Вместо ответа он указал пальцем несколько точек: над диваном в гостиной, над изголовьем моей кровати, в ванной… Потом дотронулся пальцем до своего глаза и показал на стык потолка с переборкой напротив дивана.

Я кивнула и оттащила два стула в дальний угол, подальше от «ушей» и вне поля зрения «глаза», на который он указал. Потом я включила терминал, настроила его на воспроизведение музыки и выбрала пленку, на которой был записан «Хор Солт-Лейк-Сити». Может, «ухо» и могло уловить наши голоса за таким шумом, но я лично в этом сомневалась. Мы уселись на стулья, и я спросила:

– Мак, ты можешь придумать вескую причину, по которой мне не стоит убивать тебя прямо сейчас?

– Прямо сейчас? – переспросил он. – Даже не выслушав?

– А зачем мне тебя слушать? Ты меня изнасиловал – я это знаю, и ты это знаешь. Я хочу выслушать лишь ответ на этот вопрос: есть ли причина, по которой тебя не стоит немедленно наказывать за твое преступление?

– Ну, если ты так ставишь вопрос… Наверное, нет.

Мужики загонят меня в могилу.

– Мак, ты сильно утомляешь меня. Разве ты не видишь, что я не хочу тебя убивать и ищу этому разумное оправдание? Но без твоей помощи у меня ничего не выйдет. Как ты оказался замешан в таком грязном деле, как групповое изнасилование беспомощной, связанной женщины?

Я села и дала ему подумать. И он действительно это сделал. Он долго молчал, а потом сказал:

– Я мог бы поклясться, что слишком глубоко увяз и если бы не стал участвовать в изнасиловании, то был бы убит там, прямо на месте.

– Это правда? – спросила я, стараясь подавить растущее презрение к нему.

– Достаточно близко к правде, но не вся правда. Мисс Фрайди, я сделал это, потому что хотел. Потому что вы так сексуальны, что совратили бы святого Иосифа и заставили бы саму Венеру стать лесбиянкой. Я пытался убедить себя в том, что не мог избежать этого. Но на самом деле я-то знал правду. Ладно, тебе нужна моя помощь? Хочешь, чтобы это выглядело как самоубийство?

– Не обязательно. – (Совратила бы святого Иосифа? Что это еще за Иосиф? Надо выяснить при случае. Похоже, он имел в виду превосходную степень?)

– Но на корабле тебе некуда бежать. А труп рано или поздно найдут.

– Не думаю. Тебя же наняли, чтобы ты следил за мной: думаешь, мне что-то за это будет? Ладно, ты уже понял, что я позволю, чтобы это сошло тебе с рук. Тем не менее я требую кое-каких объяснений, прежде чем отпущу тебя. Каким образом ты выбрался из огня? Я была поражена, когда учуяла твой запах, я была уверена, что ты мертв.

– Я не был в огне, я унес ноги до начала пожара.

– Вот как? Почему?

– По двум причинам. Я собирался исчезнуть, как только узнаю то, за чем пришел. Но в основном – из-за тебя.

– Мак, не держи меня за дурочку и не заставляй верить небылицам. Что ты хотел узнать? Зачем ты вообще туда полез?

– Но я так и не узнал этого. Мне нужно было то же самое, что и им: узнать, зачем ты летала на Эль-пять. Я слышал, как они допрашивали тебя, и понял, что ты ничего не знаешь. Поэтому и слинял. Очень быстро.

– Это правда. Я была простым почтовым голубем… А что может знать почтовый голубь о военных тайнах? Они зря потратили время, пытая меня.

Ей-богу, он выглядел шокированным.

– Они пытали тебя?

– Пытаешься изобразить невинность? – резко спросила я.

– Я?.. Нет-нет, я виновен, как смертный грех, и я это знаю. В изнасиловании, но я понятия не имел, что они будут тебя пытать. Это же тупость, пещерный век. Я слышал как тебя допрашивали, а потом накачали «болтливым соком» и ты выдала ту же историю. Поэтому я понял, что ты говоришь правду, и поспешил убраться оттуда.

– Чем больше ты рассказываешь, тем больше у меня возникает вопросов. На кого ты работал, зачем ты это делал, почему ушел, почему они позволили тебе уйти, чей голос отдавал вам приказы? Кто такой Майор? Почему всем так было важно узнать, что я везла? Настолько важно, что они пошли на военную акцию, потеряли много людей убитыми, а потом зверски пытали меня и отпилили правый сосок? Зачем?

– Они сделали с тобой такое?!

(Ей-богу, лицо Мака оставалось абсолютно бесстрастным до тех пор, пока я не упомянула о повреждении молочной железы по правому борту. Кто-нибудь объяснит мне, что за существа такие – мужчины? С диаграммами и краткими примечаниями?)

– Да ладно, мне сделали полную регенерацию, косметическую и функциональную. Я покажу тебе – позже. Если ответишь на все мои вопросы. И ты сможешь сравнить с тем, как она выглядела раньше. А теперь – к делу. Говори.

Мак признался, что был двойным агентом. Он сказал, что в то время служил офицером разведки в полувоенной организации, нанятой «Лабораторией Мюриэль Шипстоун», он внедрился в организацию Майора…

– Минуточку! – прервала его я. – А он сам погиб при пожаре? Я имею в виду – тот, кого называли Майором?

– Я почти уверен в этом, но знает наверняка, пожалуй, один Мосби.

– Мосби? Фрэнклин Мосби? «Поиск, инкорпорэйтед»?

– Надеюсь, у него нет братьев, хватит и одного такого. Да, Фрэнклин Мосби. Но «Поиск, инкорпорэйтед» – лишь прикрытие. За ними стоит «Шипстоун анлимитэд».

– Но ты же говорил, что тоже работал на «Шипстоун» – на «Лабораторию».

– Ну да, – удивленно нахмурился Мак. – Но ведь весь этот бардак с «Красным четвергом» был внутренней разборкой между их шишками, все это знают.

– Кажется, я всю свою жизнь прожила в блаженном неведении, – вздохнула я. – Ну хорошо, ты работал на одну половину «Шипстоуна», а в качестве двойного агента работал на другую половину «Шипстоуна». Но почему они передрались из-за меня?

– Этого, мисс Фрайди, я не знаю. Именно это мне и надлежало выяснить. Полагали, что вы – агент Котелка Бол…

– Стоп! Если ты собираешься говорить о покойном докторе Болдуине, пожалуйста, не называй его этой кошмарной кличкой!

– Прости. Полагали, что ты – агент «Систем энтерпрайзес», то есть доктора Болдуина, и ты подтвердила это, возвратившись в его штаб-квартиру…

– Постой! Ты был в той команде, что меня вязала?

– Рад признаться, что нет. Двоих ты убила на месте, еще один умер чуть позже, остальные отделались травмами, но их не избежал никто. Мисс Фрайди, вы деретесь как дикая кошка.

– Давай дальше.

– Кот… Доктор Болдуин не был частью системы, он был из независимых, работал на себя. Когда разгорелся «Красный четверг»…

– Какое отношение имел к нам «Красный четверг»?

– Как это какое? Самое прямое! Не знаю, что ты там везла с Эль-пять, но именно это уж как минимум ускорило события. Я думаю, «Совет за выживание» – та сторона, на которую работали парни Мосби, – почуяли неладное и начали заваруху, не успев как следует подготовиться. Может, поэтому у них ничего и не вышло. Им пришлось улаживать свои разногласия в залах заседаний. Но я не видел аналитических обзоров на эту тему.