даже в запас ни за какие деньги. Ответ № 2: «У нас такая книга есть, поэтому мы готовы предложить за такую же 30 или 40 тысяч рублей», на что вы фыркаете что-то в жанре «сволочи, сами продаете за 100, а людям даете 30» и, ненавидя всех и вся, с воплями уходите. Безусловно, первый вариант для антиквара даже предпочтительнее – меньше шуму.

Именно в этот момент нужно сказать, что если речь идет не о каких-то невиданных книжных редкостях, автографах писателей первой пятерки – Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Толстой, Достоевский (хотя бы Л. Н. Толстой в ценовом плане и явный аутсайдер этой команды), а именно об антикварной книге, продажная цена которой до 100 тысяч рублей, то наиболее гуманным по отношению к сдатчику является предложение ему трети от примерной продажной цены этого экземпляра. И такое предложение отнюдь не является унизительным, потому что антикварные книги могут продаваться не то что годами, а даже десятилетиями, и любое вложение в них должно иметь смысл; опять же, нечто очень редкое можно купить и дороже, но уж точно не обычную антикварную книгу. Указанная треть от продажной цены касается только такого экземпляра, который не требует вложений. А ведь в значительной части случаев купленная книга не сразу отправляется на прилавок, а проходит некоторый путь – реставрация, замена переплета и тому подобное. И далеко не всегда книга потом продается. Поэтому сейчас, когда набрали обороты электронные аукционы, в принципе покупка книг у физических сдатчиков уходит в прошлое: много легче купить книгу на аукционе, чем иметь дело с реальными людьми.

К слову, от 1990‐х годов, когда мы с коллегой занимались антикварной книжной торговлей, у нас кроме собранной коллекции осталось даже не несколько, а много и много тысяч (!) антикварных книг, которые мы до сих пор – а прошло уже тридцать лет – не можем продать; то есть продаются нами несколько десятков книг в год, и отнюдь не от нежелания расстаться – просто нет устойчивого платежеспособного спроса. Однако это некоторым образом обеспечивает нам доход даже многие годы спустя. При этом нельзя забывать, что за каждую из многих тысяч антикварных книг были заплачены деньги, на аукционе ли, в магазине ли, или же покупалась библиотека целиком; и долгие годы эти же книги требовали новых вложений: нужно было комфортно разместить эти запасы, потому как дома такие объемы уместить невозможно, да и выгонят вместе с книгами… А продать антикварные книги скопом – крайне невыгодная процедура, ведь даже с дисконтом 70% купят далеко не все. И это потому, что антикварный бизнес имеет свои законы, один из которых – умение ждать. Ведь антикварные книги не портятся, а лишь дорожают.

Одним словом, продать книгу «в твердый счет» за треть той средней цены, которую можно наметить, изучив предложения на антикварном рынке, – это несомненная удача. Если бы мы с коллегой в 1990‐х годах покупали на выручаемые средства что угодно, но только не антикварные книги, мы бы ныне были много благополучнее.

При этом, конечно, нынешняя практика антикварной книжной торговли демонстрирует иные соотношения: когда «слепая старушка» приходит в антикварный магазин сдавать книгу, мало кто ей предложит треть от некоей средней цены аналогичного экземпляра на книжном рынке. Особенно в данном смысле славится город Ленина, где продать книгу хотя бы за 10% ее цены – архитрудное дело, обычно это 5%, а у сдатчика остается впечатление, что ему сделали большое одолжение, «вообще купив такое барахло». Но тут уже более сила традиции, чем текущего момента.

Но вернемся к извечному вопросу «Сколько стоит антикварная книга?». Вообще-то опытные букинисты имеют на этот счет готовый ответ – «ровно столько, сколько за нее готов заплатить конкретный покупатель». Но, скажете вы, мы видели в каталоге аукциона H. M. Sdatchik’s, что эта книга продана за 5 тысяч английских фунтов, вот и ее цена! Однако надо огорчить вас, потому что тот человек, который отвалил за книгу эти деньги (еще и 20–30% байер-премия сверху вдобавок), уже ее себе купил. «Но кто-то же ведь с ним торговался», – спросите вы. Да, в тот момент; и вам предложат: «Может быть, тогда вам самому отправиться на поиски этого человека?»

К тому же не всегда в аукционном каталоге стоит продажная цена – там ведь обычно стоит estimate, то есть примерная оценка книги, как себе ее представляет эксперт аукционного дома (тут есть широкое поле для разнообразных толкований). И, вероятно, можно брать в расчет и оценочные суммы аукционных каталогов, и даже цены продаж, однако: а) в случае продажи мы не знаем, продана ли книга реально или ее только «протянули» для вида, и б) торговля шла за конкретный экземпляр и в конкретный момент времени. Следовательно, прямое сравнение с аукционными ценами – контрпродуктивно. Почему? Потому что «эксперт», который говорит: «На аукционе H. M. Sdatchik’s в Лондоне книга была выставлена с оценкой 1800–2000 фунтов, таким образом, реальная цена вашей не менее 1500 фунтов», может быть, и считает аукционный каталог высшим арбитром, но, повторимся, «реальная цена» книги – это та, которую за нее готовы заплатить.

Выходит, скажете, какая-то ерунда: книги продаются дорого, но если человек захочет продать свою книгу, ему этого сделать не удается или вероятность удачи очень мала, а получить треть – милость с небес. В общем-то это правда, потому что не зря существует огромная отрасль мирового рынка под названием «антикварная торговля», где сидят люди, которые наполнены знаниями, причем большую часть этих знаний невозможно почерпнуть ни в одном университете мира. Исходя из своих знаний и интуиции, эти люди «покупают подешевле – продают подороже» и этими знаниями и умениями кормят и себя, и свой аукционный дом или антикварный магазин.

Еще один момент – некоторые темы или направления неожиданно могут начать рост в цене, что объясняется или неминуемым повышением цен на антиквариат, или же, вдобавок, и конъюнктурой. И вот здесь порой так бывает, что, купив книгу за 100 тысяч рублей, ты через три года можешь продать ее за миллион. Угадать такое будущее возвышение – особое искусство, плюс, конечно, его величество случай. Однако представьте себя на месте сдатчика: сегодня ты отдаешь на аукцион книгу, и ее продают за 100 тысяч рублей, ты получаешь свою сумму минус комиссионные аукциона и радостно тратишь на что хочешь. Проходит три года, и ты случайно видишь точно свой экземпляр, пусть слегка отреставрированный, но описанный не «абы как», с дежурным «редкость», а с высоким профессионализмом, с оборотами «музейное значение», и