— Да никак пока, была б девочка, назвала б в твою честь, Сцинка, — Лавиния прикрыла глаза, — а, кстати, Сцинка, как тебя зовут?

Лавиния заснула, кажется, как только спросила. Но Сцинка ответила.

— Алиша. Алиша — моё имя.

Лавиния кивнула.

Заснуть Алиша не смогла. И к чему эти воспоминания сегодня? Ночь за окном не холодная. В пустыне спокойно. А всех своих детей Лавиния благополучно отправила в селения.

Как так? Алише трудно понять. Подруга рассуждала, что нечего её деткам при матери в публичном доме делать. Марк и так больше чем надо, видел. Хоть остальных вовремя успела отослать.

Алиша как-то спросила, что ж дети будут делать в селениях? Научиться там особо ничему не научишься. Пустыни вокруг, земледелие скудное. Пастухов тоже много не требуется. В городе хоть можно отдать какому-нибудь ремесленнику в подмастерья.

Но Мадам Делавинь, наверное, всё ещё надеялась на какое-то своё, эфемерное, женское счастье. На дом, фамилию, мужа? Чтобы стать честной женщиной. Зайти в местное общество с поднятой головой.

Алиша как-то спросила, зачем Лавиния каждый раз решает рожать? У них же, шлюх, и средство своё какое-то есть, которое они внутрь себя, чтоб скинуть, пихают. Подруга ответила, что от любимых мужчин можно и родить.

— Так ты же шлюха, — вот так, прямо, и высказала Алиша, — откуда ты знаешь, что это от любимого, а не от какого-то случайного мужика?

— Ну а с кем бы я ещё заснула крепко-накрепко на всю ночь, забыв про всё на свете?

Алиша тогда и вспомнила про девок, растопорщившихся над лоханями, про их самоделки, которыми они в себя раствор заливали.

Она как-то хотела спросить для себя, что они там смешивают. Вдруг сама понесёт? Но потом решила, если вдруг такое случится, она то как раз спокойно родит, а потом отдаст ребёнка сначала кормилице-няньке, а потом пристроит куда-нибудь, на время, к мастеровым. Должников, да и тех, кто обидеть её побоится, у Сцинки полным полно. Ей не откажут. И денег ей хватит.

Мысль эта Алише нравилась. Тут и про дом можно подумать, и про будущее. Отойдёт она от дел — кто ей мстить будет? Можно и не отходить — работать, сколько сможет. А если убьют её — что с того? Деньги и дом ребёнку достанутся. Но пока она бродит, как пустынный волк, одна, что толку мечтать?

Так она и крутила в голове одни и те же мысли, ворочалась с боку на бок. Как вдруг услышала, как по коридору кто-то прошёл и остановился у её двери. Алиша замерла, нащупала нож, бесшумно соскользнула с кровати.

Дверь открылась. В темноте вошедший мужчина споткнулся. Выругался:

— Да где эта чёртова баба?

Нащупал спинку кровати, начал шарить по одеялу.

— Сцинка, эй! Сцинка?

— Что тебе надо? — Алиша приготовилась прыгать, перехватив удобнее нож. Она поняла, кто пришёл к ней. Только зачем?

— Нельзя так к ней врываться! — отчитывала Лавинья своего дорогого любовничка. — Вот и как теперь с таким лицом тебе людям показываться?

— Дурная баба, — только и проговорил Смотритель, — прижимая к порезанной щеке шлюхин платок. — Я же поговорить зашёл.

— Так бы и сказал. Я же спрашивала, — Сцинка тщательно вытерла о рукав своей рубашки использованный нож.

— Так глухой он, Сцинка! Ой! — Лавинья зажала рот ладонью, взглянула: не обидела ли? — Ну, то есть, слегка глуховат.

— Кто? — не понял любовничек. Сцинка вздохнула. Она и не думала, что Смотритель будет нападать: так, решила проучить. Да и порезала совсем уж легонько. Кровь, конечно, хлещет, но и от обыкновенного бритья можно сильнее порезаться.

— И о чём понадобилось говорить со мной поздней ночью? — Сцинка перебралась в кресло. Лавиния поставила напротив второе, усадила Смотрителя. Сама встала за его спиной, гримасничая. Дескать, повежливее надо быть. Да с чего бы?

— Лавиния, выйди! — бросил через плечо Смотритель.

— Что за секреты? — спросила Сцинка, когда за Лавинией закрылась дверь. Сама Алиша уверена, подруга будет подслушивать. В общем-то, если дело в заказе на убийство, такая информация шлюхе ни к чему. Если она, конечно… Да нет. Что за мысли?

— Меня попросили очень важные люди, — Смотритель взглянул на потолок, намекая Сцинке на исключительную важность просящих. И, судя по всему, что это и не просьба никакая, а прямой приказ.

— Я без понятия, кто там сейчас с шлюхами в верхних комнатах, — съязвила Сцинка.

— Да нет… Ты не поняла… — Смотритель раздражённо покачал головой, — очень важные…

— Дальше.

— А учтивости тебя не учили?

— Перед будущими трупами не расшаркиваюсь.

— Я же не труп.

“Ну, это пока”, — захотелось добавить Сцинке. Все когда-нибудь да умирают. Но она промолчала.

— Ты, судя по всему, хочешь мне передать чью-то просьбу. А, точнее, заказ… Мне без разницы, как и через кого получить работу. Должна быть оплата и имя. Заказчиком будешь ты. Если нет, и с тебя, если что, взятки гладки, тогда отказываюсь.

— Думаю, не так всё тут просто, Сцинка, — Смотритель потёр ладони, — было бы всё так просто…

— Не люблю сложностей, — Сцинка поднялась с кресла. — Если у тебя всё, закончим разговор.

— Не забыла, что я здесь власть? — Смотритель подниматься не стал, но подался к ней, навалившись грузным телом на подлокотник.

— Это тебе что-то от меня нужно, не наоборот.

А судя по всему, если Сцинка не согласится, Смотрителю будет ой как несладко. Что-что, а торговаться Сцинка умеет. Задание, видимо, будет не из простых — вон как деликатно подходят. А до сути заказа-то ещё далеко.

— Таким людям не отказывают, Сцинка.

— Да каким людям? Что ты темнишь, в самом деле? Скажи уже, кого прикончить, делов-то.

Смотритель шумно вздохнул.

— Знал бы я, кого.

Обоюдно мучались долго. Сцинка, наконец, выяснила, что чтобы получить заказ, ей сначала надо наведаться в каменоломни, там встретиться и переговорить с человеком, имя которого ей знать не положено. Он ей передаст дальнейшие инструкции. Больше Смотритель ничего сказать не смог.

— Часть оплаты вперёд. И вообще — хотелось бы понимать, о какой сумме пойдёт речь?

— Жадная ты баба, Сцинка.

— С чего это? За такие сложности — пойди туда, не знаю куда, убей того, не знаю кого — можно и тройную плату запросить.

— Будет тебе плата.

— Сколько?

Смотритель поманил её пальцем. Дождался, пока Сцинка подошла и нехотя наклонилась. Шепнул. Сцинка покачала головой. Довольно прилично. Очень даже прилично… Но… Знает она этого сукина сына.