«имеет свое содержание лишь в отношении к иным определенностям и по самому существу своему есть член системы» (там же: 284).

6. Однако это – не «чистое отношение» (не «правило»), а «целое как единство многообразия», поскольку

«отношение между родом и видом есть отношение между целым и его частями» (там же: 285)

– это метонимически явленное соотношение есть соотношение между общим и особенным в его проявлении.

7.

«Единство системы или связи <…> производно от единства целого как такового» (там же: 285),

и это типично русское понимание системы, следовательно, основой системы видов является род (там же: 286).

Таким образом, здесь сказано все. Говорится о противопоставлении, о системе отношений, о парадигме и пр., но без употребления соответствующих терминов. Термины конкретной науки (или частного метода) представляются здесь неприемлемыми.

Метонимическая развертка на плоскости родо-видовых оппозиций отличается от идеальной сущности Лосского, связанной с глубинной перспективой сущности. Это дает основание Бердяеву заметить, что философия Франка может быть понята

«как философия рода, общеродового в онтологическом, а не только логическом смысле этого слова»,

но

«в философии рода не раскрывается лик человека. Это чувствуется и у Франка» (Бердяев 1989а: 643).

Персоналист увидел в гносеологических оппозициях конкретное противопоставление человека и рода. Не будет ли более верным в родо-видовых следованиях Франка помыслить соотношение между идеей и «вещью» в отвлеченном смысле «предметности» как явленной сущности?

Франк в родо-видовых переходах его отвлеченной идеи («co-знания») прямым образом согласуется с аристотелевским пониманием рода как формы. Индивидуумы оформляются в общности вида, виды – рода, роды в сверхроде, роде родов, который и представляет собою сущность, поскольку собирает в себе максимальное количество признаков, фактически все возможные признаки в их единстве («черная дыра концептуального квадрата»).

6. Понятие

Мы видели, что Лосский разрабатывает проблему качеств (идеа)лов, т.е. останавливает свое внимание на содержании понятия по преимуществу. Из предыдущего изложения текстов Франка следует, по-видимому, что этого философа прежде всего интересует объем понятия (родо-видовые соотношения). Такое заключение было бы поспешным. И для Франка сущность понятия заключается в содержании понятия, ибо

«логически необходимым может быть вообще лишь признак в отношении содержания понятия» (Франк 1915: 162),

а

«понятие как таковое есть определенность; определенность же мыслима лишь как член отношения. Всякая определенность, в качестве определенности, означает часть и дает часть, даже если она охватывает целое; ибо частный характер ее лежит не в ее содержании, а в самой ее форме, и потому, даже схватывая целое, оно выражает это целое лишь с одной стороны – именно с той, с которой оно есть законченность, исчерпанность, и оставляет за своими пределами момент неисчерпанности, становления в самом абсолютном» (там же: 370).

Таким образом, со стороны объема понятия перспектива движения мысли теряется в вещи, со стороны содержания – в идее, поскольку и понятия сами по себе суть «мыслимые содержания» (там же: 372).

Указывая на Фихте, который знание в понятиях усматривал в Durch и Soll (через и если), Франк утверждает, что

«понятие выражает не какое-либо самодовлеющее, замкнутое в себе бытие, а лишь зависимость одного от другого; мысля одно содержание через посредство другого, оно имеет свое существо именно в этом моменте „через“ или же в равнозначном ему моменте обусловленности (в моменте „если“: „если есть что-то, то должно быть что-то иное“)» (там же: 493).

Понятие, таким образом, вовсе не понятие в общепринятом смысле термина. Это одновременно, например, и символ.

Действительно,

«понятие обозначает предмет и означает его содержание; содержание мыслимо лишь как содержание некоторого предмета, т.е. в отношении этого предмета» (там же: 272).

В данном случае имеется в виду слово-знак, символ понятия в его внешнем проявлении. Именно слово, как мы знаем, указывает на («обозначает») предмет и одновременно означает его содержание относительно идеи (понятия в узком смысле слова); одновременно слово направлено и в сторону вещи, и в сторону идеи вещи. В высказывании Франка проведена метонимическая редукция, целое заменено частью: слово с понятием > понятие > содержание понятия.

Но –

«содержанием понятия мы называем совокупность тех областей, через отношения к которым определяется место данного предмета, как бы измерение его по системе координат бытия» (там же: 272),

т.е. согласно системе отношений, совокупность которых определяет место «вещи» в системе, те признаки, которые не даны, а заданы и осуществляются в процессе движения к концепту. Здесь понятие равно уже значению (слова), т.е. осуществляется вторая редукция от понятия к содержанию понятия (напомним, что «значение слова» есть отношение слова к идее, содержание понятия прежде всего). Таким образом Франк осуществляет переход от объема понятия (о котором он говорил прежде) к содержанию понятия.

А теперь, как следствие этих рассуждений, самое важное.

«С чисто логической точки зрения содержание понятия оказывается чем-то совершенно самостоятельным и безусловно первичным в отношении его объема. Логически дело представляется тогда следующим образом: путем абстракции мы находим множество признаков, т.е. общих черт в составе окружающей нас действительности. Комбинируя эти признаки различным образом по группам, мы получаем разные „содержания“, каждому из которых соответствует, как нечто производное, объем, т.е. совокупность тех индивидуальных предметов, в которых мы находим это содержание. (Вещи оформляются согласно содержательным признакам – в мышлении, конечно. – В.К.) С этой точки зрения „понятие“ и „содержание понятия“ суть по существу одно и то же (что и должно оправдать мысленную редукцию – В.К.), ибо понятие и есть не что иное, как некоторое частное, замкнутое в себе содержание, выразимое в ограниченном числе признаков (т.е. сведено к значению слова. – В.К.). Отношение этого содержания к „объему“ понятия, т.е. к реальным предметам, к которым оно приложимо, для логической его природы совершенно несущественно; содержание осталось бы самим собою, даже если бы оно не соответствовало никакому реальному предмету (напр., если бы реальные предметы, подходящие под него, все погибли, или фактически никогда не встречались); и потому современная формальная логика вполне последовательно вводит и такие понятия, объем которых равен нулю» (там же: 269).

Десигнат (содержание понятия, оно же значение слова) по-мысленно первичен по отношению к денотату (предметному значению слова, выражающему объем понятия). Конструирование понятия идет не от предметного значения, как полагает номиналист, а от словесного значения – десигната (точка зрения реалиста).

То, о чем Франк здесь говорит, – это образы концептуального квадрата, типа русалки или кикиморы,