взгляд, сталь на сталь, жизнь на жизнь. И я, наверное, несколько поспешно решил уважить этот глупый, но сладкий каприз, тем более, что всегда сохранялась возможность перейти к более прагматичным способам ведения боя.

Сверкающим мгновением мой топор вырвался из руки и вонзился в лоб одному из дьяволов, прорубив его более чем до половины. В следующий миг выпавший из ослабевших пальцев цветок громко и жалобно закричал. Лишь Великое Пламя знает, как цветок мог кричать, но он именно кричал, кричал весь тот недолгий срок, который летел до земли. А, коснувшись мокрой грязи, щедро покрывающей землю, он обречённо затих, увядая на глазах.

Всё это продолжалось не более пары секунд, за которые цветочные воины уже успели сорваться со своих мест. В рычащем приветствии они были удостоены чести скрестить с нами клинки.

Увернувшись от тяжёлого шестопера, я удачно отмахнулся, врезавшись топором в легко поддавшийся, несмотря на броню, бок и в длинном кувырке оказался рядом с уже попробовавшим местной крови топором. И ему она явно пришлась по вкусу. С леденящим рёвом мой пьяный битвой дуэт рассекал железо, плоть, кости и немного воздуха.

Над головой мелькнул широкий изогнутый меч, рядом с рукой прошло блеснувшее остротой копьё, в сантиметре от лица пронеслась дробящая сам воздух булава. Я сильно и, наверное, совсем неоправданно рисковал, но светлый огонь как же мне в этот момент было весело. Как давно я уже не получал удовольствия от простой схватки. Когда не надо много думать и сожалеть. Когда всё мгновенно и просто. Когда прав тот, кто остался стоять, и никто не упрекнёт его в ошибке. Потому, что некому будет упрекнуть.

Между тем цветы продолжали кричать. Кричать неистово и искренне. Случайно я заметил, как Элати в изящном выпаде срубила несколько пальцев с держащий цветок руки дьявола. На этот раз закричали оба — и дьявол, и цветок. А в следующую секунду дьявол упал на землю, и упал он мёртвым. И умер он не от огорчения из-за потерянных пальцев, а от утраты связи с цветком. Утраты даже на мгновение.

Присмотревшись повнимательнее, я увидел, что у них был один Путь, один на двоих. Связь их была крайне непрочна, но до предела фатальна. Простой отрыв одного от другого даже на миг означал смерть обоих. Это был странный, неестественный, но в тоже время какой-то неуловимо благородный симбиоз.

Я вонзил свой топор в грудь последнего дьявола. Элати уже победно встряхивала свои грязно-серебряные волосы. Последние отчаянные крики застывали в прохладном воздухе. Топоры довольно облизывали свои окровавленные щёки. Первый их бой в моих руках явно удался.

Я вновь перевёл подозрительный взгляд на отбивающую бессвязный такт руку. Та же, увидев бесславную кончину своих эмиссаров, изобразила упругий прыжок и исчезла из виду. А на том месте, где она располагалась, остался стоять чудовищных размеров дьявол, который от сапог до длинных волос был буквально усеян теми самыми чёрными цветами. В его руках не было оружия, только цветы, выглядящие одновременно нежно и почему-то очень опасно.

Этот представитель местного Ордена Цветов выглядел более чем серьёзно, в связи с чем я решил более не пренебрегать своими профилирующими способностями. Его Путь предстал передо мной тонкой, но крепкой паутиной. Даже я с трудом мог отличить Путь самого дьявола от Путей цепляющихся за него цветов. Но, различив его, я всё же ударил. Ударил сильно и наверняка. Но, увы, это вызвало лишь лёгкий толчок в сторону. Не сильно расстроившись, я дёрнул Путь наугад выбранного цветка. К некоторому удивлению эффект оказался примерно таким же. Разгадка такой неуступчивости в общем оказалась проста. Дёргая один Путь, мне невольно приходилось прилагать усилия, как если бы я одновременно работал с несколькими сотнями Путей. И Путей не самых слабых. Ну что ж, вероятно в очередной раз всё придётся решать весёлой сталью.

— Отличный букет, а, крылатая? — я, не спеша, пошёл вперёд. — Не отставай, а то я оборву его один.

— Да хоть оборвись, — огрызнулась, видимо уже навоевавшаяся леди. Однако, противореча своим словам, зашагала со мной в одной шеренге.

Цветочный воин между тем задумчиво улыбнулся и пошёл нам на встречу. И вот, когда до первого стального взмаха, оставались пересчитанные заранее мгновения, дьявол вдруг легко выбросил вперёд свои длинные толстые руки. Тысячи чёрных лепестков гневно-разбуженной стаей слетели с его, тут же потерявшегося в их плавно-бешенном метании, тела.

Лепестки бросились на нас, укутывая серо-мерцающим одеялом. И это одеяло было, увы, не мягким. Каждый дотянувшийся до меня лепесток нестерпимо обжигал, а порой и жестко резал обнажённую кожу. В голову ударил сладкий дурманящий запах, в рот попала заставляющая кашлять пыльца, глаза наполнились слезами. Я бросился в сторону, но лепестки, словно туча голодных насекомых, не отставали от меня ни на миг. А возможно их просто было так много, что мне уже, увы, не было суждено дотянуться до спасительного края этой жалящей клетки.

Я уже начал терять некоторые небезосновательные надежды на благополучное завершение наших странствий, но вдруг очередная порция нацелившихся на моё лицо обрывков цветов отлетела в сторону, гонимая лёгким порывом непонятно откуда взявшегося здесь ветра. Следующий куда уже более мощный порыв отогнал от меня уже почти всю приблизившую меня к панике компанию. А ветер всё дул и дул, разгоняя чёрные лепестки во всех известных направлениях.

Я обернулся. Шагах в двадцати от меня, гневно парила Элати. Сильными, широкими взмахами её крылья неумолимо гнали прочь чёрные осколки местной флоры. Смертоносные лепестки, словно испуганные птицы, суетливо разлетались во все стороны, не в силах парировать яростные аккорды ангельских крыльев.

Мои лёгкие упоённо заглатывали вновь относительно чистый воздух, а мой взгляд азартно искал нашего цветочного рыцаря. Сложно было что-либо разглядеть в хороводе метающихся лепестков, но в этот раз мне наконец-то повезло. На мгновение в чёрно-цветочном вихре промелькнули недоумённо-зелёные глаза. Этого мгновения мне хватило с избытком. Памятуя о том, что сдвинуть нашего врага-флориста с места крайне не просто, я решил не быть слишком требовательным и подойти самому.

Я с силой дёрнул свой Путь, в доли секунды притягивая себя к любителю цветов. В голову вновь ударил приторно-сладкий аромат чёрных бутонов, но мой топор уже нёсся к своей, заранее определённой цели. Я ударил туда, где было меньше всего едва не доконавших меня лепестков — по ногам. Взревев, сталь весело рубанула по незащищённому колену, вызвав у моего противника обескураженный крик. Он обреченно упал на покрытую цветами землю, а в следующий миг мой топор опустился на приютившую чёрный венец