поднимались на седьмой этаж в четверг утром? Никто из опрошенных так до сих пор и не назвал их имен. Во время обыска были обнаружены и изъяты списки всех сотрудников, во время урагана и наводнения находившихся на территории Мемориала. Райдер и Шафер стали внимательно изучать их в надежде установить, кто из медперсонала больше всех контактировал с Анной Поу.

В последнюю неделю октября агенты разослали сотрудникам «Тенет» семьдесят три повестки, обязывавшие их явиться в офис генерального прокурора для опроса. По закону намеренное невыполнение такого предписания могло быть квалифицировано как неуважение к суду и влекло за собой соответствующее наказание. Массовая отправка повесток, помимо прочего, имела еще одну цель: она должна была выявить тех людей, которые собирались прибегнуть к Пятой поправке, то есть использовать право не свидетельствовать против себя. У тех, кто избрал бы такую тактику, вероятнее всего, было что скрывать.

Телеканал Си-эн-эн распространил информацию об отправке повесток и сообщил, что в офисе генерального прокурора недовольны «замораживающим эффектом», который оказало на ход расследования письмо корпорации «Тенет». «У нас не было другого выхода, кроме как отправить потенциальным свидетелям повестки», – заявил генеральный прокурор штата Фоти.

Адвокат корпорации «Тенет» Гарри Розенберг адресовал руководителю отдела по борьбе с мошенничеством в сфере «Медикейд» письмо, которое должно было умерить его пыл. В нем, в частности, говорилось: «Мы разочарованы тем, что вы разослали сотрудникам медперсонала Мемориала повестки. Многие из них были вынуждены покинуть свои дома и преодолевают серьезные тяготы и лишения, вызванные ураганом «Катрина». Это тем более прискорбно, что ранее я подчеркнул, что Мемориальный медицинский центр сотрудничает и будет сотрудничать с офисом генерального прокурора и оказывать помощь проводимому им расследованию».

Тем не менее, несмотря на все вызванное ими недовольство, повестки быстро оказали свое действие. Опрашиваемые начали отвечать на вопросы серьезно и откровенно. Эдди Кастен, адвокат из Нового Орлеана, чьи услуги оплачивала компания «Тенет», был приглашен представлять интересы большинства сотрудников Мемориала и присутствовать при их опросе. А 1 ноября Райдер, Шафер и их руководители провели с Кастеном важное совещание. Райдер обобщила содержание состоявшегося разговора в памятной записке, датированной 7 ноября. В ней сообщалось, что Кастен добивается иммунитета для двух медсестер – Лори Будо и Мэри Жо Д’Амико:

Одна из его клиенток находилась на седьмом этаже, когда там делались инъекции пациентам с целью умерщвления из милосердия, а также вместе с врачом вводила морфий и версед. При этом присутствовали еще две медсестры, но их интересы Кастен не представляет. Кастен также сообщил, что члены персонала «Лайфкэр хоспиталс» находились в помещении во время процедуры или сразу после нее и были в курсе событий. Потом клиентка Кастена вернулась на второй этаж и наблюдала, как то же самое происходило в зоне, где находились пациенты, по результатам триажа отнесенные к третьей категории, означавшей, что они находятся в самом тяжелом, критическом состоянии. Когда эта процедура происходила на втором этаже, там находился врач-мужчина. Кастен сообщил, что не представляет интересы двух других медсестер, но полагает, что сможет уговорить их явиться для опроса, если им будет предоставлен иммунитет. Также Кастен сообщил, что поговорил с одной из тех двух медсестер и посоветовал ей подыскать другого адвоката. Войти же в контакт со второй медсестрой ему не удалось.

Кастен также сообщил, что днем, уже после случившегося, другого его клиента попросили подняться на седьмой этаж. Там в это время находился один пациент, который был еще жив, но, судя по его дыханию, пребывал в состоянии агонии. На глазах клиента адвоката Кастена доктор Анна Поу сделала пациенту инъекцию.

Райдер и Шафер поняли, что медсестры были готовы дать показания, которые позволили бы штату предъявить обвинение Поу, в обмен на иммунитет от обвинений в отношении их самих. Получалось, что к введению пациентам смертельных доз препаратов имели отношение не две медсестры, как указывали сотрудники «Лайфкэр», а три, и была еще четвертая, которая видела, как все происходило. Райдер и Шафер теперь были практически уверены, что знают имена двух сестер, поднимавшихся на седьмой этаж вместе с Поу. Им также было известно мнение адвоката медсестер, который считал, что инъекции пациентам были сделаны с целью умертвить их. Всплыли также новые детали того, что происходило на втором этаже, в том числе что ключевую роль в истории с эвтаназией пациентов в этой части больницы мог играть другой врач.

Проблема Райдер и Шафера состояла в том, что они не могли предоставить медсестрам иммунитет, а затем допросить их и получить дополнительную информацию. Расследованием предполагаемых убийств занимался офис генерального прокурора штата. Однако было неясно, кто именно будет представлять обвинение в суде в случае, если удастся доказать факт преступления. Контроль над уголовно-процессуальными действиями обычно осуществляли местные органы юстиции, которые в данном случае представлял окружной прокурор Эдди Дж. Джордан-младший. Именно ему предстояло решить, готов ли он после завершения расследования уступить право представлять сторону обвинения офису генерального прокурора штата. Районные прокуроры считали своей обязанностью участвовать в процессах по делам о преступлениях, совершенных на их территории. Отказы от этого в пользу офиса генерального прокурора штата случались довольно редко и обычно были связаны с наличием конфликта интересов. Пока все говорило в пользу того, что Джордан предпочтет сам заняться сложным, резонансным делом, – хотя многие считали его и его сотрудников недостаточно компетентными. Такое мнение возникло еще до урагана «Катрина» и всех последующих событий – по той причине, что процент обвинительных приговоров у офиса Джордана был весьма невысок. Пока же сотрудникам офиса генерального прокурора штата запретили контактировать с офисом окружного прокурора по делу Мемориала.

Поскольку вероятность того, что обвинение по делу о предполагаемых убийствах пациентов в конечном итоге будет представлять офис окружного прокурора, Шафер, Райдер и их коллеги не были уверены, что смогут обеспечить иммунитет кому-либо из фигурантов расследования. Этот вопрос в первую очередь являлся прерогативой окружного прокурора Джордана. В сложившейся на тот момент ситуации, все, что офис генерального прокурора и следователи могли выжать из рассказа Кастена, являлось, как говорят адвокаты, «плодами ядовитого дерева». Полученная информация никак не могла быть использована для предъявления обвинения медсестрам – если только прокурорским работникам не удалось бы доказать, что они получили ее из альтернативных источников.

Много позже, через несколько лет, Кастен сказал, что разговаривал с сотрудниками офиса генерального прокурора и требовал гарантий, что никому из опрашиваемых не будут предъявлены никакие обвинения. Однако он отрицал, что настаивал на предоставлении иммунитета медсестрам: «Если вы требуете для клиента иммунитета, следовательно, вы