За два часа до начала приема Мэри обследовала дом и сад иразразилась слезами в объятиях мужа.

— О, дорогой, зачем ты позволил мне сделать это! — стоналаона. — Все скажут, что я испортила твой прекрасный дом самодельным барахлом.Твои друзья много путешествуют, они привыкли к роскошным ресторанам, пышнымбалам, бесценному антиквариату, а я… я приготовила для них барбекю на заднемдворе. — Мэри уткнулась мокрым от слез лицом в грудь мужу. — Они подумают, чтоты женился на чокнутой голодранке!

Поглаживая жену до спине, Роберт улыбался. Сегодня он тожепрошелся по дому и саду, разглядывая их глазами постороннего наблюдателя.Увиденное наполнило его гордостью и предвкушением. Он искренне считал, что Мэрии ее родители придали совершенно новый смысл выражению «самодельный». Онивозвели его в творческий акт, который придает неповторимые Черты обезличенномуи превращает самые заурядные вещи в прекрасные и исполненные значения предметы.Роберт не сомневался: его гости достаточно проницательны, чтобы заметить иоценить изысканность И красоту изделий Мэри. Он знал, что гости будут поражены— и творениями хозяйки дома, и ею самой.

— Ты ослепишь их, Мэри, — прошептал он, — вот увидишь.

Роберт оказался прав.

Гости были без ума от великолепной еды, украшений, цветов,сада, дома и особенно — от непосредственности и радушия хозяйки. Те самыезнакомые, которые изображали потрясение, узнав, что Роберт отвел часть своейлужайки под огород, теперь попросили разрешения осмотреть это чудо. Генринесколько часов с гордостью возглавлял экскурсии по огороду, озаренному луннымсветом. Пока он водил гостей между ровными грядками удобренных органикойовощей, его энтузиазм был настолько заразительным, что еще до завершениявечеринки несколько человек загорелись желанием устроить возле собственныхдомов огороды.

Мардж Крамбейкер, ведущая раздела светских новостей «Хьюстонпост», разразилась восторженной статьей:

«Миссис Роберт Фостер III (урожденная Мэри Бриттон из Лонг-Вэлли)по праву может считаться самой известной хозяйкой Хьюстона. На празднествеприсутствовали родители миссис Фостер, мистер и миссис Генри Бриттон, которыелюбезно показывали очарованным гостям — будущим садоводам и ремесленникам (будьу них только время!) — новый сад, огород и парник, а также мастерскую, которуюБоб Фостер построил на территории своего особняка Ривер-Оукс…»

Теперь, год спустя, Диана вспоминала об этом событии,вполуха слушая бесконечные сетования Гленны по поводу предстоящей вечеринки.Сдерживая недовольство, она напоминала себе: Гленна не питает ненависти к Мэриили ее родителям, она просто досадует, что у нее перехватили бразды правления.Но, как считала Диана, жизнь чудесна — она наполнена людьми и событиями,любовью и смехом…

— Я не из тех, кто тычет пальцем в недостатки чужоговоспитания, — призналась Гленна, — но если бы миссис Фостер выросла в обеспеченнойсемье, она знала бы, как принято развлекаться у богатых. Когда твой отецобъявил, что намерен перевезти сюда ее родителей, я думала, что хуже уже небудет. Но вдруг выяснилось, что Генри твердо решил устроить здесь огород икомпостную кучу — прямо на заднем дворе; затем он превратил гараж в парник исклад инструментов! И не успела я опомниться, как твоя новоиспеченная бабушкаперекопала всю лужайку под цветник и грядки для зелени и принялась лепитьглиняные горшки. Хорошо еще, что эта леди из раздела светских новостей —кажется, Мардж — не обозвала нас деревенщинами.

— Гленна, это несправедливо, — возразила Диана,останавливаясь, чтобы выложить из сумки учебники. — Каждый, кто знакомится смамой, бабушкой или дедушкой, считает их ни на кого не похожими, замечательнымилюдьми! Кстати, в Хьюстоне мы прославились именно тем, что мама называетвозвращением к истокам. Вот почему журнал «Жизнь на Юге» пришлет фотографа нанаш завтрашний прием.

— Если на фотографиях мы не будем выглядеть смешными инелепыми, это можно считать чудом!

— Нас никто не считает смешными, — возразила Диана, открываядверь. — В редакции «Жизни на Юге» увидели фотографии в «Хьюстон кроникл»,сделанные у нас дома на прошлогоднем приеме, и захотели опубликовать о насстатью.

Помня, что отец советовал ей быть терпеливой иснисходительной к Гленне, Диана улыбнулась. Девушка знала, что они с отцом —единственные близкие Гленны.

— Мы понимаем, что тебе трудно заботиться о семье из шестичеловек, особенно когда все заняты своими увлечениями. Ты слишком сильноустаешь — вот почему папа пожелал, чтобы ты наняла кого-нибудь себе впомощники.

Женщина тотчас же приободрилась:

— Мне не нужна помощь. Я отлично справляюсь сама. Дианаласково погладила ее по руке, выходя из дома с намерением отыскать Кори.

— Много лет ты заменяла мне мать, Гленна. Мы с папой никогдане справились бы с домашними делами без тебя и до сих пор нуждаемся в твоейзаботе. — Последнее замечание было не совсем искренним, но Диана считала, чтоэта маленькая ложь простительна — хотя бы потому, что строгое лицо Гленнымгновенно просияло.

Диана остановилась под балконом, отыскивая взглядом Кори.

Первоначально задний двор был просторным, но ничем непримечательным: его середину занимал большой плавательный бассейн, дальнюючасть — пристройка для гостей, слева располагались теннисные корты, а справа —гараж на шесть автомобилей. Двор всегда казался Диане унылым и пустынным, какбеспорядочно выстроенный дом. Но теперь он ничем не напоминал прежний.

Девушка немного забеспокоилась, обнаружив, в какой стадиинаходятся приготовления к вечеринке. До прибытия съемочной группы из «Жизни наЮге» осталось меньше суток, а ничего еще не было готово. Столы и стулья стояливперемежку с тентами; дедушка балансировал на стремянке, пытаясь закончитьбельведер; бабушка спорила с садовниками, как лучше срезать ветки магнолии,чтобы использовать их в букетах; а мать зачитывала список дел двум горничным.

Диана еще искала Кори, когда из гаража появился отец сдипломатом и пиджаком в руках.

— Привет, папа! — воскликнула Диана и поцеловала его. — Какты рано вернулся!

Он обнял Диану за плечи и бросил взгляд на царившую вокругсуету:

— Я решил проверить, как продвигается работа. Как твои делав школе?

— Все в порядке. Сегодня меня выбрали президентом класса.

Отец крепче сжал ее плечо.

— Великолепно! Теперь постарайся удержаться на этом посту. —Улыбнувшись дочери, он взглянул на жену и тещу, которые целеустремленнонаправлялись к ним, сохраняя радостные улыбки на лицах. — Ну, мадам президент,кажется, сейчас меня привлекут к работе, — усмехнулся он. — Странно, что вас сКори еще не включили в число помощников.