— Она совсем не такая, как мои знакомые девочки. Она…приветливая, честная, искренняя. Кроме Техаса, она нигде не бывала; Кори весьмаимпульсивна, но в ее жизни было немало таких событий, о которых я и понятия неимею. И потом, она считает тебя чуть ли не королем! — с усмешкой добавилаДиана.

— Какая умная и проницательная леди!

— Отец бросил их, когда Кори была еще совсем маленькой, —произнесла Диана печально.

— Его глупость и безответственность обернулись моей удачей,и я приложу все силы, чтобы Мэри и Кори тоже были счастливы. Поможешь мне вэтом? — спросил он, поднимаясь и улыбаясь дочери.

Диана кивнула:

— Разумеется!

— Только не забывай: Кори была лишена многих преимуществ,которыми пользовалась ты. Так что не спеши и постарайся подстраховать ее.

— Хорошо, я попробую.

— Вот это говорит моя дочь! — Склонившись, Роберт поцеловалее в макушку. — Вы с Мэри будете добрыми друзьями.

Он уже собрался уходить, когда спокойное заявление Дианызаставило его застыть на месте и обернуться.

— Кори хочет звать тебя папой.

— Вот как, — хрипловатым от волнения голосом отозвалсяРоберт Фостер. — Мы с Мэри надеялись, что когда-нибудь это произойдет, но ясчитал, что Кори потребуется много времени, чтобы решиться на такой шаг. — Онвгляделся в лицо дочери, а затем смущенно спросил:

— А как к этому отнесешься ты?

Диана усмехнулась:

— Это была моя идея.

В комнате на противоположной стороне коридора МэриБриттон-Фостер сидела у постели своей тринадцатилетней дочери, беседуя с нейперед сном.

— Ты хорошо провела время сегодня с Дианой? — уже в третийраз спросила она у Кори.

— Ага.

— Тебе было весело в детском домике у Хэйуордов? Тебепонравилось кататься верхом на лошади?

— Мама, все мы уже подростки, а не дети.

— Извини, — ответила Мэри, рассеянно поглаживая Кори.

— И потом, эта громада нисколько не напоминает «детскийдомик»— размерами он был с приличный мотель!

— Такой большой? — насмешливо поддразнила Мэри. Корикивнула:

— Да, почти такой же, как наш дом. То, что она назвала домДианы и Роберта «нашим домом», вселило в Мэри уверенность.

— Значит, у Хэйуордов при доме есть и пристройка?

— Да, ее называют конюшней, но это скорее сарай, которыйснаружи выглядит как красивый каменный дом. У них есть даже парень, которыйживет на конюшне и ухаживает за лошадьми. Его имя — Коул. Девочки считают егодушкой. Он только что приехал из колледжа… забыла какого, но, кажется, этотколледж находится где-то здесь, в Хьюстоне.

— Подумать только! — воскликнула Мэри, изумленно покачиваяголовой. — Значит, теперь выпускники колледжей годятся только для того, чтобыухаживать за лошадьми…

Кори подавила смешок:

— Нет, он только закончил семестр и вскоре снова начнетучиться. Ездить верхом — это класс! — добавила девочка, переходя на тему,представляющую для нее больший интерес. — Мне удастся покататься еще раз на днерождения Барб Хэйуорд, на следующей неделе. Она сама пригласила меня — но,похоже, об этом ее попросила Диана. Сегодня я познакомилась с десятком подругБарб и Дианы. Пожалуй, они были от меня не в восторге, но Диана уверяла, чтомне показалось.

— Понятно… А что ты скажешь о Диане?

— О Диане? — Кори задумалась. — Диана очень сдержанна. Онапризналась, что всегда хотела иметь сестру — наверное, потому она так добра комне. Она совсем не задается и даже готова одолжить мне свою одежду, еслипонадобится.

— Это очень мило с ее стороны. Кори кивнула:

— А когда я похвалила ее волосы, она пообещала, что мы будемпричесывать друг друга и выбирать себе прически.

— А она… она не упоминала больше ни о ком?

— О ком, например? — с притворным недоумением переспросилаКори.

— Ты же сама понимаешь — обо мне.

— Дай-ка подумать… а, да — теперь припоминаю! Диана сказала,что ты вредная и злая и, должно быть, будешь запирать ее дома и заставлятьотскребать полы, пока я разъезжаю по балам и танцую с принцами. А я не стала ееразуверять и пообещала попросить тебя позволить ей носить хрустальные туфельки— но только дома.

— Кори!

Заливаясь смехом. Кори приподнялась и обняла мать,наконец-то признавшись:

— Диана нашла тебя очень милой. Она спрашивала, строгая литы, и я ответила, что иногда ты бываешь строгой, но потом раскаиваешься ипечешь горы пирожков, чтобы загладить свою вину, — Я ей и вправду понравилась?

Посерьезнев, Кори с воодушевлением закивала.

— Мама Дианы умерла, когда ей было всего пять лет. Непредставляю, как мне жилось бы без тебя, мама…

Мэри крепче обняла дочь и прижалась щекой к ее светлымволосам.

— Диана лишена множества преимуществ, которые есть у тебя, —помни об этом. Никакая одежда не заменит любящих бабушку и дедушку, которыемогут научить всему, чему ты научилась, пока мы жили с ними.

Улыбка Кори угасла.

— Я буду ужасно скучать по ним.

— И я тоже.

— Диана долго расспрашивала меня о бабушке и дедушке. Можномы когда-нибудь пригласим ее в Лонг-Вэлли, чтобы она познакомилась с ними?

— Разумеется. А может, мы попросим Роберта пригласитьбабушку и дедушку сюда.

Поднявшись, Мэри собралась уходить, но робкий голос Кориостановил ее:

— Мама, Диана разрешила мне называть Роберта папой. Какдумаешь, он не рассердится?

— По-моему, он будет только рад! — Мэри немного погрустнелаи добавила:

— Может, когда-нибудь и Диана захочет называть меня мамой.

— Завтра, — с заговорщицкой улыбкой пообещала Кори.

— Что «завтра»?

— Она будет звать тебя мамой с завтрашнего дня.

— О, Кори, разве она не чудо? — пробормотала Мэри, и ееглаза наполнились слезами. Кори не стала возражать:

— Это была моя идея. Диана только подтвердила, что она непротив.