Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Солнечный диск меж тем полностью показался из-за городских стен и спелым яблоком покатился по небосклону. Начинался чудесный день, редкий для Ледума по-настоящему солнечный и ясный. Но после ненастной ночи город не успел оттаять и стоял в наледи, прозрачный, стеклянный, переливаясь в рассветных лучах. Промороженные до самых корней деревья и аккуратно подстриженные кусты казались неживыми… смогут ли они возродиться вновь?
Себастьян почувствовал, будто попал в какую-то недобрую зимнюю сказку. Смешанные чувства шевелились в груди от этой убийственной, слишком холодной красоты. Город казался кристаллом чистейшего горного хрусталя, готовым вот-вот разлететься вдребезги. Но горный хрусталь – опасный камень безумцев, легко лишающий рассудка. Следовало остерегаться иметь с ним дело.
Выстрел же предназначался не Себастьяну: за его спиной в небо устремилась восходящая звезда сигнальной ракеты. Поднявшись по крутой дуге, она достигла наивысшей точки и, вспыхнув ослепительным ярко-желтым светом, рассыпалась над просыпающимся полисом ворохом уже знакомой переливающейся янтарной пыли.
Блестящие желтые пылинки теперь парили повсюду, прилипая и к его одежде, шляпе и потертому плащу.
Вот, значит, как. Одна группа не справилась с поимкой еретика-полукровки, и инквизиторы подали знак товарищам, обозначая точное его местонахождение. Ну, сейчас сюда сбежится вся святая братия Ледума, обрадованная подвернувшейся возможностью с утра пораньше бодро помахать мечами!
Все это означало только одно: неплохо бы испариться отсюда.
Намереваясь в буквальном смысле воплотить свое желание в жизнь, Себастьян постарался, насколько это вообще возможно сделать на бегу, отрешиться от окружающей грубой действительности. Он собирался нырнуть в иное и привычно исчезнуть, сделаться невидимым для глаз преследователей, но неизвестно почему натолкнулся на непредвиденную и неодолимую преграду.
Пространство искрило и словно бы отталкивало, не пуская в спасительную пустоту, будто он был самый обыкновенный человек! Вторая сущность не откликалась. Себастьян очумело затряс головой, с разбегу ударившись лбом о воздух, как о невидимую стену, в глазах потемнело. Что еще за новая напасть на его шею?!
Похоже, это раннее студеное утро обещает стать по-настоящему жарким.
Глава 37,
в которой в основном размышляют о бессмертии
Звук необыкновенно медленных для правителя, но по-прежнему уверенных шагов раздался в Северном крыле дворца в старом Ледуме.
О, этот характерный тяжелый звук поступи, которую давно уже выучили и слуги, и придворные! Он заставлял бледнеть и меняться в лицах. И незаметно исчезать, не попадаясь лишний раз на глаза августейшему правителю Ледума, известному своим дурным нравом.
Не спеша лорд Эдвард направлялся из Северного крыла дворца в Восточное, шел сквозь похожую на ожерелье анфиладу парадных покоев, нанизанных подобно драгоценным бусинам на золоченую нить.
Взгляд его был задумчив.
Внезапное появление в городе высшего дракона изрядно портило и без того не самое радужное настроение правителя, навевая не очень-то приятные воспоминания… да что уж там – очень, очень неприятные. Глубочайшие темные воспоминания, которые более всего хотел бы он изгнать.
Ночью резко похолодало – на полис обрушился ледяной шторм, превратив улицы в сияющую хрустальную сказку. Ничего удивительного: сразу два могущественных представителя старейшей расы находились в его городе, и от этого контакта энергетическое поле Ледума пульсировало, немилосердно сбоило и коротило, насыщенное силой сверх меры. Как будто мало ему обычных проблем с избыточными излучениями минералов!
Лорд Эдвард скривился.
Все живое должно умереть.
И вроде бы это и не классическая математическая аксиома, но доказать обратное пока никому не удавалось.
Сам факт рождения делал смерть неизбежной.
Из сего мрачноватого неопровержимого постулата, как ни странно, проистекал неочевидный, но простой, точно задачка на вычитание, принцип и рецепт бессмертия. Нехитрый секрет: не имеющее начала никак не может прийти к концу, по сути своей становясь бесконечным.
Это означало, что не знающее жизни не знает и смерти. Иными словами, то, что не живет, не может и умереть!
Если после биологической смерти тела дух по какой-то причине оставался во плоти, основополагающие законы мироздания нарушались и наступал неразрешимый парадокс.
Устранить противоречие было, по-видимому, невозможно. Лорд Эдвард, переживший инициатическую смерть, на собственном опыте убедился, что естественная кончина не наступала во второй раз. Кроме того, останавливался и сопутствующий процесс старения, перехода из одного состояния в другое.
Как известно, каждый человек обязан был пройти свой земной путь: он рождался, рос и развивался, достигал пика и, в конце концов, умирал. То, что происходило за рамками этого, попросту не укладывалось в сценарий, срывало божественную программу и не могло считаться полноценной, дарованной свыше жизнью, таинство которой до сих пор не разгадали.
То было посмертие.
То была ошибка, пребывание на границе двух жизней: физической жизни на земле и неведомого духовного воплощения или же блаженного покоя небытия (насчет того, что конкретно ожидало после смерти, среди исследователей и философов по-прежнему не было, да и не могло быть единого мнения).
Судя по всему, первым удалось обнаружить не совсем честный механизм драконам, и то, что они вытворяли с представителями других рас, обращая тех в стражей, сложно было назвать бессмертием. Древние ящеры использовали лишь физические оболочки, обрекая своих жертв на вечную службу. При этом при инициации драконы ментальной силой полностью разрушали разум; дух же оказывался заперт внутри и привязан к телу, до той поры, пока то не было необратимо повреждено.
Сама же мистическая раса, как и все прочие, также не могла избегнуть неотвратимого. Драконы вовсе не знали желанной вечной жизни, которую им с таким энтузиазмом приписывали непосвященные.
Однако все же они были бессмертны.
Достался ли неслыханно щедрый дар судьбы изначально или же им удалось самим отыскать лазейку в законах миропорядка, выяснить доподлинно невозможно. Дать четкий ответ на эти вопросы могли бы только сами драконы. Однако факт оставался фактом – старейшая раса обладала информационным бессмертием!
Вопрос, как появились первые драконы, перворожденные, также оставался открытым. Однако в нынешние дни они более не обзаводились потомством, не продолжали свой род, а лишь бесконечно копировали самих себя. Совершить подобное в одиночку, понятное дело, невозможно, а потому требовались представители – а вернее сказать, представительницы – других рас. Легенды о похищенных, многие месяцы томящихся в неволе и жадно съеденных юных принцессах, как выяснилось, имели под собой все жуткие основания.
Чувствуя увядание физического тела и скорую кончину, драконы предвосхищали печальный исход и, приняв нужный облик, в самом сердце своих подземных пещер соединялись с избранной женщиной. В сакральный миг жизненная сила их переходила в семя; дракон же на время переставал существовать и
