Сильно тру руками лицо. Он… Нет, не хочу видеть это снова.

– Тиган?

Зов притягивает мой взгляд. Елена…

Зажмуриваю веки, чтобы прогнать слезы, и вытираю лицо, но руки слишком дрожат, их невозможно контролировать.

– Он убил ее.

Мой резкий голос эхом разнесся по темной комнате. Елена подходит ближе. Отступаю и иду вдоль стены. Нет, черт возьми, не приближайся ко мне!

Она все же подходит и протягивает ко мне руку.

– НЕ ТРОГАЙ МЕНЯ!

Елена тут же отступает. Где я, черт возьми?

Почему она здесь?

– Я… э-э, Тиг, о чем ты говоришь?

– О Майлерсах, мать их! Он убил ее!

Дохожу до двери. Я должен уйти, должен…

– Кто? Тиган, ты куда?

– Я… мне нужно уйти… если… если он вернется, я…

Черт возьми, Елена, если он вернется, что мне делать?

– Я не знаю, о ком ты говоришь, Тиг.

Смотрю на нее, снова вытираю лицо. Черт возьми, почему я плачу?

– Мне нужно поговорить с мамой. Мой мобильный…

Где он? Елена, дай мне мой мобильник.

– Не знаю… Тиган, я схожу за отцом…

– Где мой мобильник, черт побери?

Не могу найти его. Не в силах даже искать.

– Елена, помоги мне. Позвони моей маме!

– Да… я… кому звонить?

– Маме, черт!

Набрасываюсь на нее. Стоп! Стоп!

– Твоей маме, но…

– Что? Позвони ей, черт побери.

Она вздрагивает, потому что я закричал. Прости, детка.

Она уходит.

Я… я в комнате у… у…

– Ладно, э-э… Давай скорее позвоним Натали, ладно?

У Елены зазвонил мобильник. Ну, наконец-то!

– Да, это моя мама. Прости, я опять на тебя накричал, детка.

– Ничего…

Она дает мне телефон, в трубке голос.

– Елена?

– Он убил ее!

– Тиг! Что случилось?

– МАЙЛЕРС! Мама, клянусь, он убил ее! Я был там, она не дышала, мама! Я там был… Я выпрыгнул в окно и…

– Тиган, успокойся! Где ты сейчас?

– Я… С Еленой… Но он вернется… Что мне делать, мама? Я не помню, где ты живешь.

Мама, забери меня, черт возьми!

– Тиг, он не вернется. Мистер Майлерс умер в тюрьме три года назад. Все хорошо, понимаешь?

Дыши…

– Что? Он мертв? Ты уверена?

Не люблю слышать свой голос таким. Снова вытираю лицо.

– Да, я уверена, Тиг. У тебя есть лекарства?

– Я… я не знаю… Мама… Он убил ее, и она упала на меня… Повсюду была кровь. Тристан кричал… Это сейчас у меня в голове, черт побери! Мама… Ты должна прийти, потому что…

– Все в порядке, Тиг, оглянись вокруг. Ты больше не у Майлерсов, ты с Еленой, все в порядке.

– Да… С Еленой… Но, мама, Тристан тоже меня бил. Что я буду делать, если он появится и у него будет ремень? Блин, от пряжки больно неделями!

– Не волнуйся об этом. Тристан тоже не сможет тебя найти, ясно?

Он не сможет. Ладно… Вытираю лоб, мне жарко, блин, и глаза у меня горят.

– Ладно, передай трубку Елене и присядь, хорошо?

– Да, мама…

Отдаю мобильник Елене и сажусь на кровать.

– Алло? Да… Нет, нет. Он спал в своей постели, и… он кричал… плакал и… проснулся внезапно и сказал, что он убил ее. Я ничего не поняла… У него…

Ложусь. Сердце сейчас взорвется в груди, но все в порядке, ведь он мертв. Все нормально.

Смотрю на Елену так, будто она знает решение.

– Хорошо, две таблетки. Загляну в его сумку, но что с ним? А… хорошо. Приступ паники? Хорошо. Да, такое было не так давно, но не так интенсивно…

– Елена? Что происходит?

– А-а! Папа… Тиган…

Она плачет. Нет, детка, не плачь, не люблю, когда ты плачешь. Я уже не могу встать. Майлерс мертв, все в порядке.

– Елена, кому ты звонишь?

– Дер… Держи, это Натали. Я… я схожу за лекарствами.

– Детка, ты куда? – зову я.

Черт возьми, почему она уходит?

– Детка, не плачь, я…

– Все в порядке… Не волнуйся. Я сейчас вернусь, хорошо? – сказала она издалека.

– Поторопись.

– Алло? Натали, это Дэниел… Ладно… нет, нет, он лежит… Да, он спокоен. Слышал, как он кричал, уже не в первый раз. Я знаю, да… Ладно, я разберусь. М-м-м… Майлерс, да, я прочитал все досье…

Елена?

– Вот, Тиган, выпей.

Делаю, что она говорит. Горло обжигает, опять ложусь на кровать. Она натягивает на меня одеяло.

Он умер, все в порядке, и его жена тоже, все в порядке.

Ай! Черт. У меня такое ощущение, будто ночью мне на голову что-то упало. Открываю глаза, вернее, принуждаю себя это сделать. Уже день, и свет обжигает мне сетчатку.

Черт возьми! Память вдруг возвращается ко мне: ночь, кошмар, плачущая львица и Солис.

Быстро встаю и, не обращая внимания на жуткую головную боль, иду прямо в ванную.

Дверь закрыта. Стучу.

– Елена?

Нет ответа.

Черт возьми, почему она не отвечает?

Оборачиваюсь и замечаю, что вторая дверь тоже закрыта на идиотский кодовый замок. Оглядываюсь по сторонам, и мне становится совсем не по себе. Что тут произошло? Качаю головой, и образы Майлерсов возвращаются и опять злят меня. Я вытираю лицо и спускаюсь вниз. Нет, что ли, никого? Иду в прихожую. Тишина. Может, она на кухне. Быстро вхожу и понимаю: отец здесь, но львицы нет.

– О! Тиган, ты в порядке? – спрашивает он.

– Где Елена?

Он хмурится и не отвечает. Почему он такой подозрительный? Где мой телефон?

– Тиган, ты помнишь, что произошло этой ночью?

Э-э… я… у меня…

– Сядь и успокойся. Все хорошо, да?

Колеблюсь, а потом делаю то, что он мне говорит. Почему он мне не ответил?

– У тебя посттравматический шок после кошмара. Я хотел бы знать, как ты себя чувствуешь сейчас. Натали попросила меня передать тебе, что ты можешь звонить ей, когда захочешь, если тебе понадобится, – добавил он.