Я поднесла стакан к носу и поморщилась. Спирт. Чистый, неразбавленный спирт.

– Давай, Кейт. Легче станет, – ободряюще улыбнулась Хельга. – Когда моя Ларита замуж выходила, ее тоже ломало. А как выпила, сразу отпустило. Это у всех невест так.

Я посмотрела на Хель, грустно усмехнулась и одним махом опрокинула «сто грамм». В качестве анестезии. Жидкость обожгла горло, прошлась по желудку огненным смерчем, согрела замерзающую душу.

– Молодец! – довольно крякнула Хель. – На, закуси, – она вытащила из кармана ярко-красное яблоко. – Сочное, сладкое, сплошное объедение. Сразу настроение поднимется!

Я взяла фрукт и, впившись в него зубами, ощутила на языке яркий, чуть кисловатый вкус. На секунду мир показался не таким серым и унылым.

– Ничего, Кейт, все будет хорошо, – ободряюще заметила сестра. Дождавшись, пока я доем, она заявила: – Ну вот, теперь можно и старую перечницу запускать.

Хельга открыла дверь и громко позвала:

– Тера Вински! Леди Кейт ждет вас.

А потом повернулась ко мне и заговорщически подмигнула. В комнате появилась одетая в светло-серое шелковое платье мадам. Ее полное благообразное лицо светилось доброжелательностью, а светло-карие глаза смотрели цепко и внимательно.

– Доброе утро, миледи, – тера Вински сделала старомодный реверанс и расплылась в улыбке. – Погода сегодня просто чудесная.

Я покосилась на серую морось за окном и кивнула:

– Да, погода великолепная. В самый раз для того, чтобы замуж выйти.

Хельга прыснула в кулак и попятилась к двери. Похоже, медсестра тоже успела попробовать «противотрясучное». Как, однако, неприлично звучит это слово.

– Леди Кейт, не буду вам мешать, – заявила Хель, сбегая из комнаты.

Я с тоской посмотрела ей вслед. Мне бы тоже хотелось убежать подальше, но, как говорится, мечтать не вредно.

Тем временем, тера Вински выставила на стол баночки с какими-то непонятными притирками, ей на помощь пришли подоспевшие горничная и парикмахер, вскоре подтянулись еще пара камеристок, и все завертелось.

Когда спустя два часа меня поставили перед зеркалом, я смогла оценить результат совместного труда моих мучителей и была вынуждена признать, что выгляжу просто потрясающе. Белое платье – лаконичное, без лишних воланов и складок, слегка расклешенное книзу – плавно облегало изгибы фигуры, подчеркивало грудь, плотно сидело на талии и спускалось на пол небольшим красивым шлейфом. Длинная фата венчала изысканно уложенные волосы и легкой вуалью закрывала лицо. Изящные атласные туфельки делали меня выше, тончайшие перчатки облегали руки, словно вторая кожа. Магия, вложенная в работу портных и парикмахеров, сделала это чудо возможным за самое короткое время.

– Какая красота! – прошептала заглянувшая в комнату Магда.

– А вы говорили, шампанское, – с превосходством посмотрела на теру Вински портниха. – Тут, кроме белого, ни один другой цвет и не подошел бы.

– Да, неплохо получилось, – вынуждена была признать мадам.

С первого дня знакомства я называла теру Вински на земной манер и старалась контролировать себя, чтобы не произнести это обращение вслух.

– Благодарю вас, – я растянула губы в улыбке. Никто ведь не виноват, что меня не радует предстоящая свадьба, так стоит ли портить людям настроение? – Вы все прекрасно поработали.

– Всегда рады помочь, миледи, – поклонилась портниха, а на лице теры Вински застыло елейно-умильное выражение. – С вами было очень легко работать.

Ну, еще бы! Вряд ли найдется другая такая невеста, почти не вмешивающаяся в происходящее.

– Там карета подъехала! – дверь распахнулась, и в комнату влетела Хельга. – Ну надо же, какая красота! Леди Кейт, вы самая красивая невеста из всех, кого я видела! – всплеснула она руками.

Я только улыбнулась.

– Пора выходить, – засуетилась тера Вински. – Кирстен, подай миледи манто! Да аккуратнее! Вот так, – мне на плечи опустился белоснежный мех. – Теперь бери шлейф, а ты, Ханна, подай миледи руку, – распоряжалась тера. – Все, не отставайте!

Мадам распрямилась, отчего ее внушительная фигура стала похожа на флагманский корабль, идущий во главе огромной армады, и двинулась вперед. Мы с Ханной шли следом, замыкала процессию несущая шлейф Кирстен – худенькая остроносая девчушка с симпатичным усыпанным веснушками личиком.

Мы прошли мимо стойки, за которой дежурила Магда, миновали кабинет тера Сортона и оказались на пространственной платформе, а уже оттуда вышли в холл и дальше, на улицу Коркништолль, где нас ожидала украшенная позолоченными гербами карета.

– Осторожно, миледи, – приговаривала мадам, помогая мне забраться внутрь. – Кирстен, куда ты смотришь? Держи шлейф, безрукая девчонка! Ханна, помоги миледи расправить платье.

Тера Вински суетилась, беспокоилась, ругала своих помощниц, а я смотрела на всю эту возню и мечтала только об одном – чтобы все поскорее закончилось. Главное было пережить сегодняшний день, а завтра я выйду на работу, и жизнь снова станет простой и понятной.

Возница что-то неразборчиво крикнул, карета тронулась, за окном мелькнуло знакомое сверкающее марево, все звуки ненадолго исчезли, но уже вскоре колеса застучали по брусчатой мостовой Эрголя.

– Это были портальные камни? – спросила Кирстен. Ее зеленые глаза восторженно блеснули, а веснушки еще ярче проступили на побледневшем от волнения лице. – Вот это да! Я до этого ни разу порталом не пользовалась.

– Лорд Каллеман – состоятельный господин, – наставительно произнесла тера Вински. – Ему для своей невесты ничего не жалко.

Я незаметно усмехнулась. Это точно. Каллеману для меня ничего не жалко. Ни камней, ни замка, ни даже собственного имени.

– Ой, смотрите! – воскликнула Кирстен. – Столько народу! Они что, все пришли на свадьбу?

Я посмотрела в окно. Карета медленно ехала по главной улице Эрголя. На тротуарах вдоль дороги стояли нарядно одетые горожане, и на их лицах читалось ожидание и жадное любопытство. Что ж, неудивительно. Дарты были падки до бесплатных зрелищ, а «богатая свадьба» – довольно неплохое развлечение для зевак.

Площадь перед главным собором тоже была забита людьми, но дорогу охраняли гвардейцы, и нам удалось без труда подъехать почти к самым ступеням длинной каменной лестницы.

– Миледи.

Дверца открылась, бравый молодой офицер протянул мне руку, помогая выйти.

«Соберись, Кейт, – приказала я себе. – Помнишь китайскую народную мудрость? «Ни сы»! Ты дала слово, а за свои слова нужно отвечать. Выпрями спину – и вперед. Навстречу новой жизни».

Я высоко подняла голову, дождалась, пока тера Вински поправит шлейф, и ступила на красную ковровую дорожку, ведущую к открытым дверям собора.

– «Вот идет невеста, чистая и прекрасная! Лицо ее сияет, как солнце, а сердце полнится радостью и счастьем», – донеслось до меня многоголосое пение хора.