– Убежал, – сообщает подруга, даже не вспоминая о тесных ботинках.

– Ты серьезно думаешь, что это Сладкий... как его там? Ричард? – спрашиваю я со смехом. Она пожимает плечами.

– Не знаю, если честно, – отвечает она.

– Тогда зачем ты к нему пристала? – интересуюсь я.

– Просто так, – пожимает она плечами. – Захотела поприкалываться. Он такой хорошенький... И правда похож на Сладкого, только очень повзрослевшего. Но я не думала, что он убежит. Может, его все со Сладким путают? И его это бесит?

– А может, он и есть Сладкий? – насмешливо спрашиваю я, вспоминая, как он затравленно оглядывался, явно боясь какого-либо внимания со стороны.

– Да ну. Глупости. Откуда тут взяться Сладкому? – качает головой Лилит. – Он давно уехал из страны – ты же слышала по телику. Наверняка живет где-нибудь в Италии, разводит виноградники и делает вино.

Мне это кажется сомнительным. Он был довольно известным человеком, пусть его группа и исполняла кошмарные вещи.

Так просто отказаться от музыки? Я этого не понимаю.

– А это что? – вдруг спрашивает Лилит, нагибается и подбирает с травы телефон в черном кожаном чехле. Кажется, его обронил тот самый парень, над которым решила поизмываться подруга. Мы рассматриваем его и понимаем, что это – дорогой смартфон последней модели в своей линейке. Их только-только стали выпускать.

– Это его Всевышний наказал, – говорит Лилит, небрежно царапая ногтем блестящие стразы, выложенные в монограмму Л.О.

– И как его вернуть? – вздыхаю я. Я хочу на концерт, а не гоняться за каким-то незнакомым парнем, чтобы отдать ему телефон.

– Позвоним кому-нибудь из его адресной книги, – отмахивается Лилит. Кажется, подруге не терпится это сделать – он ее все-таки заинтересовал. Она пытается залезть в его телефон, но терпит фиаско – в телефоне сканер отпечатков пальцев.

– И как теперь вернуть? – растерянно спрашивает Лилит.

– Потом решим, что делать, – отвечаю я. – Нам уже пора.

Мы уходим из парка и возвращаемся к служебной стоянке, около которой фанатов теперь находится в два раза больше, и по периметру стоит суровая охрана. Забор стоянки становится своеобразным ограждением, за которое запрещено ступать.

Перед самым нашим носом фанаты разношерстной волной кидаются к подъехавшей машине, скандируя название группы, однако волна тотчас стихает. Ибо из автомобиля выходит не кто-то из «Лордов», а мужчина в возрасте – видимо, кто-то из сотрудников. Через пару минут на стоянке появляется мама Эми, Шерон – худощавая решительная блондинка с хищным лицом. Она ведет нас за собой, и я спиной чувствую завистливые взгляды фанатов «Лордов», которые тоже мечтают попасть внутрь. Охрана, видя бейдж Шерон, без вопросов пропускает нас, и я уже предвкушаю, как мы сегодня зажжем на концерте. Однако в какой-то момент Шерон кто-то звонит, и она резко останавливается:

– Что? – спрашивает она. – Октавий еще не приехал? Не можете дозвониться?.. Да. Сейчас буду.

Шерон быстро заканчивает разговор и коротко выдыхает – видимо, сегодняшний день был для нее нелегким.

– Девочки, – говорит она нам. – Кое-что случилось, и я не смогу вас проводить. Дойдете сами – я сейчас предупрежу коллег, вас встретят и отведут к сцене. Эми и Кирстен вас ждут.

Она подробно объясняет нам, как пройти, весело говорит, что этот концерт мы запомним надолго, а потом убегает. Ее слова оказываются пророческими. Я никогда не забуду этот концерт.

– Ты поняла, куда идти? – спрашивает Лилит, которая всегда страдала топографическим кретинизмом.

– Да, – киваю я, решительно беру ее за руку и иду вперед, предвкушая сегодняшний жаркий вечер.

