* * *

Вяземайт отсутствовал всю ночь, утром явился в шатеругрюмый, с измученным лицом. Долго и жадно пил, вздыхал, дважды поглядывал насвободное ложе, но остался за столом, откинувшись на спинку и опустив набрякшиевеки.

Придон лежал на груде шкур такой же осунувшийся, измученныйбессонницей. В черепе за ночь начали складываться слова новой песни, но сам чувствовал,что песня останется незаконченной. Вяземайт допил остатки настоя изплакун-травы, Придон вяло повел в его сторону глазами, когда волхв в сильнейшемраздражении со стуком опустил чашу на столешницу.

– Проклятые куявы!.. Иногда мне кажется, что они всерассчитали заранее!.. Одно не могу понять, как можно продумать так далеко?

Придон спросил вяло:

– Ты о чем?

– Я всю ночь вопрошал богов, но их ответ поверг меня впечаль и тоску. Оказывается, ты сам защитил Куявию, как никто другой! Ты принеси оставил там меч Хорса, а ведь стены города, где хранится этот меч, становятсядля врагов несокрушимыми!

Придон угрюмо промолчал. После поединка ушла сила, он лежал,как вынутая из раковины устрица на берегу, солнце сжигало его плоть, нет силсдвинуться, уползти от гибели. Перед глазами всю ночь странная гибель Дуная, вушах звучал внезапный отказ куявов сдать город, из-за чего боль от ран и ушибовпроснулась и продолжает терзать, несмотря на то что Вяземайт затянул его раныполностью, одни вздутые багровые шрамы, что вскоре осядут, превратятся в белыеотметинки на коже.

– У Куябы и без того несокрушимые стены, – наконецпроговорил он вяло. – Их никаким тараном… Нет таких лестниц, чтобы хватилодо верха стены… Если же связать по три лестницы, обломятся под своим весом, каксухие соломины.

Вяземайт возразил угрюмо:

– Я не знаю, как одолеем стены… но что построили рукилюдские, то они же и разрушат. А вот меч… он не даст рушить стены! Не знаю как,но не даст. Весь город под его защитой.

Полог откинулся, вдвинулась массивная ходячая скала,проворчала что-то невразумительное, похожее на громыхание в отдаленных тучах.Если и была для воеводы ночь бессонной, то на нем не сказалась: суров,подвижен, несмотря на пугающие размеры, маленькие умные глазки смотрят остро,пронизывающе.

Не присаживаясь, налил себе плакун-травы, с удовольствиемсделал пару могучих глотков. Вяземайт хмуро смотрел на его дергающийся кадык.

– Что с войском?

Аснерд заглянул в чашу, снова поднес к губам и уже неотрывался, пока не осушил до дна.

– Есть уныние, – признался он. Вытер губы тыльнойстороной ладони, добавил: – Небольшое, но есть. Очень уж настроилиськрасиво в город победителями… Честно скажу, если бы сейчас напали куявы, то незнаю, не знаю. Сумели бы разъяриться?.. А что узнал ты? За тобой, я видел,тащилась целая толпа этих длинноволосых. Боги приняли жертву?

– Приняли, – буркнул Вяземайт. – Жертвупринимают всегда. Да только не всегда отвечают. А когда отвечают, то не всегдато, что хочется.

– И что ответили?

– Куябу не взять, пока ее защищает меч бога Хорса!

Аснерд крякнул, снова налил в кубок остро пахнущего настоя.Придон молчал, но кулаки начали сжиматься сами по себе. Было же, Тулей самотдавал этот меч, а он тогда так глупо и нерасчетливо отказался. Дурак. Сейчасс этим мечом легко бы взял и Куябу, и все прочие города. Наверное, даже башнимагов бы нипочем.

Вяземайт поднялся, заходил взад-вперед вдоль стен. Ощутив,что все взгляды устремились к нему, развел руками:

– Что я могу?

– Ты же волхв, – напомнил Аснерд.

– Волхв, – ответил Вяземайт уныло. – Нопротив бога никакой волхв… Вот если бы меч из Куябы исчез! Если ты такой орел,то прокрадись в этот проклятый город и выкради этот меч! И тогда Куяба станетпросто большим и хорошо защищенным городом.

Аснерд хмыкнул:

– Она станет плохо защищенным городом. Дух защитниковупадет! Они обнаглели под защитой этого меча. Если исчезнет, они превратятся встадо овец.

Он вытянул руки вдоль столешницы, огромные и толстые, схрустом сжал кулаки. Глаза заблестели, он повторил с удовольствием:

– В стадо перепуганных растерянных овец!

Придон сказал, не поднимаясь, хмуро:

– Да, но… вернись с облаков на землю. В Куябу непростовойти. Кроме стражей, ее оберегают еще и толпы колдунов. Чем ближе к дворцу,тем колдуны сильнее. А во дворце вообще ничто не укроется от взоров Барвинка.Да и кроме Барвинка, там целая толпа этих разодетых индюков! Хоть и дурни, носилы им не занимать.

Аснерд огляделся по сторонам.

– А поесть тут дают?.. У меня умные мысли приходят застолом. Нет, это не стол, это вообще черт-те что! Столом называют, если тамжареный гусь или олень… пусть даже это не стол, а пень или трава… но все равноэто стол!..

Слуга поклонился, исчез, вскоре на стол начали тащить все,что упомянул Аснерд, а потом еще и еще, привычку воеводы хорошо поесть знали.Аснерд довольно крякнул, вытащил из-за пояса большой нож.

* * *

Лазейку обнаружил жрец, который совсем недавно прошел обрядпосвящения и стал настоящим волхвом. Он старался изо всех сил, чтобы заслужитьправо именоваться волхвом, нередко над его головой, когда напряженно думал,перегревался воздух, а мухи падали с обгоревшими крылышками.

Он примчался к Вяземайту, Придон видел, как медленносветлело лицо верховного волхва, недоверчивое выражение испарялось, суровосдвинутые на переносице брови разошлись, приподнялись в радостном удивлении.

– Сейчас проверю сам, – сказал Вяземайт. –Если не ошибся, беру в помощники!

Придон равнодушно отвернулся к стене, перед глазами всталаИтания. Ее глаза смотрели с немым укором. Он с трудом шевельнул губами,стараясь объясниться, оправдаться, но лицо Итании задрожало, как отражение вчистой воде озера, когда падает листок с дерева, поблекло, медленно растаяло.

Как из другого мира, донеслись голоса, в плечи впилисьжелезные пальцы. Он напряг мышцы, пальцы соскользнули, как с огромногоокруглого валуна.

– Вставай, вставай! – прогремел над ухомнетерпеливый голос. – Ох уж мне эти слагатели… ну, складыватели песен!Чуть что – лапки кверху! Ты воин или кто? Если у куявов таков Тулей, егонаши куры загребут.

Придон поднялся, тряхнул головой. В шатре полновоеначальников, голоса гудят, воздух горячий, спертый, несмотря на поднятыйполог. Аснерд повернулся от стола, шея от усилий налилась кровью, а глазаполезли на лоб.

– Щецин, – прохрипел он, – тащи его сюда…Придон, Вяземайт с тем мальцом нашли лазейку, прощупали… Ее не перекрыли нимаги, ни воины, ни ручные львы. Хоть пройти там и непросто…