– Саманта, – снова заговорил Ричард, – ты не понимаешь, выслушай меня. Мне очень жаль, но твоя мать все это время служила Дрейеру. Она убила Зедда и помогла Людвигу поймать нас. Вдвоем они могли…

– Лжец! Вы лжете! Она вам не нравилась, и вы убили ее! А теперь придумываете оправдания. Она всех нас любила! Вы лжец!

– Саманта, – сказал Ричард, стараясь успокоить девушку и заставить выслушать его, – Айрин убила твоих теть, чтобы помочь Дрейеру…

– Ложь! Это неправда! Вы лжете! Лжете!

– Саманта, ну послушай, – вмешалась Кэлен. – Она убила и твоего отца, мы можем показать…

– Лжецы! Вы все только притворялись, что заботитесь о нас! Вы врали! Ненавижу вас!

Кэлен шагнула к девушке:

– Прошу, Саманта, выслушай.

– Вы отняли у меня самое дорогое. Ненавижу вас! – закричала юная колдунья Ричарду. – Отняли самое дорогое в жизни!

По коридорам со всех сторон, спеша на шум, свидетельствующий о какой-то опасности, подбегали воины.

Саманта выбросила обе руки в стороны, отшвырнув воинов сгустком воздуха.

– Ты забрал у меня самое дорогое, – с ненавистью повторила она. – А теперь я поступлю так же!

Она протянула руку и сорвала кинжал с пояса Кэлен.

Ричард кинулся к девушке.

Он не успел остановить Саманту. Та по самую рукоять всадила кинжал в грудь Кэлен.

Звук был тошнотворный.

Ричард в ужасе увидел, как глаза Кэлен широко раскрылись, когда она попыталась вдохнуть. Ее глаза закатились, и она упала.

Пытаться предотвратить случившееся было уже поздно, а Саманта отскочила и побежала прочь.

Рухнувшая на пол Кэлен была мертва.

Метнувшаяся к пересечению коридоров Саманта обернулась, прижав к бокам кулачки, и взглянула на Ричарда.

– Ненавижу! Отныне мы враги!

Когда воины попытались ее схватить, девушка выбросила руку, высвобождая силу, и воины врезались в стены и отлетели дальше по коридору, ломая по пути столики.

Бросив последний взгляд на Ричарда, Саманта сбежала.

Ричард, который уже опустился на колени, склоняясь над безжизненным телом Кэлен, даже не думал догонять ее.

Мертвые глаза Исповедницы смотрели в никуда.

– Нет! – закричал он. – Нет!

Никки оттолкнула его, но не смогла сдвинуть с места. Оцепенев от паники, он даже не почувствовал ее стараний.

– Отодвинь его, – велела Никки Кассии.

Морд-сит потянула Ричарда за руку, а Лорен и Вэйл бросились к ним по коридору, перепрыгивая через валяющихся на полу воинов, стонущих от боли.

Обе морд-сит вдруг замерли, увидев бесформенное и бездыханное тело Айрин, а затем мертвую Кэлен, лежащую на полу с воткнутым в грудь кинжалом.

Ричарду следовало что-нибудь сделать. Остановить происходящее. Придумать, как все исправить. Он пытался придумать, как исправить то, что произошло, но мысли ускользали.

– Уберите его! – рявкнула Никки. Заливаясь слезами, колдунья настойчиво пыталась оттащить Ричарда от Кэлен, убрать его руки с ее плеч, чтобы посмотреть, можно ли хоть что-то сделать.

Но Ричард не хотел отпускать Кэлен. Не мог отпустить. Он был словно во сне, где все происходило так медленно, что гулкие голоса не получалось разобрать. Ричард даже не сознавал, что рядом разговаривают. Все казалось нереальным.

Он не мог позволить, чтобы это произошло. Обязан был помешать.

Ричард не мог осмыслить, что видит рукоять длинного кинжала Кэлен, торчащую из ее груди.

Кэлен не дышала. Ее глаза смотрели в никуда.

– Нет! – вновь закричал Ричард, когда морд-ситы потянули его прочь, вынуждая отодвинуться.

Ричард видел предостаточно мертвых людей и понимал – Кэлен мертва. Но это не имело смысла и не могло быть правдой. Он знал, что это неправда. Только не Кэлен.

– Ричард! – кричала Никки, и по ее щекам струились слезы. – Пожалуйста, позволь посмотреть, могу ли я помочь! Ричард, отодвинься, умоляю!

Пытающимся оттащить Ричарда морд-ситам не удавалось сдвинуть его.

– Лорд Рал, – произнесла Кассия, наклоняясь и загораживая своим лицом Кэлен, – Лорд Рал, Никки – ее единственный шанс. Вы должны позволить Никки помочь Матери-Исповеднице.

Ричард моргнул. Это было разумно. Никки могла помочь Кэлен. У него не получалось справиться с дрожью, но наконец он отодвинулся благодаря трем тянувшим его морд-ситам.

Он протянул руку к Никки:

– Сделай что-нибудь!

Не обращая на него внимания, колдунья склонилась над Кэлен и тут же принялась за дело, пытаясь исправить непоправимое.

Воины в коридоре поднялись и сбились в молчаливую, потрясенную толпу.

– Исцели ее, – взмолился Ричард. – Никки, ты должна. Не дай ей умереть. Прошу, Никки, не дай ей умереть.

Колдунья бросила на него снизу вверх короткий взгляд, затем, сдержавшись, повернулась к морд-ситам.

– Отнесите ее в спальню и положите на кровать, но не трогайте кинжал.

Ричард вырвался от трех пытавшихся удержать его женщин, бросился к Кэлен и подхватил на руки ее безвольное тело.

– Я сам.

Стены в комнате, куда их привела Кассия, были из кремового камня. Одну закрывал большой толстый гобелен, изображающий сцену в темном лесу. Эта сцена напомнила Ричарду о том месте в Хартленде, где он впервые увидел Кэлен.

За единственным окном комнаты стоял мрак Темных земель. Дождь мягко барабанил по ромбикам витража из свинцового стекла, а темно-рыжий ковер поглощал шум дождя и низкие раскаты грома.

На кровати под балдахином лежало темное сине-зеленое покрывало с вышитой золотой каймой. Тяжелую драпировку из той же сине-зеленой ткани собрали по углам постели, что придавало ей сходство с алтарем.

Мертвая Кэлен лежала на этом ложе, будто для церемонии прощания.

Ричард стоял, онемевший, оцепенелый, и смотрел, как Никки отчаянно пытается сделать все возможное. Наблюдая, надеясь, силясь убедить себя, что колдунья спасет Кэлен, он на самом деле все прекрасно сознавал.

Никки медленно извлекала кинжал, оценивая повреждения от каждого дюйма лезвия. Ричард не мог поверить, насколько оно длинное. Не мог поверить, что сталь так глубоко проникла в сердце Кэлен.

Ричард сам заточил для Кэлен этот кинжал и поэтому знал, что он бритвенно-острый. Достаточно острый, чтобы даже хрупкой девушке удалось вонзить его в грудь Кэлен на всю длину.

Никки наконец полностью извлекла окровавленный кинжал и некоторое время смотрела на него, не зная, что делать. Затем вложила его в ножны на поясе Кэлен, вероятно для того, чтобы никто случайно не поранился.