Оставалась последняя надежда – сын Димитрий, который также не удовлетворил честолюбия царственной матери. Император сделал его правителем Фессалоник с титулом деспота, но ни о каком праве сына на престол и слышать не хотел. Впоследствии, как мы увидим, Димитрий попытался проложить себе дорогу к трону, вступив вместе с отцом в борьбу с племянником, Андроником III Младшим, но неудачно. С трудом избегнув смертной казни, он будет не раз еще пытаться захватить власть, но в конце концов сойдет со страниц истории[653].

А что же неугомонная царица? Прожив какоето время в Фессалониках, императрица Ирина решилась перебраться в город Драму. Однако по дороге заболела и скончалась. Ее тело было доставлено в Константинополь и похоронено в обители Пантократора.

С течением лет сам собой встал вопрос о преемнике царской власти – ведь Андроник II был далеко не молод. Казалось бы, никаких проблем с этим не предвидится: Михаил IX Палеолог считался легитимным императором, и у него было два сына – Андроник и Мануил. Царственный дед настолько любил Андроника, что не замедлил объявить внука соправителем, и теперь на церемониях и в присяге, к которой приводили народ, значилась царственная триада[654]. Другому внуку, Мануилу, был присвоен титул деспота.

Надо сказать, что Андроник «Младший», как его величали в народе, был весьма честолюбивым молодым человеком. С юных лет ни в чем не зная отказа, он познакомился и близко сошелся с латинянами, охотно ссужавшими его деньгами. Тяга к роскошной обстановке и богатым выездам въелась в плоть и кровь венценосного юноши, но вместе с тем Андроник понимал, что его шансы получить единоличную власть – ничтожны. Ведь после смерти деда самодержавным императором станет его отец Михаил IX, а потому Андроник живо рассматривал варианты получения в самостоятельное правление Армении, Пелопоннеса, острова Лесбос или Лемноса.

Однако Господь все устроил иначе. Как рассказывают, Андроник III часто навещал одну гетеру, чьей близости также добивался другой богатый молодой человек по имени Адонис. Не желая делить свою возлюбленную с кемлибо, царственный юноша решил умертвить соперника и поставил засаду из наемных убийц по пути следования негласно приговоренного к смерти соперника. Однако по трагичному стечению обстоятельств мимо дома гетеры в эту минуту проезжал брат Андроника III деспот Мануил, в которого убийца по ошибке и пустил стрелу. Царевич погиб, а известие об этом и, главное, детали происшествия в течение нескольких месяцев свели в могилу Михаила IX Палеолога – он умер в 1320 г.[655]

Но вскоре выяснилось, что любовь императора к внуку – не самодостаточна и не абсолютна. Андронику II Старшему откровенно надоели шумные и частые пирушки порфирородного юноши, нарушавшие спокойствие столицы и не способствующие укреплению авторитета императорской семьи. Государственная и царская казна была истощена, василевс был вынужден все больше и больше уменьшать долю золота в монетах, отказывать в выплате долгов своим кредиторам, а Андроник III в это же время под имя деда брал взаймы деньги у генуэзцев. Последней каплей, переполнившей чашу терпения Андроника II Старшего, стали преждевременная смерть сына Михаила IX и убийство внука Мануила[656].

Рано или поздно, но это должно было произойти: при дворе появился другой любимец – Михаил Кафар, внебрачный ребенок Константина, еще одного сына Андроника II Старшего, от его сожительства с венгеркой Марией. Проведя довольно трудное детство у отца, откровенно не любившего своего незаконного отпрыска, Кафар был в 15 лет представлен царственному деду, который зачислил его в штат своей прислуги. В скором времени он приобрел такое расположение императора, что даже царские сыновья стали ревновать его к василевсу.

Когда Михаил IX Палеолог скончался, император Андроник II Старший приказал всем своим подданным дать клятву, что они никогда не поднимут руку на избранника императора в качестве преемника царского престола. Но имя преемника неожиданно для всех не назвал. Видимо, он уже не хотел передавать власть Андронику III, но еще опасался открыто объявлять Михаила Кафара будущим царем. А потому ограничился общими фразами, подчеркивающими общий смысл сказанного – только император вправе решить вопрос о своем преемнике, и он будет делать это самостоятельно.

Андроник Младший, уже сопричисленный к царской власти, откровенно взволновался, да и не он один. Многие сановники и аристократы откровенно не спешили дать требуемую присягу, желая, чтобы вопрос о преемнике был решен с их участием. Император понял, что его требование к внуку и придворным дать слова клятвы почти неминуемо приведет к политическому заговору, а потому на время перестал вообще вспоминать об этом. На всякий случай, для спокойствия, за Андроником Младшим василевс направил присматривать некоего Сиргианна – преступника, выпущенного специально для этого из тюрьмы[657].

Увы, император грубо ошибся: проникшись ненавистью к Андронику II Палеологу за годы несвободы, Сиргианн решил столкнуть лбами двух царей и под шумок самому попытать счастья. Он явился к Андронику Младшему и заявил: «Царь поручил мне, как какойто собаке, следить за тобой. Он готовит тебе петли и кандалы, а ты, ничего не зная, занимаешься детскими забавами. Забудь их и доверься мне, а я дам тебе добрый совет. Если ты примешь его, в скором времени получишь скипетр самодержавия. Беги во Фракию и подними фракийцев на деда, которого они не любят».

Взамен своей лояльности и помощи Сиргианн попросил богатое поместье, почести и слово Андроника III, что, став царем, тот никогда не станет без него решать государственные дела. Юноша дал согласие и подписал с Сиргианном договор, скрепленный тремя высшими сановниками – Великим папием (смотрителем дворца) Иоанном Кантакузеном, доместиком при царском столе Феодором Синадином и доместиком Запада Алексеем Апокавком. Друзья детства, они «как бы выпили из одного кубка», «составив нерасторжимое братство»[658].

Более того, как вскоре выяснится, даже фаворит «старшего» императора Феодор Метохит, известный меценат и создатель великолепного монастыря Хора, мозаика которого сохранилась до наших дней, внутри души был на стороне внука, а не деда. А ведь Феодор Метохит, хранитель государственной казны, слыл самым могущественным вельможей, без совета с которым император не решал ни одного вопроса. Некогда, желая укрепить позиции своего избранника, царь женил своего племянника паниперсеваста Иоанна, сына Константина Палеолога, на дочери Метохита. Племянник воспринял весь объем любви, который василевс должен был высказать в адрес своего младшего брата. Иоанну даже разрешили носить сандалии и одежды желтого цвета, чтобы он отличался ото всех чиновников. Измена Метохита явственно показывала, что позиции Андроника Старшего стали весьма шаткими.