На следующий день Родислав поехал в больницу. К сыну его,естественно, не пустили, но вышла врач, которая первым делом поинтересовалась,кем Родислав официально приходится Лизе и Денису, а узнав, что никем, «простохорошим знакомым», довольно грубо заявила, что «просто знакомым» медицинскуюинформацию не дают и пусть он звонит в справочную, где ему скажут, какая уребенка температура, а на большее пусть не рассчитывает. Совершеннообескураженный, Родислав вернулся домой.

– Я не понимаю, что это за порядки, – возмущалсяон. – Мало того, что меня не пустили, так еще и разговаривать не захотели,ничего толком не рассказали. Тоже мне, государственная тайна – здоровье малыша,которому еще трех лет не исполнилось.

– Родинька, это в порядке вещей, – успокаивала егоЛюба. – Во всех больницах так разговаривают, не только в детских. Простоты с этим не сталкивался. И в инфекционное отделение никого не пускают. Знаешь,о чем я подумала?

– О чем? – безнадежно спросил Родислав.

– Помнишь доктора, которого нам сосватала Аэлла, когдаЛариса болела пневмонией? Правда, это было много лет назад, но номер телефона уменя остался. А вдруг повезет?

– Слушай, – обрадовался Родислав, – этохорошая мысль! Давай попробуем позвонить. Может, она подскажет, что делать,куда кидаться.

Разумеется, предполагалось, что звонить будет Люба. Имповезло, за эти годы знакомая Аэллы никуда не переехала и телефон у нее неизменился. Она вполне доброжелательно выслушала Любу, которая солгала, сказав,что речь идет о ее подруге, и пообещала найти возможность разузнать, как дела уДениса.

Прошло еще два дня, прежде чем врач позвонила Романовым.Состояние мальчика все еще было тяжелым, лихорадочный период продолжался. Вбольнице сделали анализы и в стуле и в смывах из носоглотки обнаружили вирусполиомиелита, а в крови – антитела к этому вирусу. Назначена спинно-мозговаяпункция, если она покажет повышенные лимфоциты, то диагноз подтвердитсяокончательно. Мальчика осмотрели специалисты – невропатолог, окулист, лор-врач,его постоянно наблюдают лечащий и дежурный врачи, ему ставят капельницы, делаютинъекции, так что без внимания и помощи ребенок не остается. Невропатологконстатировал гипотонию, слабость мышц, отсутствие рефлексов, кроме того, уребенка так называемый «синдром треножника» – характерный симптом поражениянервных корешков: для разгрузки позвоночника малыш лежит, опираясь на оберучки, и все вместе взятое это не предвещает ничего хорошего. Больница, вкоторой лежит Денис, считается хорошей, специалисты в ней опытные, и будетсделано все, что необходимо в таких случаях делать.

Еще через день Родиславу позвонила Лиза, прорвавшаяся ктелефону на сестринском посту, и с облегчением сообщила, что мальчику сталолучше, температура упала, он оживился, начал кушать, интересоваться игрушками,с удовольствием слушал сказку, которую ему рассказывали. Правда, он пока еще невстает – ножки ослабели и не держат, но зато голова и животик больше не болят.

– Вот видишь, – радостно сказал РодиславЛюбе, – эти врачи всегда ошибаются! Страху нагнали, запугали, полиомиелиткакой-то придумали, а на самом деле это была обычная простуда, хотя и оченьтяжелая. Тоже мне, эскулапы! Они бы еще сказали, что у ребенка болезньАльцгеймера. Никому верить нельзя, все кругом безграмотные халтурщики.

Однако Люба, на собственных плечах вынесшая все детскиеболезни Коли и Лели, много общавшаяся с педиатрами и всегда во все вникавшая,не была настроена столь же оптимистично. Она потихоньку от Родислава сноваобратилась к знакомой Аэллы за консультацией.

– Боюсь, оснований для радости у вас нет, –сказала та, проведя очередной раунд переговоров с невропатологом детскойбольницы, наблюдавшим Дениса. – Мы видим классическую картину теченияболезни. У мальчика мышцы вялые, дряблые, невропатолог не может вызватьсухожильные рефлексы – ребенок не реагирует на иглу. То есть появилисьпараличи.

– Так какой же диагноз? – спросила Люба.

– Паралитическая спинальная форма полиомиелита с вялымипараличами нижних конечностей.

– И что же будет дальше?

– Через некоторое время наступит определенноеулучшение, тонус мышц восстановится, рефлексы появятся. Эти изменения будутдлиться около двух месяцев. Если в этот период интенсивно работать с мышцами,то можно будет добиться еще большего улучшения.

– Что значит – работать? – уточнила Люба. –Что нужно будет делать?

– В первую очередь – массажи, затем лечебнаяфизкультура и физиотерапия: электрофорез, диатермия, грязелечение, озокерит,парафин – в общем, все, что есть в этой больнице. Ну и витамины назначают,глютаминовую кислоту и прозерин.

– И что, если все это делать, то ребенок встанет наноги и может полностью выздороветь?

– Ну, это крайне маловероятно, хотя случаивыздоровления бывают, – вздохнула врач. – Чаще всего речь может идтитолько о том, до какой степени больной сможет самостоятельно передвигаться.Если в течение двух лет функции не восстановятся, ребенка переведут наинвалидность.

– Вы не знаете, сколько еще Дениса продержат вбольнице? – спросила Люба.

– Его не выпишут до тех пор, пока он не перестанетвыделять вирус. Это примерно шесть недель. Что вас еще интересует?

– Я пока не знаю, – призналась Люба. – Выпозволите мне позвонить вам, если у меня будут еще вопросы?

– Конечно, звоните.

Люба положила трубку и ушла в ванную стирать. В принципестирка была не срочной, Люба планировала ее на пятницу, но ей необходимо былоуединиться, чтобы подумать. Родислав дома, он в комнате смотрит футбол, накухне Леля угощает пришедших в гости подружек чаем с домашним тортом, а кудадеваться Любе со своими горестными мыслями? Ведь если она уйдет в комнатудочери или отсутствующего Николаши, это сразу же будет замечено и вызоветмножество вопросов: что случилось, не заболела ли она? А в ванную никто несунется во время стирки.

Что же ей делать? Как сказать Родиславу о том, что егомаленький сынишка, вероятнее всего, останется на всю жизнь инвалидом,нуждающимся в постоянной помощи? И как повести себя в этой ситуации? Уже сейчаспервой предложить Родиславу подумать о том, как и чем они могут помочь Лизе имальчику, или подождать, пока муж сам дозреет до этой мысли? А если он недозреет? Ведь совершенно очевидно, что, имея на руках ребенка, который сам неходит, Лиза вынуждена будет уволиться и жить на детские пособия, и тут уж старублей, которые ей выдает каждый месяц Родислав, точно не хватит. Придетсяподумать об увеличении суммы дотации. Господи, сколько же это будетпродолжаться? Конечно, Денису, как инвалиду детства, положена будет пенсия, новедь врач сказала, что вопрос об инвалидности будет решаться только через двагода, значит, еще два года придется полностью содержать Лизу и двоих детей.Снова копейки считать… Только-только они вздохнули чуть свободнее – и опять всесначала. Впору бросать работу на заводе и идти в кооператоры, может, хоть такденег удастся заработать.