А опергруппа, на месте проводящая дактилоскопию, была дляМарка важнее, чем безлошадный, бесприборный и почти нелегальный Звягинцев.

Если исходить из той безумной версии, которая на ходурождалась в голове Пал Палыча, — не-приезд опергруппы с ее экспертами былдля Марка досадным промедлением, а не счастливой отсрочкой. Только экспертымогли установить отпечатки и подписать Ольге смертный приговор.

Эксперты, а не он, Звягинцев, оперирующий только догадками иопросами населения «Розы ветров». Марку нужна была опергруппа.

И потом — он подошел к окну, он сделал это намеренно, онзафиксировал внимание Звягинцева. Он демонстративно стряхнул окровавленныйснег, хотя мог и не делать этого. Он не знал, заинтересуется ли этим Звягинцевили нет, но сделал это. Он оставлял Звягинцеву широкий диапазон действий.

Странно, что надменный Марк так лестно о нем подумал. Онпросчитал, что Звягинцев отправится за дом…

А может быть, дело совсем в другом?

Отправиться за дом в поисках гипотетических пятен быловысшим пилотажем. Его нельзя было ожидать от старого, вонючего, недалекогокозла Звягинцева. Во всяком случае, Марк не должен был этого ожидать. Не долженпо определению.

Тогда что заставило его выскочить следом за Звягинцевым?

Что?..

Догадка была такой простой и ясной, что на секунду уЗвягинцева помутилось в голове. Ну конечно же, конечно, все стало на своиместа. И если эта догадка верна, тогда будь благословен буран! Буран, которыйтак ненавистен Марку, станет союзником его, Звягинцева. Ждать нельзя, это тотсамый случай, когда промедление смерти подобно!

Звягинцев сорвал с вешалки пальто, прихватил шляпу и выбежализ комнаты.

* * *

Метель стихала. Сквозь просветы в облаках стали появлятьсязвезды, и еще никогда они не казались Звягинцеву такими живыми. Он не замечалсугробов, не замечал своего живота, мерно колышущегося где-то внизу, он незамечал своего веса, он еще и еще раз проверял себя: нет, он не можетошибиться, другого маршрута у них не было, а избавиться от главной улики можнобыло только таким способом и только в таком месте. Им нужно было максимальнообезопасить себя, потому что эта улика, вернее, две улики выдавали их сголовой.

Окольными путями он миновал ярко освещенный холл отеля и рысцойбросился ко внутреннему дворику. Еще несколько дней назад он был ярко освещен,теперь же, когда ледяные скульптуры были разбиты, администрация приняла решениеотключить свет, иначе и быть не могло: уж очень удручающий вид имели обломки.Именно на это, на эту темноту, они и рассчитывали.

Ворвавшись на территорию внутреннего дворика, он сразубросился к огромной, хорошо замаскированной нише с подъездом грузовоготранспорта. Именно здесь стояло несколько вместительных баков, куда сносилсямусор со всей «Розы ветров». Администрация заботилась о чистоте и экологическойпривлекательности курорта, все баки, созданные по специальной технологии вФинляндии, герметически закрывались. Мусор вывозился раз в три дня. Последнийраз его должны были вывезти на следующее утро после убийства Шмаринова. Должныбыли, но не вывезли: буран спутал все карты. Перевалы были закрыты, и мусор,так же как и вся «Роза ветров», ждал перемены погоды.

Звягинцев взглянул на огромные контейнеры и сразу приуныл.Работы здесь на многие часы, не меньше, стоило бы привлечь большую группупомощников. Но перерывать весь мусор только потому, что в его головеутвердилась фантастическая, противоречащая здравому смыслу версия… Да его жепросто на смех поднимут!..

Звягинцев традиционно почесался и прикинул: как бы поступилон сам, окажись он на их месте. В какой контейнер он сунул бы улики? "

В первый по ходу, ведь от улик нужно было избавиться преждевсего.

…Он нашел то, что искал, лишь спустя полчаса. Он пропах отбросами,что, в общем, не слишком кардинально изменило его собственный пивной запах, онумаялся вытаскивать из бачка пакеты и пакетики и тщательно осматривать их.

Звягинцев убил полчаса, но он был согласен и на большее,лишь бы найти…

И он нашел.

Черный полиэтиленовый пакет, подозрительно легкий длямусора. Когда он дрожащими пальцами развязал его, то увидел то, что должен былувидеть.

Очки с затемненными дымчатыми стеклами, свернутый комбинезони парик.

Длинные черные роскошные волосы — визитная карточка ОльгиКрасинской…

…Наконец-то Она со мной.

Женщина моей жизни.

Я могу касаться Ее, а могу не касаться, хотя Она все этовремя ждала, что я прикоснусь.

Она оказалась причастной к убийству, возможно, Она сама исовершила убийство, к этой мысли я склоняюсь все больше, я сам убийца и потомучувствую убийц… Она потеряла близкого человека, возможно, ей только казалось,что близкого. Потому что с сегодняшней ночи самым близким для Нее человекомбуду я. Она даже не подозревала об этом. Ей просто нравилось быть со мной, всеэто время Она ждала, что я войду в Нее. Могу ли я это сделать и не разорватьнить, которая связывает нас все крепче и крепче? Может ли художник плотскилюбить модель?

Пока я не нашел ответа на этот вопрос.

Я знаю, что Ей нравится во мне. Дикость и первобытность.

Именно это не дает Ей покоя, Она всегда ждала, что я войду вНее.

Мне нельзя было приходить туда, где находилась Она. Даженесмотря на то, что Ее временное пристанище находится на отшибе, и до утра Еевряд ли кто хватится. Но и ждать больше невозможно. Я больше не могу оставатьсябез Женщины моей жизни, без главной фигуры в коллекции. Ей дорого достается Еесегодняшнее существование, но Она была готова продлить его. Интересно, какдолжен чувствовать себя сильно травмированный человек, особенно когда всех этихразъедающих душу травм нет и в помине? Я знаю это. Я сам пришел к такомузаключению. Она была готова удивиться моей проницательности, но не поверила внее. Но еще больше Она была готова быть со мной. Я заинтриговал ее пещерой,сказав, что она существует. И что мы увидим ее.

Ей должно понравиться, я знаю.

Она была готова быть со мной, и теперь Она со мной.

Она очень удивится, оказавшись в пещере.

Но теперь это не имеет никакого значения…

…Звягинцев медленно приходил в себя.

Он втайне надеялся, что найдет все это, и все равно —находка оказалась неожиданной для него. Как бы то ни было, они попались, носейчас главное не они, а Ольга, несправедливо обвиненная, несправедливоповерившая в это обвинение. И он, Звягинцев, тоже приложил к этому руку.

Но ошибку еще не поздно исправить.

Он может исправить ее прямо сейчас, пока…