– Да уж, сдержал, – кивнул ученый. – Лорд Карающий – хороший человек, только он не для тебя, Кэти. Такие, как он, никогда не женятся. Так что ты все правильно сделала.

Тер Гердин натянул поглубже берет и направился к лестнице.

– Ты уж не забывай меня, Кэти. Наведывайся в гости, – на ходу проворчал он.

– Обязательно, – ответила я, провожая глазами колоритную фигуру гнома.

* * *

Следующие два дня пролетели в подготовке к свадьбе. Моя комнатка в лазарете превратилась в настоящий военный штаб. Тера Вински приходила рано утром и уходила поздно вечером. Вместе с ней появлялись портнихи и парикмахер, к ним подключались Хельга и Магда, и госпиталь превращался в какой-то сюрреалистический кошмар в стиле Тима Бертона. Повсюду бегали люди, на медицинских шкафчиках висели обрезки тканей и какие-то непонятные чехлы, пол в моем кабинете был заставлен бесчисленными коробками и коробочками, из которых потом появлялись то всевозможные парикмахерские инструменты, то баночки с кремами, то странного вида бутылки и щетки.

Комнатку, в которой я жила, облюбовали себе портниха и тера Вински. Они часами напролет что-то решали, спорили, снова решали, снова спорили.

– Думаю, для платья лучше всего подойдет белый цвет! Можно еще взять нежно-кремовый, – заявляла портниха Сольда, раскладывая на столе образцы тканей.

– Нет, леди Корф больше пойдет вот это, – не соглашалась с ней тера Вински. – Золотое шампанское. Прекрасный оттенок, он подчеркивает синеву глаз миледи. И кружево «пассард». Оно идеально оттенит волосы баронессы, а если добавить украшения, то образ будет совершенно неотразимым.

– Что вы такое говорите? – не уступала портниха. – Кремовый – вот, что нужно. В крайнем случае, сливочный или топленое молоко.

– Ничего подобного! Шампанское. И это не обсуждается!

Я наблюдала за дамами и не могла удержаться от ироничной усмешки. Послушать их, так они не наряд выбирают, а свадебный торт.

– А я имею право голоса? – вмешалась в жаркий спор.

– Разумеется, миледи, – тут же сбавила тон портниха.

– Тогда я хочу простой белый наряд, без всяких кружев, вышивок и прочей дребедени. Примерно вот такой.

Я взяла лист бумаги и сделала схематичный набросок. Длинное лаконичное платье, с открытыми плечами, узким лифом и небольшим шлейфом. Когда-то я мечтала, что пойду в таком под венец. В той, другой жизни. Так почему бы не воспользоваться старой мечтой? Тем более что другого случая может больше и не представиться.

– Но это слишком скромно, миледи, – попыталась возмутиться тера Вински. – Лорд Каллеман велел не жалеть денег и заказать все самое лучшее, а это…

Она сморщила нос и посмотрела на портниху, видимо, ожидая от нее поддержки. Но пожилая тера меня удивила.

– А мне кажется, это то, что нужно, – задумчиво разглядывая рисунок, сказала она. – Мы сможем подчеркнуть естественную красоту миледи и при этом не перегрузить образ ненужными деталями. Ничто не будет отвлекать внимание от внешности леди Корф. Очень удачный вариант, миледи, – улыбнулась мне Сольда.

Тера Вински возмущенно вскинулась.

– Но лорд Каллеман…

– Лорд Каллеман не будет разочарован, – перебила я мадам. – Можете мне поверить.

– Что ж, не стану спорить, – согласилась та, но я видела, что она осталась недовольна моим решением.

Такие баталии повторялись регулярно, пока мы не обсудили все детали – от платья до прически.

И вот настал день, который должен был изменить мою судьбу. Что я чувствовала, когда проснулась утром в убранной цветами комнате? Мне казалось, что все это не по-настоящему, что все происходит не со мной. Белое платье, надетое на болванку, длинная фата, свисающая со специальной подставки, тонкие атласные туфельки, красующиеся в яркой коробке. Атрибуты грядущих перемен настойчиво напоминали о том, что скоро начнется совсем другая жизнь.

В сером рассвете, просачивающемся в комнату, все это выглядело каким-то нереальным и неправильным. И я словно очнулась от сна. Душу охватила паника. Что же я наделала? Зачем согласилась на безумное предложение Каллемана? Я ведь не люблю его и вряд ли сумею когда-либо полюбить. Наш брак будет огромной ошибкой. Надо отказаться от него, пока не поздно. Нужно попытаться еще раз объясниться с Эриком.

Я поднялась с постели и принялась лихорадочно собираться. Внутри билось единственное желание – найти Каллемана и все отменить.

Закрутив волосы в низкий узел, бросила последний взгляд в зеркало и застыла, удивленно глядя на появившееся из ниоткуда письмо. Оно лежало на столе и едва заметно подрагивало.

Рес! Что за шуточки?

Я осторожно протянула руку, собираясь взять конверт, но тот легко поднялся над деревянной поверхностью и спланировал прямо мне в ладонь. А потом, сам собой развернулся, и я смогла прочитать написанные мелким почерком строки.

«Надеюсь, я успел вовремя, Кейт? Я знаю, ты сейчас жалеешь о своем решении выйти за меня замуж и полна решимости отказаться от нашего брака. На твоем месте я бы как следует подумал, прежде чем принимать такое опрометчивое решение. Ты ведь понимаешь, что я готов хранить тайну об иномирном происхождении своей супруги, но совсем не уверен, что захочу рисковать своим благополучием и безопасностью государства ради совершенно посторонней женщины. Взвесь все хорошенько, Кэтрин. Я знаю тебя, как умную и целеустремленную особу, надеюсь, мое мнение не претерпит изменений.

Да, кстати, еще один момент. Мне известно, как нежно и трепетно ты относишься к Фредерику, и я знаю, что ради его благополучия ты пойдешь на все. Ты ведь не хочешь, чтобы Горн пострадал? У него и так достаточно шаткое положение. А когда всплывет история с твоим происхождением – а она обязательно всплывет, если ты станешь его возлюбленной, – это его окончательно потопит. Борн только и ждет возможности занять место Фредерика, он будет копать под него, пока не найдет нужный компромат. Ты ведь не допустишь, чтобы Дерека отдали под суд за сокрытие сведений об эри?

Будь умницей, Кейт. Встретимся у алтаря.

Э. К.»

Я положила письмо на стол и бессильно опустилась на кровать. Шах и мат. Каллеман меня обыграл. Он все просчитал заранее. И то, что я захочу расторгнуть помолвку, и то, что я боюсь разоблачения, и то, что ни за что на свете не посмею навредить Дереку.

– Кейт, там тера Вински пришла, – в дверь просунулась голова Хельги. – Ты уже встала?

– Да, – машинально кивнула я.

– Все понятно, – протянула Хель. – Предсвадебная трясучка. Я сейчас.

Она исчезла, а спустя несколько минут появилась с какой-то темной бутылкой в руках.

– Пей, – налив в стакан прозрачную жидкость, скомандовала сестра.

– Что это?

– Противотрясучное, – с серьезным видом заявила Хельга.