В таких условиях антисемитизм увял и община венецианских евреев стала процветать. Условие, обязывающее евреев носить желтые или красные шляпы, изменили: отправляясь в путешествие, они меняли свои шляпы или тюрбаны на черные. Можно подозревать, что на многочисленные нарушения унизительных законов смотрели сквозь пальцы, так как и иудейские раввины, и христианские панегиристы утверждали, что после 1590 года с евреями в Венеции обращались особенно хорошо. Христиане ходили на концерты в гетто, а евреи посещали регаты и театральные представления за пределами своих кварталов. Они играли в азартные игры и даже, если хотели, посещали церковные службы. Количество евреев выросло по крайней мере до 2500 человек. Самые высокие жилые дома в Венеции, некоторые в семь этажей, строились с тем, чтобы на небольшом пространстве проживало как можно больше народу. Венецианское гетто было выдающимся не только с архитектурной, но и с интеллектуальной точки зрения; до того как расцвел Амстердам, венецианских раввинов признавали в других западных иудейских общинах самыми авторитетными.

С экономической точки зрения Венеция, пригласив к себе евреев, получила двойное преимущество. Евреи-ростовщики подчинялись строгим законам, которые так распространились, что в других итальянских городах появились учреждения под названием «монти ди пьета», буквально «горы милосердия», то есть ломбарды, где предоставляли зай мы беднякам. За свои услуги евреи брали довольно низкие комиссионные – 5 процентов. Это стало возможным лишь после требования властей, чтобы другие евреи, богатые торговцы подержанной одеждой и купцы, занятые во внешней торговле, помогали ростовщикам. В то же время богатые еврейские купцы переводили свои предприятия в Венецию, хотя могли бы осуществлять свою деятельность и в других городах.

Одним из замыслов, с помощью которого Даниэле Родрига завоевал благосклонность аристократов из венецианского Торгового совета, был план посылать венецианские корабли на юг, на атлантическое побережье Марокко, где они забирали сахар. Однако почти вся Северо-Западная Африка была закрыта для венецианцев. Там делили сферы влияния испанцы и турки, а война между двумя крупнейшими державами задушила эту ветвь венецианской торговли и оставила венецианские флотилии беззащитными перед нападением пиратов.

Но не все последствия османской экспансии и Великих географических открытий наносили ущерб венецианской экономике. Власть султана, правившего от стен Вены до Аравии и границы Марокко, снова превратила Константинополь в процветающий город. Его население, составлявшее менее 100 тысяч человек в 1453 году, в 1580 году увеличилось почти до 700 тысяч человек, а богатство султанского двора сделало его главным рынком для венецианских товаров. Кроме того, на руку Венеции в начале века сыграло переключение на океанские маршруты басков и португальцев, которые до того активно действовали в Средиземноморье. Устранение конкурентов в XVI веке стало поводом для расширения деятельности венецианского торгового флота. Конечно, восстановление получилось однобоким, о чем будет рассказано ниже. И треска с Большой Ньюфаундлендской банки помогала удовлетворить спрос на продовольствие, дефицит которого на Адриатике влек за собой импорт из Черного моря. Более того, общий экономический рост Западной Европы, который возобновился с новыми силами в XVI веке, когда позиции, сданные в XIV веке, были во многом отвоеваны, стимулировал экономический рост и в Венеции.

Ярким примером того, как Венеция выгадала на расширении рынков, может служить торговля хлопком. Еще один пример – торговля шелком. Шелк лучшего качества, чем прежде, поступал из Персии через Алеппо, и, несмотря на некоторую конкуренцию со стороны французов, в Алеппо венецианцы считались первыми среди западных купцов. В 1549 году венецианцы перевели свое главное сирийское консульство из Дамаска в Алеппо. Главный рынок для персидского и сирийского шелка находился не в самой Венеции, так как венецианские шелкопрядильщики использовали более легкий сорт хлопка, росший в окрестностях Бассано и Виченцы, но по ту сторону Альп, в Нюрнберге, Франкфурте-на-Майне и Кельне. Процветающие немецкие города покупали у Венеции шелк и хлопок; кроме того, ее считали поставщиком «колониальных товаров», даже таких, которые, подобно сахару, Венеция все больше приобретала на Западе.

Конечно, Венеция уже не считалась посредницей, поставлявшей такие товары в Англию и Нидерланды, но она частично возместила убытки, найдя перспективный рынок для других продуктов Средиземноморья на северо-западе Европы. Англичанам все больше нравились сладкие вина мальвазии с Греческих островов. Стоимость перевозки вина с Крита в Саутгемптон в конце XV века сократилась наполовину. Позже важной статьей венецианских поставок в Англию стал также изюм. Венецианские острова в Ионическом море, особенно Закинф, специализировались на выращивании винограда, который затем сушили на экспорт, и он попадал в знаменитый английский рождественский пудинг.

Развитие таких городов, как Лиссабон, Севилья, Антверпен и Лондон, сделало коммерческое преобладание Венеции не таким заметным, как раньше, однако оно также обеспечило рынки для венецианских купцов и ремесленников, поэтому в XVI веке Венеция стала более густонаселенной – в ней проживало почти 190 тысяч человек – и, возможно, более богатой, чем за 100 лет до того.

Самое процветание Венеции затрудняло ей приобретение запасов продовольствия. Первое упоминание венецианцев как отдельного народа характеризовало их как людей, которые казались чужаками в почти всецело аграрной Европе, потому что они не пахали и не сеяли. Свою пищу они приобретали в обмен на транспортные услуги и соль. В более развитой с коммерческой и промышленной точки зрения Европе XV и XVI веков обитатели Венецианской лагуны по-прежнему вынуждены были покупать продукты за границей, причем они столкнулись с конкуренцией со стороны других городов-государств. Хотя соль по-прежнему служила важным источником дохода для венецианского правительства, ее как статью экспорта вытеснили с первого места многие промышленные товары, а также коммерческие и политические услуги. Хотя плата за поставку продуктов питания была лишь одной составляющей в очень сложном балансе платежей, она по-прежнему считалась важнейшей статьей дохода.

Из-за необходимости доставки продуктов питания морем Венеция находилась совсем в другом положении, чем материковые города, например Париж, окруженный широким поясом сельскохозяйственных угодий. Венеция, как и другие крупные средиземноморские города, могла пополнять запасы в любом регионе, где имелись избыток продуктов и морской порт. Конечно, свежие овощи и мясо поставлялись из относительно близких областей, хотя на венецианских бойнях забивали скот, пригнанный из Венгрии. И все же основой питания венецианцев служила пшеница, которая хранилась сравнительно неплохо. Ее можно было доставить за 1000 миль по морю дешевле, чем за 50 миль по суше. Еще до того, как население Венеции превысило 100 тысяч человек, как было в начале XIV и XVI века, венецианские корабли привозили пшеницу издалека – из причерноморских городов и даже из Египта. Время от времени они перекупали пшеницу в Лиссабоне. Обычно главными источниками поставок были Апулия и Сицилия, хотя много пшеницы поступало в город и из албанских, греческих, кипрских и критских портов. В неурожайные годы и во время войн импорт сокращался. Иногда в итальянских материковых регионах пшеницы было в избытке, и Венеция получала поставки из подчиненных ей областей, когда нуждалась в них, но обычно материковым городам самим нужно было пополнять свои запасы из заморских источников. Пшеницу же перевозили венецианские корабли. Согласно одной записи, за 12 месяцев в 1511–1512 годах корабли ввезли в Венецию 60 тысяч тонн пшеницы, достаточно, чтобы накормить более 300 тысяч человек, что более чем вдвое превышало ее население.