– Может, мы встретим «Лордов»? – спрашивает Лилит, вертя головой – ей нравится то, что она оказалась «за кулисами», там, где мечтала бы побывать добрая половина фанатов.

– Сомневаюсь, – говорю я, припоминая статьи в Интернете о райдере ребят. Они требовали себе особые гримерные, в которые не могли бы попасть посторонние люди, – только члены их команды. Сомневаюсь, что они просто так будут шататься по подсобным помещениям.

Зато мысль о том, что мои любимые музыканты совсем рядом, где-то в одном здании со мной, греет душу.

Все-таки музыка дарит счастье.

Мы идем дальше. В длинном коридоре со множеством дверей нам встречается множество спешащих куда-то человек, и в какой-то момент я чувствую, как на меня кто-то внимательно смотрит. Я оборачиваюсь, но не понимаю, чей взгляд я поймала спиной. А может быть, мне и вовсе показалось. Хотя в голове мелькает мысль о том, что один из мужчин, который прошел мимо, чем-то похож на Дастина Лестерса. Нет, снова чудится.

Мы выходим из коридора – нам осталось подняться по лестнице и завернуть налево, однако дорогу нам перегораживают трое мужчин в темных костюмах. Охрана.

– Здравствуйте, мисс, – говорит один из них глубоким, но равнодушным голосом. –

Покажите ваши пропуска.

Мы с Лилит переглядываемся. Пропусков у нас нет. Наш пропуск – мама Эми, которая оставила нас.

– Мисс? – повторяет мужчина, внимательно нас разглядывая.

– Их нет, – вздыхаю я.

– Тогда можно увидеть ваши билеты? – просит он нас с непроницаемым лицом.

– Мы их потеряли, – спешно говорит Лилит, и я спешно киваю головой.

– Где вы их потеряли?

Мы снова переглядываемся, не зная, что сказать.

– Сожалею, но вы должны покинуть служебные помещения, – говорит мужчина каменным голосом. И я не могу поверить в то, что моя мечта рушится на глазах. Это словно кошмар наяву.

Мы наперебой пытаемся объяснить, что сюда нас провел один из организаторов. Но нам, естественно, не верят. И просто-напросто выпроваживают обратно. Выводят за пределы стоянки, как каких-нибудь нашкодивших щенят, и уходят, бросив напоследок:

– Никаких сенсаций добыть не получится.

Я нервно смеюсь – поначалу я думала, что нас приняли за ненормальных фанаток, пытающихся пробраться поближе к кумирам. А теперь понимаю, что нас посчитали пронырливыми папарацци, охотящимися за сенсациями. Обидно до ужаса. Я так ждала этот концерт! И так жестоко с ним пролетела! Хочется кричать, но я лишь закусываю губу.

Лилит, с тревогой посматривая на меня, пробует дозвониться до девчонок, но у них отключены телефоны. А может быть, просто нет связи, если они уже у сцены.

Я не попаду на долгожданное выступление.

Моя мечта с треском лопнула, как пузырь из жидкого хрусталя. Сегодня «Лорды» будут зажигать без меня. Обида и злость на обстоятельства выжигают меня изнутри. Лилит, словно чувствуя это, крепче сжимает пальцами мою ладонь, пытаясь приободрить.

Мы хотим уйти, протиснуться мимо фанатов, которые до сих пор не уходят, в надежде увидеть кого-нибудь из «Лордов», однако не успеваем сделать это. На стоянку не без труда заезжает автомобиль с темными стеклами, и оттуда выходит высокий молодой мужчина в капюшоне и маске с изображением оскала черепа, полностью закрывающей лицо. Я тотчас узнаю его – Октавий. Тот, кто никогда не показывает своего настоящего лица. Самый загадочный персонаж «Красных Лордов». Кто-то говорит, что его лицо изуродовано настолько, что он не хочет его показывать, кто-то утверждает, что Окт – сын одного из известных политиков то ли из США, то ли из Великобритании, а кто-то уверен, что Октавий – девушка. Помню, кто-то всерьез рассматривал эту версию и даже писал об этом статью, в которой приводил даже список возможных кандидаток. Правда, это показалось мне бредом.