Дерек сжал меня за плечи, но тут же отстранился и резко бросил заклинание:

– Эрборио!

Подбиравшийся к нам пес с визгом отскочил в сторону.

– Я могу их прогнать, милорд. У меня уже получалось избавиться от этих тварей.

Рес! Мне бы только собраться и хоть ненадолго избавиться от страшного воя в голове, иначе я не смогу вложить в слова нужную силу.

– Там, на дороге из Кранца, это была твоя работа? – заглянув мне в глаза, спросил Горн.

– Да, – подтвердила я.

– Уверена?

– Да, милорд. Только сейчас я никак не могу сосредоточиться. Они слишком сильно визжат.

Горн понятливо кивнул.

– Я возьму на себя все, что ты слышишь, а ты произноси заклинание, – распорядился он.

Дерек перевел взгляд на умирающего герцога, на сражающихся с тварями Лукаса и Каллемана, напряженно застыл и, посмотрев на меня, одними губами сказал:

– Действуй, Кейт.

В тот же миг вой в голове стих.

– Убирайтесь туда, откуда пришли! Ретеро! – выкрикнула изо всех сил.

По сути, это было то, что я говорила в прошлые разы, а последнее выражение обладало закрепляющим эффектом. Оно как бы запечатывало заклинание, не позволяя исказить его или нарушить. В первый раз, когда на меня напал один из псов, я не знала этого, поэтому и потеряла сознание, невольно закрывая заклинание собственной силой. Но сейчас все было иначе. Не так давно я вспомнила рассказ гнома о необходимости закрепляющих выражений и теперь понимала, что нужно делать.

– Ретеро! – еще раз громко произнесла в пространство, стараясь вложить в это слово все, что чувствовала.

Подчиняясь древнему приказу, черные псы дернулись и упали на пол, корчась и завывая. А потом замерли и растворились в воздухе, оставив после себя невыносимый смрад.

– Ну и вонь! – скривился Лукас.

– Они ушли? – напряжено поинтересовался Каллеман.

– Да, – кивнула я.

– И снова ты нас спасаешь, – бесстрастно произнес Эрик. – Интересно, что ж у тебя за дар такой?

– Некогда рассуждать, Эр, – оборвал его Горн. – Нужно найти Штолле. Он внизу, в подвалах. Кейт, ты сможешь помочь герцогу? – обратился он ко мне.

– Попробую.

– Хорошо. Лукас, останься здесь, а мы с Эриком побеседуем с Арни.

– Лорд Карающий!

В открытую дверь спальни неслышно просочились военные из десятки Коллина.

– Вы вовремя, – бросил им Горн. – Двое остаются здесь, охраняют вход, остальные – за мной.

Он помог Каллеману уложить Бравенского на постель, бросил на меня короткий взгляд и вышел из спальни. Эрикен молча последовал за ним.

– Как тебе это удалось? – спросил Хольм, наблюдая, как я осматриваю герцога.

– Что именно?

Я достала из сумки флакон с кердийской настойкой и смочила бескровные губы старика. Пару секунд ничего не происходило, а потом лицо герцога слегка порозовело, и он открыл глаза.

– Где Фредерик? – еле слышно просипел лорд Алластер.

– Внизу, пытается поймать Штолле, – ответил Лукас.

Он чуть скривился, разглядывая порванный пиджак и висящие лохмотьями брюки.

– Не смотри на меня так, Кейт, – сердито фыркнул волк. – Я в порядке. Ты же знаешь, у оборотней хорошая регенерация. Займись лучше Его светлостью.

Я согласно кивнула. На первый взгляд, раны Хольма не вызывали опасений. Благодаря частичной трансформации они затягивались прямо на глазах, а это значило, что амлы в них не было.

– Как вы себя чувствуете, милорд? – отвернувшись от волка, обратилась я к Бравенскому.

– Как себя может чувствовать умирающий человек? – чуть слышно хмыкнул герцог. – Жив, и это уже хорошо.

Он тяжело вздохнул. Его худое, изможденное лицо побледнело, скулы заострились.

– Это я во всем виноват, – с трудом произнес Бравенский. – Знал, что Арнольд завистлив, но не подумал, к чему может привести его зависть.

– Вам не стоит сейчас разговаривать, – предупредила я старика.

– Глупости, – еле заметно усмехнулся тот. – Когда и поговорить, как не перед смертью?

Он посмотрел на меня, и в его взгляде я заметила ту самую тьму, что так часто мелькала в глазах Горна. И я поняла, что герцог прекрасно осознает, что доживает свои последние минуты, и ему действительно хочется выговориться.

– То, что сказал Штолле, это правда?

– Да. Дерек мой сын, – задыхаясь, ответил мне Бравенский и повторил: – Мой единственный сын, – он помолчал немного, собираясь с силами, и продолжил: – Его мать несколько лет была моей любовницей. Об этом никто не знал, мы скрывали ото всех свою связь. А потом она неожиданно вышла за Горна. Я не знал, что Камилла ждет ребенка, иначе постарался бы от него избавиться.

Старик попытался усмехнуться, но дрожащие губы его не слушались.

– Да, милая леди, я был глупцом, – прохрипел он. – Считал, что не должен производить на свет таких же чудовищ, как я сам. Но Фредерик вырос достойным человеком, и магия девораторов не смогла превратить его в бездушного монстра.

– И когда вы узнали, что у вас есть сын?

– Полгода назад, – прошептал герцог.

Он прикрыл веки и замолчал, пытаясь отдышаться.

– Камилла призналась.

– Вы виделись со вдовствующей графиней?

– Да. Она была у меня. Обвиняла в том, что Фредерик – такое же чудовище, как и его отец, – Бравенский усмехнулся. – В ней говорила обиженная женщина. Дерек лишил ее власти, а Камилла не из тех, кто прощает подобные проступки.

– А при чем здесь Штолле?

– Арнольд – мой троюродный племянник, и до недавнего времени он являлся моим единственным наследником. Но когда я узнал о Фредерике, то сделал бумаги, признающие его моим сыном, и составил новое завещание, оставив ему титул и почти все свое состояние. А оно немаленькое.

Герцог закашлялся.

– Вам нужно отдохнуть, – тихо сказала я ему.

– В эльхейме отдохну, – старик слабо шевельнул рукой.

Он попытался приподняться на постели.

– Милорд?

– Я хочу сесть, – заявил герцог.

– Давайте я подложу вам под спину подушку, – не стала спорить и помогла старику устроиться поудобнее. Жить ему оставалось совсем недолго, так что я не видела смысла что-либо запрещать.

– Я не говорил Арнольду о новом завещании, но он каким-то образом узнал о нем, – продолжил Бравенский, – и в итоге…

Герцог не договорил, устало прикрыв глаза.

– Неужели вы не чувствовали, что происходит в вашем замке? – вмешался Хольм.