зримо показал с своем труде тот же профессор Н. Н. Платошкин, ЦРУ внимательно отслеживало все события в Чехословакии и регулярно информировало Администрацию президента США о них.

В ночь на 21 августа 1968 года вооруженные силы СССР, ПНР, ВНР и БПР, приступив к реализации операции «Дунай» с четырех направлений пересекли чехословацкую границу в 20 местах: из Южной Польши был введен советско-польский контингент по направлению Острава, Оломоуца и Жилина, из южной части ГДР — советско-германский контингент в направлении Праги, Пльзеня и Карловых Вар, из Северной Венгрии вводился советско-венгерско-болгарский контингент по направлению к Братиславе и Банска-Бистрице и с территории Советского Прикарпатья — самый крупный контингент советских войск по направлению Прага — Братислава — Брно. Причем за несколько часов до начала операции посол С. В. Червоненко официально уведомил президента Л. Свободу об этой акции, а министр обороны А. А. Гречко предупредил своего коллегу, генерала армии М. Дзура, о недопустимости оказания какого-либо сопротивления союзным войскам со стороны Чехословацкой народной армии.

Для реализации операции «Дунай» были созданы три группировки войск в составе 26 дивизий, из которых 18 были советскими[809]:

— Центральный фронт под командованием маршала П. К. Ко шевого, костяк которого составили части и соединения 1-й гвардейской танковой, 11-й и 20-й гвардейских общевойсковых и 4-й воздушной армий во главе с генералами К. Г. Кожановым, Ю. А. Науменко, И. Л. Величко и Б. Д. Мелехиным;

— Прикарпатский фронт под началом генерал-полковника В. З. Бисярина, костяк которого составили части и соединения 13-й, 28-й и 38-й общевойсковых, 8-й гвардейской танковой и 57-й воздушной армий, которыми командовали генералы П. В. Мельников, Г. И. Салманов, А. М. Майоров, В. А. Меримский и А. Н. Ефимов;

— Южный фронт под командованием генерал-полковника К. И. Провалова, основу которого составляли части и соединения Южной группы советских войск в составе 13-й и 19-й гвардейских танковых и 93-й стрелковой дивизий и 36-я воздушная армия генерала С. И. Харламов.

Кроме того, в составе этих фронтов находились 2-я армия Войска Польского генерала Ф. Сивицкого, 8-я венгерская мотострелковая дивизия, гэдээровские 7-я танковая и 11-я мотострелковая дивизии, 12-я пограничная бригада, а также 12-й и 22-й полки 7-й болгарской мотострелковой дивизии, вошедшие вторым эшелоном.

Одновременно с войсками в Прагу «для работы среди членов Президиума ЦК КПЧ» под псевдонимом «генерал Трофимов» прибыл член Политбюро ЦК Кирилл Трофимович Мазуров, оперативный штаб которого разместился в здании советского посольства.

Не встречая никакого сопротивления, уже к исходу следующего дня войска ОВД заняли все крупные города и стратегические объекты страны. В течение нескольких дней все немногочисленные очаги оппозиционных выступлений были подавлены и ситуация в Чехословакии была нормализована. В основной своей массе чехословацкое население осталось пассивным, и вхождение войск вызывало у него куда больше любопытства, чем страха. Боевых действий, по сути, не велось, и в ходе передислокации и размещения советских войск с 21 августа по 20 октября 1968 года во время «враждебных действий отдельных граждан ЧССР» было ранено и травмировано 87 военнослужащих, а погибло всего 10 солдат и 1 офицер.

Столь быстрое и успешное проведение операции «Дунай» было обеспечено и тем, что сработал план Москвы по стратегической дезинформации стран — участниц НАТО. Командно-штабные учения «Шумава», прошедшие 20 июня — 1 июля и не приведшие к оккупации ЧССР, де-факто притупили бдительность всех натовских стратегов, и они проспали операцию «Дунай». Более того, из-за длительного характера чехословацкого кризиса, к которому уже привыкли все, в НАТО не был отменен привычный порядок отпусков, и на момент «вторжения» два высших руководителя НАТО отсутствовали в Брюсселе: генеральный секретарь Манлио Брозио находился в отпуске в родной Италии, а верховный Главком Вооруженных сил НАТО американский генерал Лайман Лемнитцер осуществлял инспекционную поездку по Греции[810].

