В комнате стояла жарища. Мазур догадался, почему былприоткрыт балкон: батареи прямо-таки раскалены, котельная, как водится,работала в соответствии со своим загадочным планом расхода топлива, ничегообщего не имеющим с потребностями обывателей. Отдернул занавеску указательнымпальцем, выглянул – поблизости никого. И закрывать балкон не стал.

– Давай, – сказал Мазур, носком кроссовки коснувшисьуха лежащего. – Будешь вежливо и подробно отвечать на вопросы дамы, иначея, Богом клянусь, уши тебе твоими же яйцами заткну…

– Подождите, – глядя зло и затравленно, сказалсвязанный. – Не валяйте дурака. Джен, ты что, настолько спелась с этимкрасным? Может, и трахаетесь уже?

– Моя сексуальная жизнь тебя не касается, – отрезалаона.

«Молодец, девочка», – подумал Мазур. И сказал:

– У меня такое впечатление, что кое-кто из присутствующихспелся с красными еще интимнее, и это, что характерно, не мисс Деспард…

– Ты что же, думаешь… – вырвалось у Джен.

– А ты еще не поняла? – покачал головой Мазур. –Не верю я в совпадения. Он здесь сидит с ведома наших братских спецслужб, онвознамерился тебя отчего-то связать… Не улавливаешь некоей закономерности?Впрочем, я на твое мнение не давлю, можешь сама попробовать…

– Да подождите вы, – прямо-таки с досадой бросилпленник. – Какая разница, кто с кем спелся? Вы представляете, сладкаяпарочка, какая идет игра? И сколько вы можете получить, если отдадите кассеты?

– Девять граммов в спину, – сказал Мазур.

– Бросьте! Бывают ситуации, когда платить человеку выгоднее,чем убирать его… Вас все равно перехватят по дороге. А я могу дать вамгарантии… Конечно, с вашей стороны, в свою очередь, придется сделатьсоответствующие шаги. Письменные обязательства, развернутые, подробные… Джен,это будущее. И великолепное будущее. Тебе вовсе не обязательно сразу уходить изБюро. Наоборот, открываются интересные перспективы…

– Заткнись, скотина, – она прямо-таки взвилась, вголосе самым причудливым образом сплелись обида и злость.

«Идейная девочка, – констатировал Мазур. –Смотреть приятно. Не перевелись еще люди, верящие в идеалы. Может, это ихорошо?»

Он подошел к Джен, похлопал по плечу:

– Не кричи, какой смысл? Ты только посмотри на него – вотнастоящий профессионал. Холодная голова, с полнейшим самообладаниемконтролирует ситуацию… – Подошел поближе и пнул лежащего под ребра. – Этозадаток. Не люблю, когда девушек бьют по голове и крутят руки. И если ты,сволочь, профессионал, то должен понимать, что шанса у тебя ни единого. Кромеодного – разинуть пасть и петь, как соловей… Я ведь вижу, как у тебя бегаютглазки. Никого ты в гости не ждешь, спасти тебя может только случайность, а онане всегда выручает… – и пнул еще раз грязной подошвой, прямо в лицо, чтобыокончательно сбить спесь и лишить иллюзий. – Джен, он тебе нужен живой?

– Пожалуй, – сказала Джен. – Одной записи можетоказаться мало. Лучше, если к ней будет приложен живой свидетель.

– Ага, помню. Ваши суды прямо-таки помешаны на свидетелях,все, что наболтает какой-нибудь болван, перевешивает улики и доказательства.Ваши юристы сами жалуются, что я американских газет не читал? Ладно, дело твое.

– Джен, подумай, – сказал пленник, облизывая с губперемешанную с грязью кровь. – Может быть, тебе лучше по-хорошемудоговориться с Маллисоном?

– Маллисон?! – ахнула Джен.

– Ну да. Я же тебе говорю, ставки неимоверно велики…

Джен, закусив губу, выпрямилась:

– Ударь его!

– Пожалуйста, – сказал Мазур. – С превеликойохотой… Эп! Еще?

– Хватит. – Она овладела собой. – Это, собственно,не ему и предназначалось… Боже мой… Чак…

– У нас мало времени, – мягко сказал Мазур. –Давай работать…

Разумеется, из вопросов Джен и ответов пленника Мазур не поняли трети – мелькали сплошь незнакомые имена и ссылки на неизвестные ему события.Однако суть уловить было нетрудно. Боевики голливудского производства сплошь ирядом отражают реальную жизнь – кто-то из непосредственных шефов Джен с самогоначала играл на стороне будущего вице-президента. И параллельно с одним«сердечным согласием» – Глаголев плюс заокеанская военная разведка – рядомстоль же потаенно существовало другое, связанное своими общими интересами.Ничего удивительного, случается и не такое. В шахматы просто невозможно игратьв одиночку… Но если группа Мазурауспела добраться до кассет и лишь потом попалапод огонь, Джен продали еще на старте – этот сукин сын еще до ее появления вРоссии получил шифровку с недвусмысленными инструкциями: если выйдет наконтакт, любыми средствами выбить из нее, где находится группа, а потом навестина таковую местных партнеров.

– Обрастаем сенсационным материалом, – проворчал Мазур,глядя, как Джен бережно прячет крохотную кассету. – Закончила?

Она молча кивнула.

– Ну вот, теперь моя очередь… – сообщил Мазурпленнику. – Вы, как я понимаю, у местных партнеров доверием пользуетесь?Вот и прекрасно… Где устроены засады?

– На железнодорожном вокзале. На автобусной станции. Наавтомагистрали у обоих выездов из города – на западе и на востоке.

– Еще?

– Может быть, на центральном переговорном пункте. И в речномпорту. Не знаю точно, у них не так уж много людей…

– Что о нас известно?

– Что часть группы все-таки выбралась из тайги,предположительно – человека три-четыре, не больше. Кто именно, неизвестно.

«Те, в деревне, видели, что людей в камуфляже двое,– подумалМазур. – Но эта информация, вполне возможно, поступила сюда с опозданием.Быть может, этому типу ее не успели передать – или, как водится в таких играх,делились не всей добычей…»

– Они нас знают в лицо? – спросил Мазур. –Фотографии есть?

– Вас не затруднит чуть передвинуться? Ближе к свету? –он, кривя разбитые губы, долго всматривался в лицо Мазура. – Хм… Пожалуй,на тех фотографиях, что я видел, вы выглядите несколько иначе. Прическапокороче, чисто выбриты… Профессионал, конечно, такими различиями не обманется,но промахи неизбежны – они не знают точно, в каком именно населенном пункте выпоявитесь, да и напряжение первых дней спало… Короче говоря, у вас есть шансы проскочитьнезамеченным. Кое-какие.

– А она? – Мазур кивнул на Джен.

На лице лежащего промелькнуло явственное злорадство:

– Боюсь, с крошкой Джен обстоит немного хуже. Ее фотографиине в пример качественнее. И я бы не рискнул заявить, что она сейчас измениласвой облик. Ее узнать гораздо легче. Джен, подумай хорошенько. В конце концов,мы все американцы – ты, я, Чак Маллисон… А эти могут тебя убрать заненадобностью. Откуда ты знаешь, какие игры они за твоей спиной ведут?