– Знаю. Сейчас пришлю геолокацию. Езжайте туда.

Я поспешил на улицу, собираясь сначала сгонять на работу, чтобы приготовить для Кнопки самый сладкий в ее жизни двойной латте с клубничным топингом. А потом отыскать ее и сделать то, что должен был и хотел сделать еще с Рождества.

Глава 34. Айви

Изумрудная гладь пруда пошла рябью, когда я бросила в него камешек, распугав всех диких уток. Теперь они плавали на противоположном от меня берегу. Рядом со мной лежала нетронутая булочка, но вместо хлебных крошек я продолжала кидать плоские камушки так, чтобы они подпрыгивали по воде подобно лягушкам.

Разговор с отцом выпотрошил мою душу. Осознание того, что я столько лет прожила во лжи, лишило меня последних сил, поэтому я не злилась, не плакала, не грустила – только чувствовала усталость, опустошение и выворачивающее внутренности наизнанку одиночество.

Я просто сломалась.

Я так и не вытащила из рюкзака плед, подаренный Рэйденом. Мне было жалко пачкать его о молодую траву, но одна мысль, что его подарок находится рядом, придавала призрачное ощущение, что и сам Рэйден здесь, со мной.

Может, стоит все-таки вытащить и закутаться в него? Представить, что это он обнимает меня? Вот только это будет самообманом. Рэйдена не было рядом, потому что я сама оттолкнула его.

Я всегда считала, что мы с мамой слишком разные, но на самом деле поступали совершенно одинаково.

Руководствуясь поспешными выводами, совершали катастрофические ошибки.

Убегали от проблем, вместо того чтобы решать их.

Отталкивали близких, которые хотели помочь.

Не доверяли любимым.

Все эти пункты я уже выполнила.

Каким будет следующий? Предательство и измена?

Я сгребла плоские камушки, которые так тщательно собирала вдоль берега, и швырнула их в воду, на которой сразу образовалась рябь из множества расплывающихся кругов.

Небо, которое еще совсем недавно было ясным, начало медленно затягиваться тяжелыми тучами, подгоняемыми ветром. Воздух утяжелился, пропитавшись запахом надвигающейся майской грозы. Я легла прямо на траву в ожидании, когда грянет первый гром и польет дождь. Мне почему-то хотелось вымокнуть до нитки. Может быть, когда мое тело продрогнет из-за дождя, холод в душе не будет ощущаться так сильно?

Прикрыв глаза, я вспомнила другой ненастный день. Тот самый день, когда я упала, расшибив коленки, а потом уронила в лужу наушник. Тогда, после очередной ссоры с мамой, мне казалось, что вся моя жизнь катится в бездну.

Так я думала, пока не встретила симпатичного плейбоя-бариста.

От всплывающих в сознании картинок у меня на глаза, навернулись слезы. В тот день Рэйден выбежал под дождь в одной футболке и протянул мне стакан двойного латте, который согрел не только мои озябшие руки, но и замерзшую от одиночества душу. С того момента, что бы ни происходило в моей жизни, какие бы трудности ни вставили у меня на пути, Рэйден всегда был рядом и протягивал руку. Даже прилетел из Нью-Йорка ко мне, чтобы я не встречала Рождество в одиночестве. Даже когда против меня ополчились его родители и его лучшая подруга, он ушел с праздника в честь дня рождения своей любимой бабушки, чтобы быть со мной. А я…

Когда тяжелое низкое небо пронзил первый раскат грома, я поднялась с травы, закинула на плечо рюкзак и направилась в сторону общежития. Нужно было торопиться, чтобы не попасть под дождь, который должен был вот-вот начаться. Но не успела я сделать и пары шагов, как вдруг заметила, что мне навстречу идет высокая фигура с каким-то свертком в руке.

У меня в горле встал ком.

Ко мне широким размашистым шагом приближался папа.

– Как ты нашел меня? – спросила я, когда он остановился рядом.

– Я принес хот-дог, утенок. – Он снял бейсболку и надел ее мне на голову, повернув козырек назад. Иногда он делал так, когда мы вдвоем гуляли в парке. – Не хочешь покормить уток?

Защитная стена, которую я пыталась выстроить вокруг себя, начала рушиться с громким треском, выпуская наружу грызущее чувство одиночества. Мои губы задрожали, и я, коротко кивнув, тихо заплакала.

Папа подошел ко мне и крепко обнял. Я уткнулась лицом в его грудь и почувствовала знакомый аромат его любимого парфюма.

– Я так скучала, пап, – прошептала я сквозь слезы.

– Я тоже скучал, мой утенок. – Он несколько раз поцеловал меня в макушку. – Я тоже.

Папа гладил меня по волосам, пока я не успокоилась и не отстранилась.

– Все еще фанатеешь по «Гарри Поттеру»? – спросил он с улыбкой, разглядывая мою толстовку.

– Ага. – Я неловко шмыгнула носом и уже собралась полезть в рюкзак за бумажными платочками, но папа опередил меня и протянул белый носовой платок. Как настоящий джентльмен. – Пойдем кормить уток, пока дождь не начался, – сказала я и, не дожидаясь папу, вернулась к берегу. Он встал сбоку от меня и отдал бумажный пакет, в котором лежал все еще горячий хот-дог.

Я снова прослезилась, не в силах осознать, что вернулась в детство, которое казалось потерянным навсегда. Достав жареную сосиску из булочки, я съела ее за пару укусов, потому что сильно проголодалась. Папа молча стоял рядом, пока я бросала хлебные крошки, привлекая жирных диких уток, которых недавно сама же спугнула.

– Я еще не простила тебя, – буркнула я, покосившись на папу.

Он задумчиво кивнул:

– Понимаю, и я не буду давить, пока ты сама не захочешь возобновить наше общение.

Я покачала головой:

– Я еще не простила тебя, но больше не хочу тратить время на обиды и… – Я закрыла глаза и тяжело вздохнула, пытаясь подобрать правильные слова. – Ты столько времени находился рядом, но не выходил на связь, а я втайне мечтала увидеть тебя и поговорить. Пусть сейчас я зла и обижена, я больше не хочу терять тебя, пап. Я хочу общаться. Наверное, нам будет сложно. Наверное, я буду часто психовать, злиться и еще долго высказывать все обиды, что скопились за восемь лет, но я хочу, чтобы ты был рядом, чтобы вытерпел все это как настоящий отец и больше не бросал меня.

Папа снова обнял меня за плечи и поцеловал в висок.

– Обещаю, Кнопка, больше я тебя не брошу.

Я прикрыла глаза, наслаждаясь теплом, которого мне так не хватало, но в следующий миг испуганно вздрогнула:

– Как ты меня назвал?

Он хитро улыбнулся:

– А как, ты думаешь, я тебя нашел?

– Рэйден? – пораженно спросила я.

– Он самый. – Папа улыбнулся уголками рта: – Приятный парень, он произвел на меня хорошее