Однако если с военной составляющей этого плана все получилось отменно, то с политической частью вышла осечка. Часть членов «промосковских» сил, в частности Э. Риго, Я. Пиллер, Ф. Барбирек и Й. Ленарт, оказались морально не готовы к смене партийно-государственного руководства страны. Они не стали голосовать за «Декларацию от имени Президиума ЦК КПЧ и Революционного правительства ЧССР» и поддержали заявление Президиума ЦК с осуждением агрессии и необходимости созыва экстренного съезда КПЧ, который вскоре открылся в Высочанах. В этой ситуации другая часть «промосковских» сил, то есть Д. Кольдер, В. Биляк, М. Якеш, А. Индра, О. Швестка и А. Павловский, направилась в советское посольство, где по указанию Москвы К. Т. Мазуров попытался слепить Революционное правительство ЧССР во главе с новым Первым секретарем Драгомиром Кольдером. Однако тот отказался возглавить ЦК КПЧ.

Тем временем в 10 часов утра сотрудники КГБ задержали в здании ЦК всех остальных членов чехословацкого руководства, которые на следующий день были привезены в Москву. Туда же отправился президент Л. Свобода и вице-премьер Г. Гусак. Именно здесь, в советской столице, 24 августа начались очень непростые переговоры со всей чехословацкой делегацией, которые длились три дня. Первоначально руководство КПЧ не было склонно ни к каким уступкам, но затем ситуация стала меняться.

Между тем 25 августа состоялось заседание Политбюро ЦК, где обсуждали несколько возможных вариантов выхода из сложившегося положения. В итоге было предложено три таких варианта[811]. Первый вариант предусматривал создание Революционного правительства во главе с президентом Л. Свободой, заместителем которого мог бы стать либо О. Черник, либо Г. Гусак, который, по словам А. Н. Косыгина, «очень хорошо и спокойно ведет себя». Второй вариант предполагал формирование правительства во главе с О. Черником или Г. Гусаком при одновременном избрании О. Черника Первым секретарем ЦК КПЧ. И, наконец, третий вариант, который и был предложен на переговорах с А. Дубчеком, предусматривал сохранение прежнего высшего руководства и возвращение его к тем обязательствам, которые Президиум ЦК КПЧ взял на себя в Чиерне-над-Тисой. После долгих дебатов именно такой вариант, поддержанный Л. И. Брежневым, и был признан самым предпочтительным.

В конце концов, А. Дубчека, О. Черника, Й. Смрковского, Л. Свободу и других (за исключением Ф. Кригеля), уже не знавших реальной обстановки в стране и озабоченных своей собственной судьбой, удалось уговорить на третий день, то есть 26 августа, подписать «Московский протокол», где в обмен на признание советской стороной всех решений январского Пленума ЦК КПЧ и сохранения власти в руках старого руководства, предусматривался поэтапный вывод союзных войск, который ставился в прямую зависимость от степени нормализации обстановки в стране.

Понятно, что Москва не собиралась мириться с пребыванием реформаторов у власти, но пока нужно было создать хотя бы видимость стабилизации в стране. Поэтому уже 10 сентября премьер-министр ЧССР О. Черник прибыл с визитом в Москву, где обсудил с советским руководством, прежде всего с А. Н. Косыгиным, важные экономические вопросы, в том числе о выделении нового крупного кредита. Предпринятые меры в целом оказались удачными, и уже к 12 сентября обстановка в Праге и других крупных городах Чехословакии полностью стабилизировалась. Затем последовал демонстративный отвод всех союзных войск из городов в