объятиях красавицы разожглось в грудной клетке синим пламенем. Расположенный ближе других к озеру фонарь погас, погружая их в темень. Среди ночного мрака сверкнули красные глаза. Глубоко в подсознании засияли сигнальные огни. Интуиция, на которую он редко обращал внимание, подсказывала, что что-то здесь было нечисто.

— Подождите, — начал Ярослав, но язык потяжелел, мешая закончить фразу. Ноги сделались ватными, он почти не чувствовал своих рук.

Под луной сверкнули заостренные зубы. Далеко за пределами парка проехала машина скорой помощи. Звук сирены подействовал на мужчину, точно удар дубинкой. Он дернул на себя ветку, и та хлестнула по бледной руке. Красавица зашипела, на мгновение выпуская его из своей цепкой хватки. Когда она потянулась к нему снова, Ярослав уже взбирался по склону вверх. Трава оказалась скользкой, он с трудом выскочил на тропу и побежал в обратном направлении, полагаясь на собственную память. Освещение отсутствовало на ближайшие двести метров.

Так быстро, как в эту ночь, Громов ни разу в жизни не бегал. Он несся вон из парка, не оглядываясь. Ближе к выходу в наушниках заиграла музыка. Мужчина вздрогнул от неожиданности, не прекращая бежать, пока не вырвался на проезжую часть. Мимо промчалась машина. Водитель зажал гудок и проорал в окно что-то ругательное. Ярослав преодолел последние несколько метров до детской площадки и присел прямо на тротуар, изнемогая от нехватки сил.

Руки, ноги, туловище, шея, — ныло все тело. Запястье жгло, на нем появились красные следы, как от ожога, оставленные пальцами того существа. В своем рассудке сомнений не возникало. Увиденное было реальностью. Громов опустил голову на колени, не зная, сколько времени просидел так. Домой он вернулся, когда уже светало.

— Долго вы сегодня, — хриплый голос Виктора Васильевича приободрил его.

— Не то слово, — только и смог выдавить Ярослав, впервые искренне радуясь замечанию консьержа.

Дойдя до кровати, он упал, едва успев повернуть шею. Дыхание замедлилось. Пока его одолевал сон, сознание подкинуло образ напуганной Василисы. Там, на озере, Громов не видел своего лица, но был уверен, что он выглядел точно так же.

Глава 4

Василиса с трепетом перевернула желтую страницу. Алым цветом вывели название главы, с заглавной буквы того же оттенка проглядывалось первое слово. Для незнающего человека замысловатые закорючки лишь напоминали современный алфавит или, в большинстве своем, походили на иностранные символы. Некоторые буквы отличались от тех, которым их обучали, потому что большинство учебников и современных переводов были основаны на славянской письменности не раньше пятнадцатого века. Впрочем, Василиса быстро сообразила, что к чему, и дело пошло живее.

На удивление редактора ей удалось перевести начальную главу всего за день. Алексей заглянул в студию во время обеда, проверить состояние работы, и, пораженный скоростью студентки, не закончившей магистратуру и явно не успевшей получить докторскую степень, радостно удалился. Больше он не заходил, а Василиса, пропустив обед, полностью погруженная в книгу, попросту не могла оторваться.

Слова давались ей легко. Не приходилось долго раздумывать над их значением. Некоторые из них не упоминались ни в одном словаре, а лишь находились их отдаленные аналоги, что не помешало ей вникать в смысл написанного. Выведенные аккуратным почерком предложения составлялись чернилами то ли из сажи, то ли из специальных чернильных орешков. Читались они так ясно, как будто кто-то писал их максимум триста лет назад, хотя и в таком случае краска должна была несколько выцвести.

Вчерашней ночью Василиса так сильно хотела попасть домой, что туда и переместилась, когда Ярослав шагнул ей на встречу. Она испугалась, думая, что он собирался хорошенько встряхнуть ее, чтобы вытащить из нее ту правду, которую он хотел услышать. Видимо, именно это и сработало своеобразным рычагом. На утро после этого она отправилась на новую работу, и та увлекла ее сильнее, чем она ожидала. История, описываемая в книге, поглотила ее целиком. Каждая фраза ощущалась свежим глотком воздуха после дня, проведенного в сыром подвале.

Василиса чихнула. Пришлось вытащить руки из ящика, чтобы закрыть форточку. Из окна веяло ночной прохладой, девушка перевела взгляд на часы и поняла, что просидела в кабинете дольше указанного в договоре рабочего времени. Издательство закрывалось в восемь, экран сотового показывал девять пятнадцать.

— Нужно идти домой, — уговаривала себя Василиса, нехотя собирая вещи в рюкзак. Блокнот она взяла в последний момент. Ужасно не хотелось отрываться от книги.

Пролистав в начало, студентка пробежалась глазами по переведенному отрывку. Она делала две параллельных записи: оригинальный текст и художественный, чтобы осталось меньше работы на дом. Обрамляла современными выражениями древнерусские; так читателю будущего сборника сказок (чем конкретно являлась рукопись девушка пока сказать не могла) будет проще воспринимать текст.

За пределами гор, в густых хвойных лесах стояла маленькая избушка. Низенькая, из стволов старых дубов, она казалась невидимой среди зеленой листвы и высокой травы. В том доме жил седой Белогор — чародей, о чудесах которого ходила молва среди людских поселений. Он заботился о диких животных, помогал заплутавшим путникам, следил за лесным покоем, охраняя все живое от разъедающей Тьмы. Белогор растил осиротевшего мальчишку, воспитывал своим сыном, учил правильно использовать силы, дарованные ему Светом. Молодой Велимир быстро учился: находил раненных зверей, варил целебные снадобья. Годы шли, силой он почти сравнялся с учителем. Однажды Велимир обнаружил в поле истекающего кровью всадника. Долгое время лечили его чародеи от смертельной раны, а сбежавшую лошадь его не нашли. Тихим был всадник, много не говорил. Изредка спрашивал, внимательно слушал. Одним солнечным утром Белогор отправил Велимира собирать растения горных трав. Сам же достал шкатулку, где хранил разные снадобья. Увидел тогда всадник сверкающий камень, краше которому не сыскать было ни в одном княжестве. Шептались люди о драгоценностях, спрятанных в избе чародеев, правы оказались они. Ослепил камень глаза путника, запылало его сердце жаждой им обладать. Достал всадник из ножен меч и убил Белогора. Когда вернулся Велимир, всадника и след простыл. Горько плакал над названным отцом молодой чародей, никак не мог он справиться с горем. Воспользовалась его ослабшей душой Тьма и вселила в его чистую голову мысли о мести.

Ужасно хотелось узнать продолжение, но глаза слипались. Написанное — пока наметки, которым предстояло стать настоящим художественным произведением, выпущенным издательством «Вечность». Василиса потянулась; от радостного предвкушения, что она приложит к этому свою руку, свело каждую мышцу.

Накинув на плечо рюкзак, студентка спустилась в холл. Все давно ушли, поэтому своим появлением она напугала охранника. Тот что-то недовольно пробормотал и ключом открыл входную дверь, выпуская Василису наружу. Накрапывал мелкий дождь, пока она шла к