– Все были сильно взвинчены. Шеннон ощущал напряжение, как и остальные, и кофр стал для него поводом для срыва.

– Но ведь раньше Шеннон всегда забирался в кофр без возражений, – напомнил Бойс, – а репетиций провели множество. Почему же именно этим вечером он отказался наотрез? Неужели потому, что знал, где находится труп Хэммонда?

Ответов на свои вопросы, которые были риторическими, он не ждал.

– Потом еще миссис Хэммонд, – продолжил инспектор, и Мордекай Тремейн вздохнул.

– Так я и знал, – сказал он. – Вы недовольны ее показаниями.

– Да, недоволен. Я уже начинаю привыкать к тому, что в этой деревне все рассказывают мне лишь половину правды. Филипп Хэммонд посетил репетицию в деревенском клубе и ушел оттуда вместе с женой. После этого никто не видел Хэммонда до того момента, как был обнаружен его труп, – через сорок восемь часов. Почему Карен Хэммонд не заявила о том, что муж пропал? Почему не сообщила хотя бы мне?

– Какие-нибудь объяснения были?

– Она сказала, что бизнес ее мужа отнимает массу времени и ему часто приходится срочно и без предупреждения уезжать в Лондон. Мол, Филиппу позвонили из конторы, как только они вернулись домой. Почти сразу муж уехал, и живым она его больше не видела.

– Карен Хэммонд упоминала, что сама приняла сообщение для мужа? Или он подошел к телефону, потом сообщил ей, что звонили из офиса и просили приехать?

– По ее словам, к телефону подошел муж. Но в тот вечер звонили не из Лондона. Конечно, я не стал верить на слово и справился на местной телефонной станции. Кроме того, я узнал, что Филипп Хэммонд ездил в Лондон не на поезде – к станции он даже не приближался – и не по шоссе, потому что его машина в настоящий момент по-прежнему стоит в гараже.

– Следовательно, в показаниях Карен Хэммонд полно неувязок.

Он поднялся со стула, который протестующе скрипнул. Выпрямившись, Тремейн посмотрел на инспектора сверху вниз.

– Джонатан, – негромко произнес он, – по-моему, вы опасаетесь третьего убийства.

Инспектор едва не выронил свою кружку на пол.

– Вы спятили?! – воскликнул он.

– Мне страшно, Джонатан, честное слово, мне очень страшно. – Тремейн наклонился над столом и негромко проговорил: – Если вы хотите предотвратить новую трагедию и ужас в этой обреченной деревне, не спускайте глаз с Полин Конрой!

– С Полин Конрой? – Инспектор удивленно взглянул на него. – Вы имеете в виду, она…

– Не могу вам сказать, что я имею в виду. Но следите за ней, Джонатан, следите днем и ночью. Не спускайте с нее глаз ни на минуту!

Мордекай Тремейн выпрямился и повернулся. Инспектор Бойс, продолжая держать в руке кружку, услышал, как эхом отозвались шаги Тремейна по дубовым ступеням лестницы, как он распахнул входную дверь и как она захлопнулась за ним.

Колеса вагона выстукивали один и тот же ритм, он убаюкивал, несмотря на странное ударение: Ка-рен Хэм-монд, Ка-рен Хэм-монд… А потом поезд загрохотал и закачался на многочисленных стрелках, Мордекай Тремейн очнулся от дремоты и увидел, что уже проезжает через пригороды Южного Лондона.

О Карен Хэммонд он думал непрестанно с тех пор, как утром покинул Далмеринг. Она не шла у него из головы, потому что ему было страшно. А боялся он того, что ему вскоре предстояло узнать. Тремейн догадывался, какая длинная и запутанная история скрывается за ее горестным, трагическим взглядом и за смертью Филиппа Хэммонда, и старался отдалить встречу с ней, хотя и понимал, что она неизбежна.

Раз десять за время поездки он принимался перебирать в памяти то немногое, что уже знал. Вспоминал затравленное выражение лица Карен вечером в «Стране роз» и отчаянную мольбу на ее лице, когда она остановила его позднее на дороге. Вспоминал похожего на хорька Хорнсби и его интерес к Хэммондам, а также страх перед ним, который пыталась скрыть Карен Хэммонд. Вспоминал вопиющий факт, на какой указал Джонатан Бойс: Филипп Хэммонд был убит за сорок восемь часов до того, как о его смерти стало известно, и все это время жена не выразила беспокойства, хотя и не получала от него никаких известий, и не предприняла попыток найти его.

Вспомнилось ему и напряжение Карен Хэммонд в тот день, когда выяснилось, что ее супруга убили, и странное выражение, адресованное ею Полу Расселлу, когда она задержалась у него в коридоре и сказала: «Что бы ни случилось, прошу вас… пожалуйста, не судите меня слишком строго».

Что побудило Карен Хэммонд обратиться к нему с такими словами? Мордекай Тремейн задумался о наиболее вероятных причинах, и его сердце снова мучительно сжалось.

Поезд подъехал к вокзалу Виктория. Тремейн взял такси и через тридцать пять минут уже с наслаждением пил кофе в обществе мисс Аниты Лейн в ее уютной кенсингтонской квартире. Аниту Лейн хорошо знали множество людей, никогда не встречавшихся с ней лично. Она снискала репутацию одного из наиболее заслуживающих доверия, хотя и острого на язык, лондонского критика, ее статей о театре и кино неизменно ждали и жадно прочитывали, а суждения ценили.

Это была женщина лет пятидесяти с мягким голосом, седеющими волосами, обаятельными манерами и талантом умно рассуждать на всевозможные темы. Мордекай Тремейн познакомился с ней во время одного из своих периодических визитов в Лондон к Джонатану Бойсу. Их представил друг другу инспектор – поразительно, сколько у него было знакомых и как широк был круг их интересов, – и оба сразу же прониклись дружескими чувствами. С тех пор они встречались несколько раз и постоянно переписывались. Тремейн знал, что всегда найдет радушный прием в художественно обставленной квартирке, где о литературной деятельности Аниты Лейн свидетельствовала лишь портативная пишущая машинка.

Дождавшись, пока он допьет свой кофе с шоколадным печеньем, Анита спросила:

– Итак, Мордекай, в чем причина этого неожиданного визита? Как правило, вы не приезжаете, не известив меня письмом о своих намерениях заранее. Значит, если я правильно понимаю, дело серьезное.

– Да, действительно, – признался он. – В настоящий момент я в гостях в Далмеринге, и…

– В Далмеринге? – Услышав это название, она указала на газеты, которые читала перед его приходом. – Хотите сказать, в том самом Далмеринге? Опять вы что-то расследуете!

– Можно сказать и так. Джонатан Бойс там же, и я проявил интерес к его делу. Вот почему приехал увидеться с вами, Анита. – Он взял квадратный пакет в коричневой оберточной бумаге, который привез с собой. – Я хотел бы, чтобы вы прочитали эту пьесу.

– Пьесу? – удивилась Анита Лейн. – Только не говорите мне, что вы встали на путь погибели! – И тут же она переменилась в лице. – А-а, вы имеете в виду пьесу, которую ставят в этой деревне, – ведь труп нашли во время репетиции! Дайте-ка взглянуть… «Для убийства есть мотив». Это она?

– Да, – кивнул Тремейн и вручил ей развернутую рукопись. – Я хочу, чтобы вы прочитали ее, Анита, и высказали свое мнение. Если только, – добавил он, – вы еще не читали.