она умело подавляет эмоции, но я довольно хорошо ее знаю. Ее короткие ухоженные ногти барабанят по карте, а глаза сверкают. Как у любого из нас, в ней снова пробуждается надежда.

– Я бы хотела завтра рано утром начать с гробницы Сети I, – продолжает Нефертари. – Гробница Рамзеса II слишком сильно повреждена. Не думаю, что мы там что-нибудь найдем, хотя это было бы логичнее всего. Кимми могла бы заняться усыпальницей Рамзеса III. В ней есть росписи, и они очень хорошо сохранились. Азраэль осмотрит KV2. Гробница Рамзеса IV открыта с древних времен, и там множество надписей на греческом и латинском языках. Гор не знает греческий и может что-то упустить.

– Что именно надо искать? – уточняет Кимми, тоже наклоняясь над картой. Похоже, она, как и все остальные члены семьи, знакома с Долиной царей. Ничего другого и не следовало ожидать.

– Все, что не вписывается в эпоху, когда были построены гробницы. Если исходить из того, что это подсказки времен Соломона, то они могут быть на иврите, на аккадском языке или, вполне вероятно, на древнегреческом, – рассуждает Нефертари.

– Ты не станешь бродить по гробнице одна, – вмешиваюсь я, пока такая глупая идея не посетила ее голову. – Об этом сразу забудь. Мы всегда будем ходить по двое.

– Уверена, королева могла бы выделить мне в сопровождение охрану. Нам нужно обыскать гробницы максимально быстро.

Исрафил мрачно рассматривает карту.

– Мы будем искать до тех пор, пока что-нибудь не найдем.

– У Рамзеса V тоже нет собственной гробницы, – замечает Энола, которая, несмотря на присутствие Сета, до сих пор вела себя на удивление сдержанно. Она одинаково ненавидит его и боится. Нужно потом с ней поговорить, потому что в последние дни подруга слишком часто превращалась в невидимку, сторонясь всех нас. Я был настолько занят Нефертари, что Энола наверняка чувствует себя забытой.

– Верно, – соглашается Кимми. – Сначала он был погребен в KV9, но позже перезахоронен, когда его дядя, Рамзес VI, потребовал эту усыпальницу для себя.

– Вам поможет Намик, а еще у меня в штабе две дочери, которые хорошо ориентируются в Долине царей, – говорит Саида. – Это сестры Данте, и ты можешь им доверять. Исрафил, безусловно, сумеет получить разрешение, необходимое для изучения гробниц.

– Уже сделано, и я также запросил допуск в гробницу Великой царской супруги. Не стоит забывать о ней, – вклинивается высший ангел.

Нефертари пораженно смотрит на него.

– Хорошая идея. Возможно, нам действительно нужно расширить поиски. – Она показывает пальцем на участок на карте: – Гробница Рамзеса VII самая непримечательная. Она состоит всего лишь из одного коридора. Надписи в ней восходят к римским временам и появились через много лет после смерти Соломона. Я очень надеюсь, что мы где-нибудь что-нибудь найдем. С тех пор столько всего произошло, а сколько было уничтожено. – Впервые с момента нашего знакомства Нефертари сомневается в своих способностях, однако в этом виноват дефицит времени, с которым она столкнулась.

Мы еще раз подробно обсуждаем, как распределить гробницы на завтрашних поисках, а затем королева нас отпускает. Я бы с удовольствием показал Нефертари сады, но она уговаривает Намика поводить ее по библиотеке. Поэтому я присоединяюсь к Данте. Тот должен подключить ее телефон к сети дворца, чтобы звонить Малакаю. Ради нее я желаю, чтобы мы нашли скипетр в ближайшие дни, ради себя – чтобы это затянулось еще на несколько недель. Я очень долго ждал этого момента, но теперь он уже не имеет значения. Еще две недели назад я даже не допускал подобных мыслей. Мне ничего не хотелось сильнее, чем вернуться домой, и тут появилась женщина, которая овладела моим разумом. Нужно сконцентрироваться. Потому что никогда прежде у меня не возникало ощущения, что мы так близки к возвращению.

Тарис

Три дня подряд я ползаю по темным коридорам и шахтам. Вчера осматривала настенные росписи в гробнице Сети, но и там многое разрушилось от времени. Еще раз изучила рисунки из «Книги мертвых» в усыпальнице Рамзеса III. Просто на всякий случай. Однако Кимми, побывавшая там немного раньше, поработала весьма основательно. Сегодня весь мой день проходит в гробнице Рамзеса II. Очевидно, когда-то она была одной из самых роскошных, а с учетом площади размером с гандбольное поле – еще и одним из самых масштабных захоронений. К сожалению, здесь мало что уцелело. Я отправляю Намика к выходу за свежей водой. Джинн действительно очень усерден и изо всех сил помогает, хоть и разговаривает очень мало. Погребальная камера просто огромна. Практически как бальный зал. Однако расхитители гробниц, которые вскрыли ее еще в античные времена, и многочисленные наводнения почти ничего не оставили от былого великолепия. Позади три дня между надеждой и страхом. Три дня, в течение которых я держусь на расстоянии от Азраэля и как можно чаще звоню Малакаю, голос которого с каждым днем становится все слабее. В данный момент я сверлю взглядом росписи цвета охры прямо перед собой. От стен эхом отражаются шаги. Твердые и знакомые. Это не молчаливый джинн, который чаще всего парит над землей. Еще в первый день я сказала Намику, что передо мной он может не притворяться человеком, и тот испытал настоящее облегчение.

Рассеянный свет моего фонарика смазывает черты Азраэля, когда тот присоединяется ко мне. Его волосы рассыпаны по спине, а глаза цвета мха смотрят на мои грязные потрескавшиеся ладони, сжимающие кисточку, которой я смахивала пыль и грязь со своей находки. Пустыня высасывает из моего человеческого тела всю влагу, в то время как ангелу она, похоже, не причиняет ни малейшего вреда. У него раздуваются ноздри при виде того, что я извлекла на свет из-под вековой грязи, а недопустимо чувственные губы складываются в ленивую улыбку. Время в Пикстон-Парке сейчас кажется мне сном. То, что той ночью в отеле он снова решил нарушить дистанцию, тоже не очень-то поспособствовало моему душевному спокойствию. К счастью, во дворце Саиды мы живем в женских покоях, иначе я бы уже давно снова оказалась в его постели. Когда утром после покушения я проснулась в его объятиях, наши тела так переплелись, словно хватались за что-то, чего не могли позволить себе наяву.

Подняв руку, Азраэль проводит ею по моей щеке.

– Ты уже слишком долго находишься внизу. Кожа совсем высохла. Давай я отведу тебя во дворец.

Коротко о моих усилиях держаться на расстоянии: сейчас я с огромным трудом сдерживаюсь, чтобы не потереться лицом об его ладонь.

– Остальные нашли что-нибудь интересное?

Он отрицательно качает головой:

– Скоро стемнеет. Все выдвигаются обратно. Почему ты больше ничего не пила?

– Намик скоро