Дети Сварога посмотрели на чёрного костлявого Привратника, что, наклонив голову, изучал их пронзительным взором глянцевого глаза.

– Не стоит медлить – от неизбежного не уйти, – сказал Веслав. – Мы и так шли уже целую вечность.

– Куда больше, – скрипнул Ворон и отвернулся, а у Веслава сжалось сердце: что с Василисой? Успеет ли он её спасти? И речи нави о Богах… Неужели Макошь позволила Драгославу занять трон? Неужели Боги и впрямь отвернулись от него, предателя?

Вдруг чья-то рука легла на плечо, и князь обернулся: Светозар.

– Оставь тьму здесь, если хочешь спасти жену, – чётко прошептал, и Веслав через силу кивнул – князь впервые подумал о том, что умение Светозара читать думы других не так уже и скверно.

Веслав стал спускаться первым – медное царство покатилось впереди.

Идти было сложно: из-под ног то и дело срывались камни, крутой спуск виден был плохо в извечной мгле. Дрозд летел ближе к земле, стараясь лучше осветить дорогу. Вель едва не рухнул вниз, но Любомир спас друга.

Когда, наконец, сварогины спустились в долину, то позволили себе передохнуть – отдышаться перед трудным переходом.

Веслав хмуро огляделся: на чёрной земле лежали массивные валуны, отколовшиеся от скал в незапамятные времена; навьи парили в тёмном небе высоко, и гостей пока не замечали, но всё равно медлить было опасно. Высокие чёрные горы, за которыми алело небо, казались неприступными.

– Надо идти, – обернулся Веслав к спутникам. Привратник стоял в стороне рядом с лежащим на земле медным клубком. Дрозд, сидевший на тояге сына Леса, согласно чирикнул.

Сварогины молча кивнули князю, и Веслав двинулся первым. Медное царство покатилось впереди, путники ступали следом. Страж Неяви, одним глазом косясь на детей Сварога, шёл рядом.

Веслав старался идти тихо, прячась за огромными чёрными валунами, что походили на застывших воло́тов[14]; Дрозд вспорхнул с тояга Светозара и полетел над медным царством.

Светозар следовал за Веславом, шепча Слова, хотя сын Леса ведал, что в неявленном Слова не имеют той Силы, но иначе не мог отогнать мрак. Любомир и Вель следовали за сыном Леса, Ворон же спокойно ступал по долине – страх был неведом Привратнику, и потому навьи не могли заметить его.

Чёрные уродливые тени кружили над головой, Неявь сводила с ума безмолвием – ветра не было, и навьи летали бесшумно; блёклый туман стелился над мёртвой землёй, прячась у основания могучих камней.

Вель, как и остальные, шёл молча – Мирослава, превратившаяся в уродливую навь, что желала убить его, осталась в лесу. Конечно, это была не Мирослава… Витязь посмотрел на кружащих в беззвёздном небе навий. Какая из этих тварей – его? С кем ему предстоит сражаться? Странно… сердце не сковывало холодом от вида порождений Тьмы. Вель удивился своему спокойствию.

«Тебе нужно найти силу в себе самом – только в духе твоём тебе опора. Когда поймёшь это – великим витязем станешь». – Велю невольно вспомнились слова странного старца, привидевшегося ему на одной из стоянок с Велижаном. «Даже если ты меня не ждёшь, я вернусь. И мне не страшен будет твой отказ – я вернусь ради себя. Я стану великим воином. Вот почему я отправился за тобой – я решил поступить как взрослый муж. Я всегда хотел быть богатырём. И я им стану», – подумал Вель и ощутил, будто неподъёмный груз упал с плеч – Вель отправился в странствие не ради Мирославы, не ради царя и не ради веления Богов. Он не лишний среди этих сильных людей, что окружают его. Он ушёл за Девятое небо ради себя, и в том ему помогли Боги, разглядев предназначение его души. Вель невольно улыбнулся – теперь слова того странного старца, о котором он почти забыл, стали понятны. «Ты сделал свой выбор, и Боги обратили на тебя взор…»

Вель шёл позади всех, позабыв об осторожности, – спокойная уверенность в избранном пути наполняла его неизвестной доселе силой.

Путники не останавливались, но чем дольше они шли, тем, казалось, дальше были горы, хранившие долину. Невольный страх того, что у пути не будет конца, смутил Веслава и Любомира и отозвался в раненой душе Светозара.

– Ты, как всякий служитель Мора, обязан защищать Смерть Наместника Мора, как свою собственную, – шептала Тьма. – Не позволь своим спутникам достигнуть цели… – Холод полоснул болью, и сын Леса, вздрогнув, отогнал морок.

Учуяв страх, одна из парящих навий, разразившись истошным визгом, ринулась вниз к детям Сварога. Её сёстры, возбуждённые боевым призывом, последовали за ней.

Веслав едва успел обернуться: огромная шестикрылая тень летела на него, и от навьего визга закладывало уши. И когда уже выпущенные когти были слишком близко, а дыхание твари обдало зловонием, ослепительная вспышка белого клинка Веля отсекла крыло нави, что, взвыв, упала рядом с Веславом на землю. Князь тут же вытащил из ножен белый меч и разрубил пытающегося подняться на двух оставшихся крыльях монстра – тварь, забулькав, осела на чёрную землю и, растаяв, обратилась дымом.

Веслав оглянулся: Вель кивнул ему и тут же обратился к тварям, что атаковали не его, а Любомира. Светозар, морщась от боли, отбивался от порождений тьмы золотым тоягом, и серебряный Дрозд кружил вокруг, пытаясь помочь сыну Леса. Веля же навьи будто не замечали, и он спокойно наносил точные удары ослепительно-белым мечом.

«Сейчас он поборол свой страх», – догадался Веслав, но пронзительный визг позади заставил князя обернуться и встретить перепончатокрылую рогатую навь точным выпадом.

Привратник, наклонив голову набок, стоял в стороне и с любопытством следил за развернувшимся действием. Медный клубок лежал подле его ног.

– Даже не проси выпустить тебя, царевна, – проскрипел Ворон, косясь на медное царство. – Со страхами в Царстве Мора не выжить.

«Я доставлю их к Мору живыми, не нарушив Слова, что я дал Веславу, – думал про себя Привратник, вновь повернувшись к сражению: Вель уничтожал навий одну за другой. – И награда моя будет велика».

Светозар, отбиваясь тоягом от навий, думал о том, что его вновь одолел страх – как верно заметил Ворон, навсегда побороть его нельзя… Раньше сын Леса не боялся следовать своим путём вопреки всему, но нынче вновь страшился – страшился Тьмы, что может завладеть его душой, её слов и велений, которые он всё чаще слышал в безмолвии дум. Страшился представшего в неявленном лесу – как он, вняв Мору, убил Веслава, Любомира и Веля. Его вновь одолевал страх… Страх – это лишь отсутствие Света, вспомнил сын Леса свои же слова и отбил ещё одну тварь. И этот Свет может разжечь каждый. Даже в неявленном. Даже в том, у кого нет души. Даже в себе самом.

Ещё одна уродливая навь устремилась к сыну Леса, но Светозар не стал отбиваться – он опустил тояг и встретил навь с распростёртыми руками.

– Что ты делаешь? – вскрик Веслава потонул в бархатной тьме и ослепительной боли.

Боль затмила мир, и Светозар не видел того, как порождение Тьмы терзало его – не видел, как Вель пытался пробиться к нему сквозь навий, окруживших Любомира. Не видел, как Веслав, отчаянно сражаясь, пытался прийти к нему на помощь – мир Светозара в который раз померк.