они, надо думать, разобрались в положении дел), а кредит противников необычайно возрастал. Конечно, у нас были также и друзья, но они не имели влияния.

Такая же работа велась в союзных государствах. Целью являлось разделение Германии и ее союзников.

Пропаганда была испытанным и могучим английским средством борьбы. Благодаря ей Ост-Индская компания достигла блестящих результатов при завоевании Индии. Пропаганда создала в Англии школу. Англия была единственным государством, которое уже давно, вполне сознательно и с поистине широким размахом пользовалось этим вспомогательным средством политической и военной борьбы для своей национальной политики, стремящейся захватить весь мир в сферу своего влияния.

«Держать чужие государства под угрозой революции – стало уже довольно давно ремеслом Англии», – сказал Бисмарк еще 60 лет тому назад. Он думал при этом о речи, произнесенной Каннингом 12 декабря 1826 года, когда во время публичного заседания нижней палаты премьер-министр грозил, что Англия имеет в своем распоряжении «мешок Эола» и может в любую минуту снять узду с революционных сил. Он сказал: «Если мы примем участие в какой-либо войне, под наши знамена соберутся все беспокойные, все, имевшие основание быть недовольными, или недовольные без основания тех стран, с которыми мы будем враждовать».

Еще до войны внимательным наблюдателям стала заметна пропаганда, которую вели наши теперешние враги. Уже тогда они начали планомерную работу. Ей в первую очередь Англия и Франция были обязаны успехами своей политики, между тем как наше мировое положение благодаря ей было подорвано. Предложенное русским царем разоружение было делом ее рук, точно рассчитанное на безрассудное легковерие многих наших общественных кругов. Сюда же относится и распространение в английских сферах книги Бернгарди. Лучше было бы, если бы она не была написана. Рейтер должен был помочь отрезать нас от всего мира. Влияние на мировую прессу стран, вошедших ныне в состав Антанты, ускользнуло, по-видимому, от внимания наших политических руководителей, хотя эта опасность достаточно часто отмечалась, точно так же, как не замечено было влияние французских культурных кругов на идейную жизнь важнейших городов в нейтральных странах.

Масонские ложи всего света уже давно работали под влиянием Англии, и таинственное могущество этого сильнейшего из всех тайных союзов использовалось на службе англосаксонской, следовательно, для нас – международной политики. Только прусские местные ложи остались свободны от этого влияния.

Во всех неприятельских странах были созданы сильные пропагандистские организации, находившиеся под руководством опытных государственных и политических деятелей. Они повсюду работали по одному плану, объединив свои силы, следуя ясным указаниям и располагая огромными денежными средствами. Они имели филиальные отделения в нейтральных государствах и работали, пуская и там корни со всей беззастенчивостью, свойственной Антанте. Специальные организации занимались оживлением национальных стремлений, как, например, в Польше и Латвии, а также, без сомнения, и среди народностей двуединой монархии, главным образом среди чехов и южных славян.

Между тем как на театре военных действий инициатива почти до самого конца оставалась в наших руках, в борьбе умов неприятель с самого начала вел атаку единым сомкнутым по всей линии фронтом и нашел себе союзников не только во множестве дезертиров в нейтральных государствах, но, к сожалению, встретил поддержку и в самой Германии.

Вся пропаганда находилась в Англии в руках лорда Бивербрука с тремя директорами, из которых лорд Нортклиф обрабатывал неприятельские страны, Киплинг – Англию и колонии, а лорд Ротермер – нейтральные страны. Англия специализировалась главным образом в области экономической и политической пропаганды, а военная и культурная пропаганда составляла неотъемлемое владение Франции. В этом типично выявляется мышление наших врагов. Америка, помогавшая первоначально только деньгами – она взяла на себя 50 % всех расходов на пропаганду, – позже также выступила с активным участием.

Италия, Бельгия и остальные союзники также развили оживленную деятельность на американские деньги.

Внутреннее революционизирование Германии все определеннее становилось конечной целью американской и английской пропаганды.

Ллойд Джордж знал, что он делает, когда по окончании войны выразил лорду Нортклифу благодарность от лица Англии за проведенную им пропаганду. Он был мастером массового гипноза.

Постепенно мы были так