– Я в высшей степени любознателен. Лэнигана мынашли в Бразилии только после того, как кто-то стукнул на него. Кто-то оченьхорошо его знавший. Два года с нами контактировала фирма из Атланты “Плутон”. Уних был клиент в Европе, а у того имелась определенная информация о Лэнигане.Клиент, естественно, хотел за нее денег. В то время у нас они водились, так чтоу нас возникли определенные отношения. Клиент “Плутона” бросал нам наживку, мысоглашались выплатить вознаграждение, и деньги переходили из рук в руки. Егоданные всегда оказывались совершенно точными. Этот клиент поразительно многознал о Лэнигане: о его перемещениях, привычках, вымышленных именах. Тут работалкто-то поразительно умный. Мы чувствовали это, он нас пугал. В конце концов нампредложили действительно стоящую вещь: за миллион долларов клиент обещалсообщить адрес Лэнигана. Мы получили отличные снимки – на одном Лэниган мылмашину “фольксваген-жук”, – заплатили миллион и нашли его.

– Так кем же был клиент?

– В этом-то и вопрос. По всей видимости, этоженщина, так?

Сэнди фыркнул, словно собираясь расхохотаться,однако ничего смешного в ситуации не было. Из глубин памяти медленно поднималсярассказ Евы о том, как агенты “Плутона” следили за Стефано.

– Где она сейчас? – спросил Стефано.

– Понятия не имею.

Ева была в Лондоне, но гостю знать об этом неследовало.

– Всего мы заплатили загадочному клиенту одинмиллион сто пятьдесят тысяч долларов, и он – или она – без обмана доставил намтовар. Как Иуда.

– Все это уже принадлежит прошлому. Чего выхотите от меня?

– Как я сказал, мной движет исключительнолюбопытство. Если вдруг в обозримом будущем вы докопаетесь до правды, будупризнателен за телефонный звонок. Я ничего не выигрываю, ничего не теряю.Просто хочу знать, кому достались наши деньги.

Сэнди ответил неопределенным обещаниемпоставить при случае Стефано в известность, и тот вышел.

О сделке шериф Рэймонд Суини узнал во времяобеда, и новость пришлась ему не по вкусу. Он тут же принялся звонить Пэрришу иТрасселу, однако для разговора и тот и другой оказались слишком занятыми.Телефон Каттера не отвечал.

Суини явился в суд и устроился в коридоремежду кабинетами обоих судей: если действительно решат ударить по рукам, онпопробует помешать. Шериф пошептался со знакомыми чиновниками – в атмосфереявно витало напряжение.

Юристы появились около двух часов и с суровымилицами проследовали в кабинет Трассела. Минут через десять постучал в дверь иСуини: должен же он знать, что делать с заключенным? Судья спокойно объяснил,что, по всей видимости, по делу удастся достичь соглашения, которое, каксчитают и его коллеги, послужит интересам правосудия и справедливости. У Суиниимелась собственная точка зрения, и он без колебаний изложил ее:

– Мы будем выглядеть дураками. Люди всёпрекрасно понимают. Стоит поймать богатенького ловчилу, как он простооткупается от тюрьмы. Да что мы, клоуны, что ли?

– Твои предложения, Рэймонд? – спросил Пэрриш.

– Спасибо и на этом. Во-первых, я перевез быего в окружную тюрьму – пусть посидит там, как все. А потом вкатил бы ему наполную катушку.

– За какое преступление?

– Но ведь он украл эти чертовы деньги! Сжегтруп! Пусть лет десять поторчит в Парчмэне. Вот в чем состоит справедливость.

– Здесь он не крал никаких денег, – терпеливовозразил Трассел. – Это вне нашей юрисдикции. Дело рассматривалось федеральнымивластями, а они отказались от обвинений.

Сидевший в углу Сэнди не поднимал глаз отлиста бумаги.

– Значит, кто-то сел в лужу? – не сдавалсяшериф.

– Во всяком случае, не мы, – быстро проговорилПэрриш.

– Замечательно. Пойди и объясни это тем, ктотебя выбрал. Вали все на федов, им-то выборы не грозят. А сгоревший труп?Лэниган признается и выходит чистеньким на свободу?

– Ты считаешь, он должен понести наказание?

– Да, черт возьми!

– Хорошо. Как, по-твоему, нам доказать еговину? – спросил Пэрриш.

– Прокурор – ты. Это твоя работа.

– Да, зато ты у нас один такой умный. Каксобираешься доказать свою правоту?

– Он же признался в этом, не правда ли?

– Значит, по-твоему, Патрик Лэниган встанет насуде и заявит присяжным, что сжег труп? Отличная стратегия.

– Он не сделает этого, – тут же вставил Сэнди.

Щеки и шея Суини стали багровыми, взглядметался от Пэрриша к Сэнди. Осознав, что у сидевших в кабинете готовы ответы налюбые вопросы, шериф с трудом взял себя в руки.

– Когда? – спросил он.

– Сегодня, ближе к вечеру, – ответил Трассел.

Суини не понравилось и это. Сунув сжатыекулаки в карманы, он направился к двери.

– Действительно, зачем вам обижать своего? Всевы, юристы, одинаковы, – четко произнес он.

– Одна большая и счастливая семья, – ссарказмом бросил ему в спину Пэрриш.

Суини гулко хлопнул дверью и зашагал покоридору. Уже из машины связался по телефону со своим личным информатором –репортером ежедневной газеты “Кост”.

* * *

Поскольку разрешение семьи имелось, сраскапыванием могилы тянуть не пришлось. Трассел, Пэрриш и Сэнди оценили юморситуации: документ, дававший им право вскрыть гроб, был подписан единственнымдругом Кловиса – Патриком Лэниганом, тем самым, с кого в результате этогодейства должны были снять выдвинутые обвинения.

Процедура вскрытия могилы весьма отличалась отэксгумации, для которой требовался специальный ордер, а в некоторых случаях – иотдельное слушание в суде. Раскопать захоронение, чтобы всего лишь посмотреть?Такого в своде законов не значилось, и Трассел испытывал по данному поводуогромное облегчение. Кто от этого пострадает?

Уж никак не семья и не покойник.

Ролланд по-прежнему был владельцем ритуальногобюро в Уиггинсе. Он хорошо помнил мистера Кловиса Гудмэна и его юриста,проведшего странное бдение, на которое никто и не думал явиться. Ролланд так исказал судье Трасселу по телефону. Да, про мистера Лэнигана что-то писали вгазетах, но сам он больше не появлялся и не звонил.