– Никогда так не говори! Не смей, – с пылающей яростью в синих глазах с рыком произнёс он, схватил её обеими руками и почти впечатал в стенку. – Я лучше сам сожру собственную душу, чем причиню вред твоей душе! Или душе Ники. Или душам тех, кто мне доверился.

– Я… Я так никогда не думала, – захлопала ресницами Алла, в глубине души обмирая от восторга, ощущая на себе его руки. И плавясь от страсти, заглядывая в его глаза. И желая сделать всё, что угодно, чтобы спасти его от ужасной участи потери магии. – И мы тебя вытащим, слышишь! Чтобы там не думали и не делали всякие разные белые, чёрные, а также разноцветные маги. Ну их знаешь куда!

Он медленно убрал руки и отошёл на шаг.

Алла предприняла вторую попытку:

– Ну, Лео, ну, извини меня, пожалуйста! Иногда меня заносит, и в такие моменты мне просто нужно дать по морде лица, чтобы я пришла в себя. Пожалуйста, не обижайся на меня! И верь в меня и Нику, и в наших ребят хоть немного!

Шагнув к нему, она на миг прижалась, обняв его. Он стоял истуканом, не отталкивая, но и не делая попыток приобнять.

– Ты всегда заботился о нас всех. Хоть я тут и недавно, но я это знаю. И мы все тебя очень любим!

"Особенно я", – мысленно добавила она и пожелала изо всех сил, чтобы он не услышал этой мысли.

Впрочем, судя по тому, в каких далёких облаках он витал, ему было не до этого.

– И не обижайся на меня, дуру, пожалуйста! – возопила она едва ли не прямо ему в ухо, чтобы хоть как-то привлечь внимание.

– Не буду, – сказал он и посмотрел прямо в глаза. На мгновенье ей показалось, что он плакал, но, стоило только моргнуть, как слезинки исчезли.

Алла медленно провела пальцами по его лицу, очерчивая красивые, идеально правильные, немного резкие черты.

Ей внезапно подумалось, что сейчас они выглядят как герои мыльных опер. То есть, глупо. Словно собирались танцевать на мокром бревне над пропастью.

Но ей было всё равно, так как сердце заполошно стучало, руки подрагивали, а душу распирало такое невыразимое блаженство, что казалось, её разорвёт на миллионы счастливых молекул.

– Присядем? – она взяла его за руку и вернула обратно в кабинет. Странным образом Леопольд даже не сопротивлялся. В синих глаза постепенно проявлялась ирония. Кажется, его всё это начало забавлять.

– Как скажешь, – он почти упал на диван, увлекая её с собой.

Алле внезапно подумалось, что такие вот посиделки на кожаных диванах больше присущи сеансам у психолога.

– Кофе? – она полностью вошла в образ. Даже хотела наколдовать себе что-то такое из репертуара похотливой секретарши, но решила, что это будет уже чересчур.

И вся их романтика закончится тем, что он начнёт ржать, а она тоже засмеётся. И они долго не смогут остановиться.

– Благодарю, но пока что могу и сам.

Он наколдовал им две крохотные чашечки белоснежного фарфора, наполненные одуряюще пахнувшем напитком.

– Отличный кофе, – улыбнулась она мужчине, делая глоток. – Извини, я не имею никакого права давать тебе советы, но, может, пока побережёшь силы?

Говоря это, Алла почти ощущала, как перестаёт нравится шефу. Ведь мужчин привлекают девушки, которые безоговорочно в них верят, смотрят широко распахнутыми сияющими глазами и безропотно принимают от них абсолютно всё. А она никогда такой не была.

– Нет, мне это уже не понадобится, – страшно улыбаясь, ответил он, заморозив её остановившимся взглядом. – До сегодняшнего дня я ещё на что-то надеялся, на какое-то неучтённое чудо, а сейчас… Всё пропало, абсолютно всё, – он развёл руками, скалясь во все зубы. – Всему конец, понимаешь? Всем моим планам на будущее, всей моей жизни. У Асмодея я ещё сдерживался, чтобы не испортить другим праздничное настроение. Поэтому и задержал вас всех на неделю вместо суток. Тех, кого я знаю дольше остальных и ценю. Хотел ещё немного побыть с вами.

Алла сжала его руку, едва не пролив на себя кофе.

– Понимаешь, та карточка, которую мне прислали Меченные, содержала в себе послание. Специально для меня.

– А почему остальные его не слышали? – нахмурившись, уточнила Алла, отбросив все романтические порывы.

– Потому, что оно было предназначено исключительно для меня.

– И что в нём было такого… ужасного? – спросила она, впиваясь ногтями ему в руку и даже не замечая этого.

– В нём говорилось, – он поудобнее устроился на диване, устремив взгляд в пустоту, – что я – один из тех, кого Метка лишит магии полностью. Понимаешь?

– Не очень, – призналась Алла. – Я полагала, что Метка всех лишает магии. Ну, нам же об этом рассказывали на вечеринке.

– Мало ли, что там тебе и твоей наивной подружке наговорили, – поморщился он. – Мордреда, например, Метка не смогла полностью лишить магии. Его колдовство стало ещё более опасным и злым. А некоторые злодеи в других мирах даже с двумя Метками смогли поработить свои народы. И их до сих пор опасаются больше, чем в твоём мире Гитлера. И ни один герой не рискует спасать бедных жителей этих несчастных миров. – Самое смешное, что два этих мага – Светлые. Что ещё раз доказывает, что Свет и Добро – не всегда одно и то же. Так что Метка не всех лишает магии полностью. А иногда даже не навсегда. Полностью лишает магии Метка лишь самых опасных.

– Таких, как ты? – прозорливо уточнила Алла.

– Ага, таких, как я, – он криво усмехнулся, блеснув глазами. – Видишь, с кем ты связалась?

– Так ты у нас особо опасный? – улыбнулась Алла, хотя ей было совсем не до смеха. -

– Да, есть такое дело, – Леопольд улыбнулся краешками губ. – И всё из-за моих родителей. Правда, звучит, как вопль отчаянья типичного прыщавого подростка, который во всех проблемах и неудачах винит свою ДНК?

– В этом есть рациональное зерно, – Алла никак не могла придти в себя, отдышаться после того, как ею так эпично едва не протаранили стену в лучших традициях любовных романов.

– Понимаешь, вся эта заварушка с Орденом Меченных, и их назойливые пляски и танцы вокруг меня – из-за моего отца. Вот он действительно самый настоящий, всамделишный демон. Примерно такой, какими их представляют грешники разных миров. Только ещё ужаснее, – теперь улыбка напоминала оскал. – Имя его я тебе не скажу. Незачем. Ещё призовёшь ненароком, а потом Камасутрой не отмашешься.

– Придурок! – она щёлкнула его по лбу. – Зачем мне какой-то другой демон, кроме тебя? Да и не думаю, что он такой уж страшный, – быстро добавила она, не отводя взгляда.

Огненная лава, как ей показалось, заменила кровь в венах и артериях, и постепенно всё тело стало пылать. А уж душа была настолько огненной, что сожгла бы даже демона.

Они захихикали, внезапно снова очутившись рядом. Она положила руку ему на плечо, а он коснулся ладонью её талии. Очень собственническим жестом.