— В два раза больше, и я согласна.

— Что о себе возомнила! — Смотритель хотел было подскочить, но грузный вес помешал. Остался в кресле. — Накину немного, ну… процентов двадцать.

Сукин сын. Так и есть. Деньги не его, уж как не расстараться прикарманить.

— В два раза больше. Без разговоров.

— Нет таких денег.

— Как так? Говоришь, серьёзные люди, — Сцинка тоже показала глазами на потолок. — Ну, спроси у них. Если дело того стоит, глядишь, и раскошелятся.

— Ты мне тут не… Не одна ты, знаешь ли…

— Ну и иди к другим. Они, может, посговорчивее.

— Ты нужна.

Так, постепенно, Сцинка выяснила, что нужна женщина. В общем-то, Смотрителя в такие детали не посвящали. Да только он знает, что Сцинка затребует полностью всю свою плату, а вот с порекомендованного убийцы можно потом спросить в благодарность за услугу. Попробовал наверняка кого-то другого порекомендовать. Не вышло, судя по всему. Нужна Сцинка.

Алиша задумалась. В Крансвене, кроме неё, пожалуй, убийц-женщин нет. В Столице их полно, но до Столицы далековато. В селениях можно найти. Но для серьёзного дела не сгодятся. Кому-то она срочно понадобилась. И одновременно кто-то захотел её убить.

Не нравилось ей это. Вмешивалось в спокойную, размеренную жизнь что-то непонятное, опасное. Вот если бы она сама, лично, кому-то дорогу перешла, и ей решили отомстить… А здесь дело в другом — кто-то прознать мог, что Сцинку наймут для этого дела мутного, и этот кто-то решил вмешаться…

— Заплатишь, сколько сказала. Или прощай.

— До чего ж ты меня вымотала, Сцинка. Воля твоя, идёт, — Смотритель поморщился, но кивнул. — Вперёд получишь половину, там посмотрим. Может, ещё на каменоломнях с человеком не договоришься.

Сцинка покачала головой. Согласился на всю сумму. Значит, денег ещё больше выделили? Да кого же это надо убрать?

— На каменоломню мне одной идти будет подозрительно. Мне там делать нечего, — рассудила Алиша.

Смотритель ещё сильнее сморщил лоб, поскрёб по переносице пальцами.

— Возьми с собой кого-нибудь из рабов. Продашь на месте. Вот тебе и повод.

— Это что же — прикажешь мне в городе рабов покупать и до самой каменоломни тащить? Мне их ещё и охранять придётся, чтобы не разбежались.

— Ну что ты, в самом деле, Сцинка. Вон, у Лавинии работают… даром свой хлеб едят, — Смотритель покачал головой. — Возьми кого-нибудь из них. Ксандро возьми — давно пора его выгнать.

— А что же ты как своим товаром распоряжаешься? — спросила Алиша.

— Ну так а чьим же? Кто Лавинии особняк предоставил?

— В долгу она у тебя? — Сцинка поняла, что этот разговор зря завела. Вот тебе и под крылышком. Ну да Лавинией она себя шантажировать не позволит. Выгонят Мадам со всеми девками на улицу — так ей и надо. — Хорошо, возьму его, так и быть.

Смотритель ушёл. До рассвета осталось не так много времени, но Сцинка прилегла, решив, что успеет подремать. Как только встало солнце, Алиша открыла глаза.

Она как раз делала свои привычные упражнения, растягивалась, опираясь на спинку кровати. Зашла Лавиния.

— Как прошло?

Сцинка промолчала, покачав головой.

— Что, и мне не расскажешь? — Лавиния фыркнула, потом уставилась на Сцинку.

— А что это ты делаешь?

— Не видишь?

— Вижу, — Мадам обошла вокруг кровати. — Иди ж ты, посмотри, как гнётся. Это, стесняюсь спросить, для каких таких целей? Уж не решила в мою профессию податься?

Сцинка опять промолчала, сменив ногу. Лавинья подошла, отодвинула её.

— Ну-ка, дай-ка мне. Покажу тебе, как надо-то! — она подняла юбки и закинула ногу на спинку кровати.

— Что-что, а ноги ты задирать умеешь, да? — Алиша отошла, наблюдая.

— А то как же! — выдохнула Лавинья, и вдруг ахнула, упав и уперевшись руками в пол. Одна её нога подогнулась, вторая осталась на спинке.

— Это что, твоя рабочая поза? — Алиша подошла ближе, присела рядом с подругой.

— Сцинка, что ты за змея такая? — Лавинья переступила вспотевшими ладонями, попробовала сдуть упавшую на глаза прядь. — Не видишь, тяжело мне. В ногу вступило! Сними меня!

Алиша послушалась, оттащив Лавинью от кровати. Та разогнулась, отдышалась. Сцинка решила сразу перейти к делу.

— Мне нужен твой Ксандро.

— Это ты что говоришь такое? — Лавинья массировала поясницу, приходя в себя. — Для чего?

— На каменоломни надо наведаться. Одна пойти не могу — подозрительно.

— Чем это тебе подозрительно? Ты же вольный человек, ходишь где хочешь.

— Не совсем так, — Алиша покачала головой, — если я где-то появляюсь, значит, в округе или кто-то кого-то решил заказать, или кто-то уже заказан мне и скоро умрёт.

— И что ж ты, прячешься обычно?

— На людях слишком часто стараюсь не показываться.

— Очень уж стала известной? — Лавиния пофыркала. — Вот тебе и проблемка!

— Ксандро заберу. Смотритель дал добро, — продолжила Сцинка. Мадам изменилась в лице.

— Чего? Как это? — она упала в кресло. — Неужто он прознал?

— Не о том думаешь, Мадам Делавинь.

— Сцинка, ты нашептала? Ксандро тебе сразу не понравился… Зачем ты так? — Лавинья вытаращила глаза, решив прожечь в Алише дырку. — Не знал же он…

— Ещё раз повторяю — не о том думаешь. Ксандро резон взять, потому что он покрупнее, чем твои шкурник с вором. Есть смысл на каменоломни вести — можно побольше денег выручить.

— Так… ведь… продавать необязательно? — вдруг оживилась Лавиния. — Сцинка, скажи, можно же как-то так провернуть, чтобы не продавать? Да и не рабы же они…

— Ну и не честные граждане, согласись? У твоего Ксандро и документов наверняка нет.

— Нет. Хотела сделать… Сцинка… — Лавиния поднялась, подошла вплотную, — Сцинка, давай я с вами пойду?

Алиша такого предложения никак не ожидала.

— Это ещё зачем?

— Как зачем? — Лавиния оживилась. — Товар мой. Дом мой. И решение, стало быть, моё.

— Какое решение?

— Что ты, Сцинка, в самом деле? Решение продать работничков своих. А так как я не в курсе, что к чему, решила сама прийти, лично, покрутиться, присмотреться.

— Так туда идти не ближний свет, чтобы покрутиться и присмотреться, — Алиша покачала головой. — Опять же, людей можно и на городском рынке продавать.

— Дак это рабов. На них документы на собственность нужны. А мои, хоть и без документов, всё-таки не рабы. Так?