Щедрый, мягкий и ласковый, Константин Палеолог быстро снискал любовь рядовых византийцев и клира. Пышность его дворца вызвала тревогу в сердце старшего царственного брата, посчитавшего, будто Константин решился во всем подражать императору – в том числе и внешне. Определенно многие сановники доносили царю, что его брат желает похитить императорскую власть, и тогда Андроник II решился на крайнюю меру. По его приказу Константин Палеолог был схвачен в Лидии, где отдыхал вместе с супругой, дочерью знатного сановника Рауля, и отправлен в темницу вместе со своим приближенным Михаилом Стратигопулом. Их имущество, конечно, конфисковали в пользу казны[648]. Мать Андроника бурно хлопотала перед царственным сыном, но тот не решался выпустить брата из тюрьмы изза опасения мятежа с его стороны. Почти 17 лет Константин Порфирородный Палеолог провел в темнице, пока не скончался.

Следующая история стоила императору еще большей крови и нервов. Как известно, первый брак Андроника II Старшего был недолог, и Анна, его первая супруга, скончалась, оставив ему двух сыновей – Михаила IX и Константина (1278—1335). Немного повдовствуя, царь отправил посольство к королю Испании просить себе в жены его дочь. Но тот согласился выдать замуж за Византийского венценосца свою родственницу, 11летнюю Иоланту Монферратскую (1274—1317), дочь маркграфа Гульельмо VII Монферратского (1255—1290), принявшую у византийцев имя Ирины. Брак состоялся в 1284 г.

Для Андроника II решающую роль сыграло то обстоятельство, что Ирина являлась наследницей латинской Фессалии, а потому после женитьбы он получал легальные основания отстоять от притязаний Запада эти земли. Вскоре супруги родили трех сыновей – Иоанна, Феодора (1290—1338), Димитрия и дочь Симониду – о ней говорилось выше[649].

Юная и очаровательная женаитальянка быстро влюбила в себя императора и направляла его действия по собственному разумению. Главной ее целью было обеспечить детей царской властью и соответствующим титулом. Для этого Ирина, женщина горячая и цельная, решила изменить порядок престолонаследия и саму систему управления Византией. Естественно, как мать, она опасалась, что Михаил IX Палеолог, сын василевса от первого брака, навсегда закроет ее детям дорогу к царству. А потому предложила супругу воспользоваться системой, принятой в Западной Европе, т.е. феодального раздела земель.

Ирину приводила в бешенство мысль, что царственный муж хочет женить ее сына Иоанна на дочери своего вельможи Никифора Хума. Как вскоре выяснилось, она мечтала устроить его брак с вдовой князя Ахейского Изабеллой Виллардуэн (1263—1312) и образовать за счет этого для сына новое государство, присоединив к нему Эпир, Акарнанию и Этолию. Но император настоял на своем и в 1304 г. женил Иоанна на своей избраннице, назначив ему в качестве наследственного удела Фессалоники. Впрочем, спустя 4 года царевич умер, не оставив наследников.

Теперь вся энергия и страсть царицы перенеслись на второго сына, Феодора (или Теодора, на итальянский лад), которому она рассчитывала передать права на маркграфство, доставшиеся ей в 1305 г. после смерти брата Джованни I Монферратского (1290—1305). И, конечно же, исключительно в качестве самостоятельного правителя, связанного с Византийской короной вассальными отношениями. Надо отдать должное Андронику II – на все речитативы супруги о том, что он должен либо лишить Михаила IX власти, либо разделить государство (!) между всеми мужчинами их семьи, царь отвечал решительным нет, ссылаясь на древность установленного порядка престолонаследия.

Супруга не переставала донимать его и довела императора до такого состояния, что, как он признался близким друзьям, само брачное ложе стало ему ненавистным. Тогда царица Ирина удалилась в Фессалоники, бесстыдно рассказывая всем прохожим о тайнах их супружеской жизни, – такого не позволяли себе в Византии даже распутницы! Как сказал летописец, описывая характер императрицы, «когда женщина ненавидит, она говорит, что ее ненавидят. Когда любит, говорит, что ее любят. Когда крадет, говорит, что ее обкрадывают. Говорит, что ее заискивают, хотя она сама по скромности гнушается искательством. Между тем не стесняется наряжаться, выставлять свои прелести и, вероломно откровенничая, мешает небо с землей»[650].

Узнав о похождениях своей супруги, царь, как человек кроткий, откровенно испугался. Он не мог себе даже представить, что его супруга с таким упорством начнет убивать престиж царской власти, но еще более он опасался того, что Ирина обратится за помощью к Сербскому королю, женатому на их дочере Симониде. Василевс попытался образумить жену, но Ирине уже было не до мужа. Она обратилась к правителю Афин, брату царя Эпира, Иоанну Дуке Ангелу Комнину, с предложением выдать его дочь за своего сына Феодора, а затем начать совместную войну против Андроника II Палеолога (!) и отвоевать их детям Фессалию в качестве самостоятельного надела.

Желая привлечь силы итальянцев, Ирина направила Феодора в Лангобардию с крупными суммами денег, но у того неожиданно возникли собственные дела. В Пьемонте Феодор без разрешения родителей женился на местной девушке, сбрил бороду на латинский манер и принял Римокатолическую веру, переняв местные обряды и одежду. Ему совершенно не хотелось возвращаться в Константинополь, где он бывал лишь краткими наездами. В конце концов ей самой и Андронику II Палеологу стало ясно, что ни при каких обстоятельствах Феодор не может стать Византийским императором – греки ни за что не приняли бы на царском престоле «латинянина». В конце концов в 1306 г. он удовлетворился титулом маркграфа Монферрата, где и прожил до самой своей смерти, наступившей в 1338 г.[651]

История супружества Симониды только пополнила перечень неудач царицы Ирины. В связи с детским возрастом невесты изначально была достигнута договоренность, что Симонида до совершеннолетия останется проживать при матери. Но ненасытный женолюбец Сербский король Стефан II поспешил вскоре востребовать жену и вступил с ней в половые отношения. Уже после первой брачной ночи она, как выяснилось, утратила способность иметь детей. Надежда Ирины на то, что ее прямой потомок станет царем или королем, опять не оправдалась.

Однако Ирина простила зятя – для нее было главным, чтобы Симонида оставалась Сербской королевой. Продолжая плести интриги, царица совершенно расстроила государственную казну, переводя множество средств в Сербию своей дочерикоролеве и в Италию сыну Феодору. Как говорили, на эти суммы можно было построить не одну сотню боевых кораблей[652].