– Наш гость прилетел из Америки, – представила ДронгоТамара.

– Мне говорили, что сегодня ночью прилетят сотрудники ФБР, –ответил Джибладзе, внимательно глядя на гостя.

– Он прилетел по нашей линии, – пояснила Тамара, – вамдолжен был позвонить полковник Гигаури.

– Мы с ним беседовали, – кивнул Джибладзе, – но он сказал,что вы приедете вечером. Или вообще завтра утром.

Разговор шел на грузинском, и Дронго молчал, почти непонимая слов, но интуитивно угадывал, о чем идет речь.

– Как мне общаться с нашим гостем? – спросил Джибладзе. – Яне так хорошо знаю английский, чтобы с ним беседовать. Вы сможете быть нашимпереводчиком?

Тамара посмотрела на Дронго. Этого момента они специально неоговаривали.

– Господин полковник предлагает мне быть его переводчиком, –пояснила она Дронго, обращаясь к нему на английском. – Ты согласен, чтобы япомогала вам во время вашего разговора?

– Это займет много времени, – возразил Дронго, – и я недумаю, что нам нужно так усложнять. Американский специалист по странам СНГобязан знать русский язык. Не будет ничего страшного, если мы станем общаться сгосподином полковником на русском языке.

– Ты просчитал все последствия такого шага? – тихо спросилаТамара.

– У меня всего несколько дней, – напомнил Дронго. – Еслибуду тратить время на переводы, то ничего не успею. Скажи господину полковнику,что я хочу говорить с ним по-русски.

Тамара несколько секунд поколебалась. Затем сказалаполковнику несколько слов. Очевидно, она объяснила, что гость знает русский.

– Очень хорошо, – тут же отозвался полковник по-русски схарактерным грузинским акцентом, – нам будет гораздо легче разговаривать. Какмне обращаться к нашему гостю?

– Меня обычно называют… – Дронго, как обычно, собиралсяназвать свое кодовое имя, но вдруг увидел поднятую бровь Тамары. Ей почему-тоне хотелось, чтобы оно здесь прозвучало.

– Меня обычно называют… – он повторил и назвал своинастоящие имя и фамилию.

Тамара улыбнулась. Дронго редко позволял себе такое – онпостарался забыть свое настоящее имя много лет назад, когда распался СоветскийСоюз.

– А вы хорошо говорите по-русски, – тут же заметилДжибладзе. – Так какие у вас вопросы? Я готов ответить на любые, чтобы вампомочь, хотя наши специалисты уже занимаются расследованием этого убийства.

– Какие версии вы отрабатываете в первую очередь? –поинтересовался Дронго.

Джибладзе вздохнул, посмотрел на Тамару, словно спрашивая унее разрешения, затем сказал:

– Вы же знаете, какие вопросы курировал генерал Гургенидзе.Международное сотрудничество, в том числе и с представителями вашей страны.

– И вы считаете, что его убили люди, не заинтересованные внашем сотрудничестве?

– Мы отрабатываем эту версию вместе с сотрудниками службыбезопасности, – пояснил Джибладзе. – Да, в первую очередь. Против нашегосотрудничества с американцами и НАТО выступают достаточно могущественные силы.

– Вы имеете в виду Россию и ее спецслужбы? – прямо спросилДронго.

– Не только их, – ответил Джибладзе, – против нашегосотрудничества с НАТО выступают и иранские спецслужбы, имеющие достаточноразветвленную агентурную сеть в нашей стране. Не забывайте и о наших внутреннихпротиворечиях. В Грузии немало людей, не заинтересованных в укреплении связей сАмерикой и НАТО. Наконец, наши сепаратисты – Абхазия, Аджария, Осетия. Им тожене нужны здесь сотрудники спецслужб НАТО. И еще чеченцы из Панкисского ущелья,которые уже заявили, что в случае появления в Грузии американцев и других иностранцевони будут рассматривать этот шаг как недружественный по отношению именно к ним.Вот вам целый список наших проблем. И не известно, кого следует подозревать впервую очередь. Обстановка внутри Грузии настолько… – он поискал подходящийэквивалент в русском языке и наконец нашел, – настолько неустойчивая, что любойнеправильный шаг может вызвать неуправляемую реакцию. И поэтому нам очень важнонайти настоящих заказчиков убийства генерала Гургенидзе.

– Уже есть конкретные подозреваемые?

– Пока нет. Но похоже, убийца хорошо знал, как ему уходить.Там сложная система внутренних дворов, а он в ней правильно ориентировался. Имы считаем, что убийца заранее договорился о встрече с генералом. Ведь дверьбалкона ему открыл сам генерал. Но если они договорились о встрече, почемугость Гургенидзе не вошел через парадную дверь? Зачем ему понадобилось идтичерез внутренний двор, подниматься по лестницам мимо соседей, которые могли егоузнать?

Дронго молча слушал полковника. У него были такие жесомнения, но он не прерывал Джибладзе, давая ему возможность высказаться.

– Мы опрашиваем всех соседей и знакомых генерала, но поканикаких результатов нет, – признался полковник. – Задействована вся нашаагентура, мы установили наблюдение за сотрудниками посольств России и Ирана,которые могли быть на связи с возможными организаторами преступления. Но покане имеем ничего конкретного. Никаких следов.

– Дочь генерала видела убийцу, – напомнил Дронго.

– Она видела его в тот момент, когда он уже убегал с балконана внутреннюю лестницу, – пояснил Джибладзе, – рассмотрела только его спину.Дочь услышала выстрел, вбежала в комнату. Генерал был убит, пистолет валялся наполу, а убийца уже был на лестнице.

– Она кричала?

– У нее был шок. Даже вызывали «Скорую помощь». Ей былоочень плохо. Она закричала и потеряла сознание. Но ее крик услышали несколькососедей, которые выглянули в окно и увидели убегающего человека. Только ни одиниз них не разглядел его лица.

– Так что, никто не сможет его опознать?

– Убийца был в черной кепке, надвинутой до бровей, – пояснилДжибладзе, – все запомнили эту кепку и темную кожаную куртку. Больше никакихособых примет никто не разглядел.

– Он был высокого роста?

– Чуть выше среднего. Но бежал уверенно, точно зная путь.

– Свидетели ничего не говорят про его руки?

– Что? – не понял Джибладзе. – Про какие руки?

Тамара тоже не поняла вопроса и недоуменно взглянула наДронго.

– Они должны были обратить внимание на его руки, – пояснилтот. – Насколько мне известно, на оружии, из которого застрелили генерала, ненашли отпечатков пальцев постороннего человека. Только самого Гургенидзе. Еслипреступник выстрелил и бросил пистолет на пол, чтобы сбежать, он должен былвыскочить на балкон и перелезть на внутреннюю лестницу будучи в перчатках. Ведьдочь генерала вошла в комнату, как только услышала выстрел. Если преступникопытный, а неопытный не пошел бы убивать генерала полиции в его доме, то он недолжен был снимать перчатки. А если не снял, то свидетели должны были обратитьвнимание на этот запоминающийся факт. В противном случае его отпечатки должныбыли остаться повсюду на перилах. Вы проверяли отпечатки пальцев во внутреннихдворах?