о чем — то; не мог бы я снова вернуться на ранчо? Я спросил; «А нельзя поговорить об этом просто по телефону?» Тот, с кем я говорил, вернулся и сказал: «Ему хотелось бы, чтобы вы снова приехали, если вы не против». Я снова приехал туда [до ранчо было примерно пятнадцать минут езды], и мы, в сущности, поговорили ни о чем; ему просто хотелось с кем — нибудь поговорить. И он попросил меня еще раз заехать в дом по пути в город и сделать кое — что, поэтому я снова заехал в город и получил еще один телефонный звонок от него. Я играл в эту игру три раза и не испытывал особой радости от этого, но я позвонил Полковнику и отправил письмо. Полковник довольно тщательно расспросил меня. «Вы уверены, что он не может поехать? Понимаете, как только он возвращается в Мемфис, он любит покутить. У нас все тут готово, все его ждут, он нужен здесь». Я ответил, что не думаю, что он в состоянии поехать на съемки, что, по моим ощущениям, ему будет трудно работать на площадке».

Этот разговор привел Полковника в ярость, но с этим ничего нельзя было поделать. Он уговорил студию пересмотреть график, перенеся начало съемок на следующий понедельник, 6 марта, однако его продолжало мучить беспокойство, что все разваливается. Ему казалось, что Элвис придет в себя, когда Ларри выйдет из фавора и наконец будет принято решение об оформлении отношений с этой девушкой. Да, надо признать, что внутри организации есть проблемы. Некоторые парни больше не справляются со своими обязанностями (Алана, к которому Полковник испытывал искренние симпатии, приходилось оставить в Миссисипи из — за его проблем с наркотиками, а от мистера Лэкера уже не было откровенно никакой пользы), и нужно как — то решать вопрос с ранчо, если он в ближайшее время не разрешится сам собой. Но главное в том, что ему нужен повод, чтобы раз и навсегда поговорить с Элвисом начистоту — и так, чтобы у него не осталось сомнений, что мальчик понял его как надо. Поскольку дальше так не может долго продолжаться.

Элвис приехал в Калифорнию в воскресенье, 5 марта. Шестого числа, как планировалось, он появился на студии для примерок и вечером того же дня закончил в студии «Эннекс» Торна Ногара большую часть наложения вокала в одной песне, которую еще оставалось сделать. Все казалось обычным, если не считать его излишнего веса, который вызывал необходимость в переделке костюмов. В четверг, однако, когда Джо заехал, чтобы отвезти его на студию, что — то было явно не так. Все парни были на месте, а Элвиса нигде не было видно. Несколько минут тому назад он вошел в комнату, шатаясь из стороны в сторону, сообщили они Джо, и сказал им, что упал ночью. Он ударился головой о ванну и считал, что ему, вероятно, нужно поехать к врачу, однако они просто снова уложили его в постель и ждали приезда Джо.

Джо тут же позвонил Полковнику. Никто не сомневался, что причина была в таблетках, и когда приехал Полковник, он закрылся в спальне с Элвисом, затем вышел с мрачным видом и распорядился о том, чтобы к Элвису приехал пользовавший его врач — терапевт доктор М. Горсин и рентгенолог доктор Джордж Элердинг с переносным рентгеноскопом. Затем он накинулся на парней. Чем они тут занимаются? В чем, по их мнению, состоит их работа? Куда они смотрели? Кто — то должен неотлучно находиться с Элвисом двадцать четыре часа в сутки — даже если им пришлось бы ходить с ним в туалет. Отныне, заявил он, все будет по — другому.

Отчет врачей был не столь пугающим; у Элвиса было небольшое сотрясение мозга; никаких признаков перелома не было обнаружено. Дополнительные рентгенограммы шейного отдела позвоночника не показали наличия перелома и там, хотя и наблюдалось заметное ограничение подвижности позвонков вследствие мышечных спазмов. Другими словами, у него были синяки и болезненные ушибы, но в остальном он был в порядке. Вся компания метала недружелюбные взгляды в сторону Ларри, когда Полковник объявил, что требует, чтобы все книги Элвиса были немедленно выброшены. «И не смейте приносить ему больше ни одной книги».

Два дня спустя Полковник организовал серию встреч, на которых присутствовал Элвис. Сначала он встретился с Джо; затем он встретился с Марти, которому он официально объявил, что он больше не является вторым старшим в группе, что он больше не будет заведовать финансами и, что в скором времени он будет отвечать за «особые проекты». Несмотря на то, что он объяснил, что первым из таких особых проектов будет предстоящая свадьба, для Марти это было не большое утешение. «Мне казалось это насмешкой, поскольку Полковник с Джо уже все распланировали относительно свадьбы». Он посмотрел на Элвиса, однако Элвис не ответил на его взгляд. «Мне стало тошно, когда я увидел, что Элвис ведет себя так, и услышал, как этот старый жирный прохиндей отдает приказы, словно он повелитель Элвиса. По сути, после этого у меня не осталось желания быть частью группы».

Остальным парням Полковник просто изложил постановление. В присутствии Элвиса он объявил им, что их ждут некоторые важные перемены. Отныне они не будут обращаться к мистеру Элвису со своими проблемами и заботами. Если у них будут возникать какие — либо вопросы или проблемы, они будут обращаться к мистеру Эспозито, который теперь был единственным старшим в группе, и он позаботится о них. «Кто — то из вас, — продолжал Полковник, глядя на Ларри, — думает, возможно, что он Иисус Христос и ему полагается носить рясу и ходить по улице, помогая людям. Но в этом он глубоко ошибается».

Отныне их ждет экономия. Некоторые расходы и жалованье необходимо будет урезать. Мистер Пресли не может позволить себе выбрасывать свои деньги на ветер, каждый будет отрабатывать свое пребывание в группе. Пока все остаются на своих местах, но когда они вернутся в Мемфис, кое — кому, вероятно, придется уйти. «В этом нет ничего личного, — заявил Полковник. — Это всего лишь бизнес». Кроме того, сказал он, бросив еще один многозначительный взгляд на Ларри, больше не будет никаких религиозных дискуссий, больше не будет никаких книг, и если кому — то это не нравится, то он знает, где дверь. Ларри сделалось не по себе. «В течение всей тирады Паркера Элвис так ни разу и не взглянул на меня». С другой стороны, это его не очень удивило. «Я знал,