После тренировок по волейболу Кропоткин вел занятия в детской группе. Глядя на занимающихся, он чувствовал необъяснимую благодарность тем родителям, которые поверили ему и отпустили своих детей на занятия. Игорь не щадил себя ради этих детей. Детскую радость он ставил ВЫШЕ собственной боли.

В семь вечера начались тренировки в женской группе. Корина сдержала себя, чтобы не броситься к тренеру и не повиснуть на его шее. Игорь крепко обнял ее и, поцеловав, сказал:

– Спасибо, родная, что заменяла меня в мое отсутствие. Спасибо, милая.

– Ну, Игорь, – забормотала она. – Ты меня совсем смутил.

– Ты такая интересная, когда смущаешься, – улыбнулся он. – Я очень горжусь тобой.

– Спасибо, – проговорила Лера и ушла в раздевалку.

Женщина всегда приходила первой, чтобы взять ключи от спортивного зала и открыть его для других. Когда пришли остальные девушки, Корина улыбалась им. При встрече с Дианой Лера удивилась произошедшей с ней переменой. Глаза Князевой светились счастьем, и она первой поздоровалась с соперницей. Корина быстро поняла, в чем дело. Сжав зубы, молодая женщина сказала себе: «Еще придет мой час». Стоя перед строем и ощущая за спиной Кропоткина, Лера почувствовала прилив сил. «Рано или поздно я добьюсь любви Игоря», – думала она, проводя разминку.

Во время тренировок Кропоткин внимательно наблюдал за всеми и указывал на ошибки. Все шло как всегда. Вроде и нет убийств, лжи и боли. Но это БЫЛО, и все ощущали эту тяжесть.

После тренировок Игорь построил уставших девушек в полукруг и сказал:

– Дорогие мои ученицы! Я очень рад, что вы снова пришли на занятия. Спасибо вам огромное, что поверили мне и продолжаете тренироваться. Кроме того, что вы приносите радость мне своими результатами, вы еще и самосовершенствуетесь. А это самое ВАЖНОЕ. Я теперь точно знаю, что если вдруг меня не станет, вы сможете развиваться дальше.

Ученицы загудели.

– Ладно, хватит на сегодня нагрузок, – улыбнулся тренер. – Потянитесь на шпагаты и можете идти домой. В среду я вам дам нагрузку побольше. Готовьтесь.

Диана ждала его на улице, когда он вышел из школы.

– Ну что, царевна, пойдем в замок, – улыбнулся ей Кропоткин, и она смело взяла его под руку.

Они шли, болтая о чем-то пустяковом. Подходя к дому, Игорь обнял ее и спросил:

– Ты не против, если сначала будет баня, а потом ужин?

– Я только и мечтаю о горячей воде, – улыбнулась она.

Очутившись в бане, Диана накинулась на него, но он, взяв на себя роль банщика, загнал ее на лавку. Девушка так стонала, что ей казалось, что в радиусе ста метров все ее слышат. А Игорь все не спешил, доводя ее своими ласками до безумства. Он возбуждал ее до тех пор, пока она совсем не потеряла от страсти голову и была готова на все.

Придя в себя, Диана с удивлением обнаружила, что сидит на лавочке в объятиях Игоря.

– Ты опустошил меня, – прошептала она.

– Так я тебе и поверил, – улыбнулся он, вытирая ее полотенцем и закутывая в свой халат. – Иди, похозяйничай на кухне. Я сейчас приду. Справишься?

– Ну, конечно же, любимый, – улыбнулась Князева и быстро пошла к дому.

Когда Кропоткин пришел в дом, девушка уже вовсю хозяйничала.

– Сейчас я на стол накрою, – проговорила она ему и, поцеловав, склонилась над газовой плитой.

– У тебя очень аппетитная грудь, – сообщил он, заглянув в распахнувшийся халат.

– У меня есть места и поаппетитнее, – сообщила девушка с серьезным видом и взвизгнула, когда его рука скользнула ей под халат.

– Надо будет попробовать на десерт, – улыбнулся Игорь, усаживаясь за стол.

– Смотри, не перенасыться, – хихикнула она, наливая суп в тарелку.

После ужина Игорь повел Диану по квартире, рассказывая о себе.

– Какая великолепная кровать! – ахнула она и легла поверх одеяла, потом томно прошептала: – Возьми меня.

– Я думаю, сначала нужно расстелить постель, – улыбнулся он и лег рядом. – Нам некуда спешить. Впереди целая ночь.

2

Грусть. Только так можно описать то, что он почувствовал. Грусть и облегчение. После стольких дней Кропоткин впервые расслабился. Не нужно больше опасаться за свою жизнь и ждать предательского выстрела в спину. Всё позади. Игорь пожал руку Беркуту и встал, чтобы проводить гостя.

Для Князевой эта неделя промчалась как одна минута. Девушка жила одной любовью. Просыпаясь в объятиях парня, она мечтала о том, как будет любить его ночью. За прошедшие ночи Диана открыла себе новый мир – мир блаженства. Каждая ночь приносила ей новую радость. Девушке было все равно, что говорят и думают другие. Она боялась только одного, что Игорь ее бросит. Она знала, что это произойдет рано или поздно, но мечтала, чтобы это случилось как можно позже.

– Игорь, – спросила она в одну из ночей. – Скажи мне, я нужна тебе только как любовница или я могла бы стать твоей женой?

– Ты хорошая любовница, – ответил он после некоторых раздумий. – Но если честно, то я не представляю тебя в роли своей жены. Ни тебя, ни какую-то другую. Извини за правду. Хотя, если очень сильно захотеть, то можно создать семью с любым человеком. Ты была бы верной женой. В этом я уверен.

– Понятно, – проговорила тихо девушка и замолчала.

В темноте они лежали молча, каждый думая о своем.

– А ну и черт с ним, – вдруг произнесла она. – Любовница так любовница. Лучше так, чем никак. Пока я с тобой, мне ничего не страшно. А вдруг я рожу от тебя ребенка?

– Это ничего не изменит, девочка, – просто сказал он. – Ты можешь быть только любовницей…, хотя кто его знает, как может измениться жизнь. Ты будешь замечательной матерью. Настоящая львица никогда не даст своих детей в обиду.

– Давай займемся любовью, – прошептала она, нежно его лаская.

– Ты, наверное, решила меня опустошить, – улыбнулся Игорь, нежно покусывая ей мочку уха.

Вечером, 25-го, Князева подошла к школе к восьми часам. Обычно после тренировок они шли вместе с Игорем домой. Но сегодня Диана увидела рядом с Кропоткиным одного из охранников.

– Диана, – сказал ей парень. – Поехали ко мне домой. У меня небольшая беседа будет, а ты похозяйничаешь. Поедешь?

– Можно подумать, у меня есть выбор? – улыбнулась она, и они втроем зашагали к военному «уазику», стоявшему у школьной калитки.

У себя дома Кропоткин провел гостя в зал, а девушка упорхнула на кухню.

– Я, признаться, в растерянности, – заговорил Игорь. – О чем ты хотел поговорить со мной? Что случилось?

– Ничего не случилось, – проговорил Беркут и, выдержав театральную паузу, добавил: – Сегодня мы уезжаем.

– Уезжаете? – переспросил собеседник. – И надолго?