– А если мне не понравится эта женщина? Или я ей непонравлюсь?

В голосе Грушина прозвучало только опасение, никакоговозмущения он не выказал, поэтому Лена поняла, что ее идея вполнежизнеспособна.

– Но ты ведь сначала расскажешь мне, какая женщина тебенужна! – воодушевленно ответила она. – Вот что для тебя самоеглавное?

– Я ищу родственную душу, – тотчас заявил Грушин,вспомнив, что эта фраза сегодня уже звучала. – Мне хочется, чтобы мояжена, – это слово он произнес неловко, оно его явно смущало, – меняпонимала. Чтобы она прошла примерно через то же, что и я. Чтобы она не могланайти мужа не потому, что с ней что-то не так, а просто... Просто потому, чтоне везет.

Лена подумала, что ее двоюродный дядя – младенец. Она хотеласказать, что практически каждая одинокая женщина не может найти мужа именнопотому, что ей не везет. И почти каждая замужняя мечтала найти родственнуюдушу, а нашла то, что нашла. Но Грушин был в таком взвинченном состоянии, чтоона решила понапрасну его не расстраивать.

Дело в том, что, предлагая женитьбу по сговору, Лена имела ввиду совершенно определенную женщину – свою подругу Любу Мирошникову, которойтоже страшно не везло в личной жизни. В восемнадцать лет она выскочила замуж зарокера, который бросил ее через два месяца, умчавшись на своем железном коне вкакой-то рокерский поход по городам и весям, из которого уже не вернулся.Недавно Любе исполнилось тридцать пять, а любовь так и не случилась. Уже тригода тянулась ее связь с одним типом, занимавшим высокий пост в ореховскойадминистрации. Но это была именно связь – бесперспективная и болезненная.Недавно Люба призналась, что очень хочет выйти замуж за какого-нибудь достойногочеловека и успокоиться на этом. Мечты о принце на белом коне не сбылись, пораспуститься с небес на землю. Грушин был идеальным вариантом для Любы!

– Я знаю женщину, которая тебе подойдет, – заявилаЛена, глядя на двоюродного дядю с торжеством. – Ее зовут Люба, онаработает в библиотеке. Очень симпатичная женщина, интеллигентная, умная, добрая– просто замечательная.

– Да? – растерялся Грушин, которого просто ошарашилото, что его мечта так быстро обросла плотью.

– Да. Иначе я не дружила бы с ней всю свою жизнь. Люба неможет найти себе подходящего мужа. Ухажеров у нее много, но, как и тебе, ейнужна родственная душа, а с ними в последнее время, знаешь ли, в страненапряженка.

– Нет, я понимаю, что каждой женщине хочется выйтизамуж, – оживился Грушин. – В обществе так сложилось, ничего неподелаешь, – зачастил он. – И еще пустая квартира. Приходишь домой,там темно и тихо, только кот царапается где-то в углу.

– Она тебе понравится, вот увидишь! – Лена такзагорелась идеей соединить две одинокие души, что на время позабыла о своихсобственных проблемах. – Хочешь, я ей прямо сейчас позвоню?

Если бы не история с Элиной, которая, что ни говори, больноударила по самолюбию Грушина, если бы не Антон со своим блаженным отупением, неЛена с ее счастливыми слезами, Грушин, конечно, отказался бы. Но этот деньполучился каким-то диким. Он нервничал, пересматривал всю свою жизнь, крометого, он стал свидетелем рождения чужой любви. Так что водоворот чувств увлекего против воли. Его словно затянуло в черную воронку человеческих страстей, ион понял, что уже не сможет выбраться. Чтобы спастись, следует перестатьбороться и подчиниться стихии.

– А позвони, – разрешил он, по-гусарски махнуврукой. – Под лежачий камень вода не течет. И я больше не собираюсьвыслушивать фальшивые сожаления и ловить сочувственные взгляды... И каждыйвечер меня будет дома встречать женщина, которой я нужен!

Лена уже сбегала за своей сумочкой, достала мобильныйтелефон и принялась нажимать на кнопки.

Как назло, после обеда испортилась погода и в кафе постояннозаходили люди. Люба смотрела на них с неудовольствием. Не потому, что она нелюбила людей. Дело было в другом. В том, что из дождя выныривали одни толькопарочки – юные, молодые и совсем немолодые. Вошли даже старички, которые нежноулыбались друг другу – будто специально, чтобы настроение Любы упало доабсолютного нуля. У всех была своя половинка, у всех была любовь, а на неесловно наложили заклятье.

– Федор, я несчастна, – неожиданно для себя призналасьЛюба, посмотрев на своего соседа по столику сквозь стакан лимонада. В лимонадеслоями плавал сироп, и лицо Федора из-за этого казалось скособоченным.

На самом же деле оно было круглым, как луна на пике своегомогущества. Федор был невысок ростом и довольно боек. Он носил фамилию Девушкин,что всегда вызывало бурю эмоций у противоположного пола.

– Страдаешь из-за своего Алекса? – спросил он, нахмуривброви. – И почему любовь всегда приносит одни неприятности? Что в нейхорошего, в таком случае?

Женщины находили Федора забавным и с удовольствием проводилис ним время. Но когда дело доходило до серьезных отношений, экспресс соскрежетом тормозил. Федор не вешал носа, однако был очень расположен вестиразговоры о неудачах в любви. Собственный жизненный опыт склонял его ксочувствию, которое он охотно проявлял в отношении Любы. Они были друг другуближе, чем иные брат и сестра, – их матери дружили со школьной скамьи ипроводили вместе почти все свободное время. У детей не было иного выбора, кромекак тоже стать неразлучными друзьями.

– Я страдаю из-за себя, а не из-за Алекса, – мрачноответила Люба. – У Алекса все нормально, ты не находишь?

– Влюбившись в этого типа, ты погубила три года своейжизни, – констатировал Федор.

– Влюбившись?! – свистящим шепотом переспросила Люба и,расширив глаза, почти легла на стол. – Ты что же, так ничего и не понял?

– А что? – испугался Федор. – Все это было, –он поводил в воздухе рукой, – не по-настоящему, что ли? И твои слезы, итвоя ревность? И ваши бесконечные расставания и примирения? Ночные поездки ваэропорт, погони за кортежем администрации...

– Федька, да это же я гонялась за своим счастьем.

– Хочешь сказать, на месте Алекса мог оказаться кто угодно?

– Сложный вопрос, – пробормотала Люба. – Я стольковремени была одна... Я чуть не умерла от одиночества. А Алекс подарил мненадежду.

– Он три года все дарил и дарил тебе эту надежду, –сердито заметил Федор, тряхнув челкой.

Девушки за столиком у окна поглядывали на него слюбопытством, и у Федора случился очередной приступ уверенности в себе. Онпредставил, как выглядит со стороны: небрежно расстегнутая рубашка, узкие штаныи обязательные белые носки, которые он носил и под кеды, и под лаковые штиблетыпредположительно итальянского происхождения. Стригся он, как молодой КрисНорман, и втайне считал себя безумно на него похожим.

– Я знаю: он никогда не разведется с женой, –обреченным тоном сказала Люба.