И Михаил Пантелеев тоже становился самим собой. Смерть не приемлет ложь, так же как тьма не приемлет свет, а любовь — измену.

«Теперь вы знаете правду, Алеша», — звучало в ушах Килара, — «Как жаль, что мы не можем это обсудить…»

Белое сияние плавно померкло. Странник обернулся, все еще не вполне доверяя собственным глазам. Готов ли он был к тому, что увидел? Когда такие вещи происходят, в них никогда не получается уверовать на сто процентов. Можно приводить тысячу аргументов и неоспоримых фактов, можно пощупать все собственными руками, но разум, вопреки очевидному, все равно отказывается воспринимать это как реальность.

Владимир Благовещенский лежал на земле в своей изорванной, грязной одежде. Лежал, прикрыв глаза, и мирно спал. Он по-прежнему был с ног до головы залит кровью, но страшные раны исчезли без следа. Даже оторванная нога оказалась на месте. Чудо было абсолютным, безупречным, и от этого еще более невероятным. Оберег тоже исчез, выполнив одно из своих бесчисленных предназначений. В прошлый раз он отнял жизнь у Нищего, явив грозную силу разрушения. Теперь эта сила вернула жизнь.

Килар прикрыл глаза и глубоко вздохнул. Удивительно, но он добился, чего хотел. Его действия изменили будущее.

Он подхватил Благовещенского подмышки и в два приема затащил его на задний диван машины. Потом нырнул за руль, включил двигатель и отъехал назад, выбрасывая из-под колес струи грязи и липкой дождевой воды.

Алексей почти развернулся, когда Нищий выскочил из леса, и бросился на дверь машины, пытаясь пробить стекло костлявым кулаком. Килар увидел потоки блестящей мерзости, вытекающей из перекошенного лица. Множество мелких живых существ — жуков и червей — ползали и копошились в рыхлом, ноздреватом мясе. Килар надавил на газ всей ступней, проехал около пятнадцати метров задним ходом, потом переключился на первую передачу и послал машину вперед, как летчик, идущий в лобовой таран.Нищий вскинул руку, и тело Алексея сковало параличом. Но нога осталась на педали, и разогнавшаяся «девятка» сбила Нищего на скорости более семидесяти километров в час. Удар. Брызги водянистой слизи на ветровом стекле и вскинутые вверх тощие кисти рук. Враг исчез под днищем машины, смешавшись с дорожной грязью. Странник дал по тормозам, поставил машину на ручник и вышел наружу, перезаряжая ружье. Нужно поставить точку, нужно быть уверенным до конца.

Он оказался прав: изломанное, тщедушное тело попыталось подняться. Странник не присматривался к нему, не стал выдумывать пафосные фразы. Он подошел вплотную, приставил стволы к затылку Нищего и молча нажал на спуск. Голова разлетелась в клочья как спелый арбуз. Тело мешком повалилось в лужу.

Вот так. Теперь действительно кончено. Его миссия здесь почти завершена. Почти. Осталось отдать долги и сделать самое главное.

Странник остановился возле бревенчатого домика лесничего. Игнат Витюхов ждал его, скорчившись под козырьком веранды. Он почти непрерывно кашлял от сырости. Килар не был уверен, что застанет его здесь, но подозревал, что так будет.

— Его больше нет? — спросил Витюхов, когда Килар вылез из кабины, — Только скажите мне, что его больше нет… и его… ну, питомца, значит, тоже.

— Их обоих больше нет, — подтвердил Странник. — Они оба сгинули.

Он обошел машину и открыл заднюю дверцу.

— Мне потребуется твоя помощь.

Витюхов с опаской приблизился и заглянул на заднее сидение, где по-прежнему спал вернувшийся из небытия Владимир Благовещенский.

— Ты ведь знаешь его, не так ли? — снова предположил Килар. — Это ведь он убедил тебя прийти в лесничество на ночь глядя, хоть сегодня и не твоя смена? Когда он успел побывать здесь: вчера или позавчера?

— Он приезжал на той неделе и потом тоже, — ответил Витюхов, — Он знал, что здесь происходит и предупредил меня. Сказал: ты должен ему помочь, а иначе все будет только хуже. Вот, значит, какие они, дела-то. Но я боялся… ну, этого чужака, бродягу… боялся, что он изменит меня. Так же, как Мишку. Я спрятался и видел все. Но потом решил, что должен помочь. Иначе он все равно изменит меня. Изменит все!

— Ты правильно сделал, — улыбнулся Странник, — Давай отнесем Влада в дом. Он проснется утром и, скорее всего, не будет помнить, что с ним произошло. Не нужно ничего рассказывать. Пусть думает, что заблудился в лесу и потерял сознание от шока или, скажем, напился, хватил лишнего. Думаю, он примет любую версию.

— Значит, теперь все закончилось?

— Для тебя, да. И для него тоже. Для меня все только начинается.

До рассвета оставалось несколько часов, но ночь пройдет быстро, а когда взойдет солнце, Странник завершит свою миссию. Он сделает то, что должен, и навсегда покинет этот мир. Теперь его дом не здесь. Его ждут Линн Эрвинс, Робинс Эйден, отрок Лютер, Кассандра и загадочный Вечный Путь. Он доберется до Скинии, откроет Ковчег и вернет людям Скрижали Завета. Станет новым Моисеем. Кассандра расскажет ему, что это значит на самом деле. Его ждет реальность иного мира, изменившая его до неузнаваемости, слепившая из него другого человека.

Через час или около того Килар заснул прямо в машине, припаркованной во дворе лесничества. Ему снились три сросшихся между собой лица с пугающими, нечеловеческими чертами, похожие на гротескные маски актеров в китайском театре.

— Не делай этого! — кричали они ему. — Ты не знаешь, к чему это приведет! Ты не можешь этого знать! Ты не сможешь! Ты не посмеешь!!

— Я уже посмел, — ответил Килар и проснулся. За окном светало.

Когда часы у него на руке показали половину восьмого, автомобиль Алексея сорвался с места, как пуля, нацеленная в сердце судьбы.

Он вырулил на Рязанское шоссе и подъехал к поселку Октябрьский точно по расписанию. Когда бензовоз пересек две полосы движения и выскочил на встречную полосу, Килар выжал педаль до упора. Врата иного мира разверзлись перед ним бездонной огненной воронкой. Но теперь это был егосвободный выбор. Он сделал его без направляющей руки хозяина, без кнута и пряника, без подсказок извне. Странник шел на свое место. Отныне все будет так, как решит он сам. Он заслужил это право в борьбе, ухватив за хвост само время, пройдя через горнило прошлого, обманув смерть и возродившись для новой жизни.

Алексей Гранецкий.

Странник Килар.

Собиратель.

Он шел на свое место.

«Тебе осталось сделать последний шаг, но этот шаг