за жизнь императрицы, то ищете не в том месте.

Ее слова заставили меня с нехорошим чувством задуматься о капитуляции Мансина, но я отпустила Рёдзи кивком. Мы с Эзмой остались друг напротив друга за пустым столом.

– И?

Она подняла голову.

– Я хочу попросить вернуть долг.

Я напряглась, жалея, что не сижу на коленях и не могу дотянуться до чаши с вином.

– Каким образом?

– Мне нужен Гидеон.

– В каком смысле?

На мгновение она слегка нахмурилась.

– В том смысле, что если завтра мы возьмем его в плен, его судьба будет в моих руках. Как заклинательница лошадей, только я могу вершить правосудие, когда дело касается нескольких гуртов.

Я обрадовалась, что не сказала совету, куда ушел Рах, но теперь гадала, глядя на суровые линии ее лица, а не знает ли она. Может, именно это и стало причиной ее просьбы.

Как сказал Тор, Рах и Гидеон долго были друзьями. А Рах всегда поступает по чести. Делает то, что считает правильным, даже если восстает против этого.

Если бы только я знала, что правильно. Ее просьба была вполне разумной, ведь если Гидеон заставил страдать самих левантийцев, то им же будет лучше, они почувствуют облегчение, когда свершится правосудие. Но Рах и заклинательница Эзма не ладили. Тор объяснил это как мог, но я все равно толком не поняла, как к этому относиться, правда ли она опасна, как, похоже, считал Рах, или ему просто не нравилась такая бескомпромиссная женщина во главе левантийцев.

– Не уверена, что могу это обеспечить, – сказала я. – Пока что Гидеон не в моих руках, возможно, никогда и не будет.

– А если будет? – Я помедлила с ответом, и она прищурилась. – Надеюсь, не нужно тебе напоминать, что ты у меня в долгу? В долгу перед левантийцами. И если ты хочешь, чтобы завтра мы сражались вместе с твоей армией, этот долг еще возрастет. Я не поведу людей в битву ради забавы. Не позволю им умирать ради чужой славы. Если ты хочешь сохранить союз с левантийцами, то должна заплатить названную цену, как у нас принято.

– А есть ли еще что-то…

– Гидеон э'Торин, или больше мы не будем за тебя сражаться. – Она расправила плечи, нависая надо мной. – Подумай об этом как следует, прежде чем предашь меня. Для моих людей твое слово ничего не значит, а мое значит все.

Не дожидаясь ответа, она вышла, лишь хлопнул полог шатра, а к моему горлу подступила тошнота.

Генерал Рёдзи ждал снаружи, встревоженно поджав губы.

– Ваше величество, – сказал он, настороженно покосившись на караульных. – Все в порядке?

Вероятно, так он спрашивал о том, чего хотела заклинательница Эзма, но у меня не было желания обсуждать ее требования даже с ним. Можно ли найти худшее время, чтобы говорить о том, какие осложнения принесли мои чувства к Раху?

– Да, генерал. Но я хочу с вами кое-что обсудить, так что войдите на минутку.

Он поклонился и последовал за мной в теплый шатер, застеленный старыми циновками, со столом и кушеткой с подушками из какого-то богатого дома. Я садиться не стала. Никак не могла успокоиться. Я расхаживала взад-вперед, пытаясь собраться с мыслями.

– Генерал, – наконец сказала я, – я знаю, что вы были не только главой охраны моей матери, но и ее хорошим советчиком, поэтому прошу дать мне совет. Вы наверняка заметили, что я теряю поддержку. Не солдат или даже простых кисианцев, хотя мне придется изо всех сил стараться загладить ущерб, причиненный в Сяне…

– Вы обеспокоены насчет генерала Мото?

– Да. И… боюсь, еще и насчет министра Мансина. Его неприязнь к левантийцам развела нас по разные стороны.

Генерал Рёдзи указал на подушки.

– Можно?

– Конечно.

Он сел, охнув от натуги и усталости.

– Если желаете, можете ходить, но я весь день был на ногах, а мне лучше думается, когда не сводит икры.

– Просто вы уже стары.

Рёдзи усмехнулся.

– И в этом вам повезло, иначе я был бы не таким мудрым. А теперь о генералах. Многие члены совета при императоре Кине не были с ним согласны и даже не любили его, он часто говорил, что, если хочешь получить хороший совет, следует выслушать несогласных.

– Думаете, я делаю из мухи слона?

– Нет, потому что вы не император Кин. Ваша матушка однажды сказала, что в нашем обществе женщинам не позволено то, что позволено мужчинам. Мужчину уважают, пока он не докажет, что этого недостоин. А женщину никто не станет уважать, пока она не докажет, что достойна. И все же вы добились уважения генерала Йасса и генерала Алона, потому что, как чужаки, они страдают от таких же предубеждений. Они варвары, огромные и тупые, которых не принимают в расчет, пока они не докажут, что не такие. С левантийцами то же самое.

Я остановилась и вздохнула.

– И как заставить их меня уважать? Как я могу доказать что-либо, если ни одна из моих побед, даже взятие Сяна, не добавила уважения?

Он подался вперед, облокотившись на колени, и поставил подбородок на ладони.

– Вы хотите получить совет, но боюсь, я могу предложить только два противоположных пути. По одному я велел бы вам следовать, как командующий императорской гвардией, заботящийся лишь о вашей безопасности. А по другому велел бы следовать, если бы говорил только как Хаде Рёдзи.

Серьезность его слов, тона и лица подействовали на меня как тяжкий груз, и я осела на пол, сложив руки на коленях.

– Говорите, – едва слышно попросила я.

– Хорошо. Сначала, как командующий императорской гвардией, я советую вам проглотить свою гордость. Попросите у них совета, в котором не нуждаетесь. Сыграйте по их правилам. И смиритесь с тем, что мужчины, командующие вашей армией, всегда будут иметь больше власти, чем вы, но если вы позволите им это и не будете мешать, они дадут вам делать с остальной империей, что пожелаете.

– Стать марионеткой и править только номинально?

– Именно. Безопаснее не бороться с могущественными людьми. Большинство из них как спящие змеи. Спокойно лежат, пока все происходит, как они желают, но только решишь выгнать их из-под теплого камня, немедленно бросятся.

Я медленно кивнула, размышляя о генералах, которые наделили меня властью. Как скоро они решат ее забрать?

– А второй совет?

Губы Рёдзи дрогнули в горькой улыбке.

– Переверните камень. Избавьтесь от них. Замените их преданными людьми, а еще лучше – теми, кто разделяет ваше видение будущего Кисии. Перестройте всю систему управления, если придется. – Он пожал плечами. – Это будет нелегко и небыстро. Измените все слишком быстро – и никто к вам не присоединится. Измените слишком медленно – и у них будет время дать отпор. Потребуются тщательное планирование, терпение и решимость, и ваша жизнь будет постоянно в опасности.

– И все же именно этого вы от меня ждете.

– Для Кисии и кисианцев. – Он откинулся назад. – И в этом у вас