— А пока ты одеваешься, — продолжила Диана, поворачиваясь инаправляясь к лестнице, ведущей на кухню, — я спущусь и посмотрю, чем сегоднясмогу угостить Коула.

— Кого? — рассеянно переспросила Кори, с восторгомпредвкушая встречу со Спенсом.

— Коула Гаррисона. Ты его знаешь, он работает в конюшнеХэйуордов. Дуг сказал, что Коул при??хал на каникулы, — с улыбкой объяснилаДиана, но у нее в голосе послышалась странная нотка. — Если ничто неизменилось, он, как обычно, не страдает плохим аппетитом.

Кори ошеломленно посмотрела ей вслед. Сестра не на шуткувзволнована! Еще никогда Диана не заговаривала о своих чувствах к конюхуХэйуордов.

Как только мысль о Диане и Коуле закралась ей в голову, Кориуже не могла отогнать ее. Стоя под душем и взбивая шампунь в густую пену, онапыталась представить себе Диану и Коула вдвоем, но картина оказалось слишкомсмехотворной.

Диана мила и воспитанна, она пользуется таким успехом, чтоможет выбирать среди юношей из самых богатых семей, вроде Спенсера Эддисона,которые никогда не попадают в глупое положение, отличаются утонченным вкусом иуспевают повидать мир к семнадцати-восемнадцати годам. Они вырастают в клубах,играя в гольф и теннис, а появления на званых ужинах в сшитых на заказсмокингах становятся для них привычными уже к шестнадцатилетнему возрасту.

Завернувшись в полотенце, Кори водила щеткой по своимдлинным светлым волосам, пытаясь понять, почему Диана предпочла такого парня,как Коул, — парня, который лишен и лоска, и обаяния Спенса. Спенс выгляделбожественно в темно-синем клубном пиджаке и брюках цвета хаки, или в теннисномбелом костюме, или в белом смокинге. Спенсер Эддисон, казалось, «родился ссеребряной ложкой во рту», как часто говорила бабушка о богатой светскоймолодежи Хьюстона. Выгоревшие на солнце каштановые волосы, смеющиеся янтарныеглаза и здоровый румянец делали Спенса привлекательным, холеным и добродушным.

Коул разительно отличался от Спенса: его волосы имелиоттенок воронова крыла, лицо было загорелым до черноты, а холодные беспокойныесерые глаза напоминали штормовое море. Кори не видела на нем другой одежды,кроме вытертых джинсов, трикотажных рубашек или мешковатых свитеров;неудивительно, что она не могла вообразить Коула, играющим с Дианой в теннисили же танцующим в смокинге.

Она слышала выражение «противоположности притягиваются», нов этом случае различия были слишком велики. Неужели практичную, утонченнуюДиану и впрямь привлекает явная сексапильность или мужская грубая сила? Коулдаже не считал нужным проявлять дружелюбие по отношению хоть к кому-нибудь!

Диана никогда и ни в кого не влюблялась — даже в МэттаДиллона или Ричарда Гира. А вот теперь увлеклась мужланом, которому наплеватьна то, что он носит и где спит. Воистину любовь зла!

Девушка застыла с коричневыми брюками для верховой езды вруке, когда припомнила, что Барб Хэйуорд и остальные подруги не разделяют ееравнодушия и пренебрежения к Коулу. Напротив, он являлся предметом великогомножества тайных грез и еще большего количества домыслов. Барб Хэйуорд считала,что по сравнению с Коулом все знакомые парни выглядят молокососами. ХейлиВинсенс уверяла, что Коул «ужасно сексуален».

Эти воспоминания настолько ошарашили Кори, что она совсемзабыла о предстоящей встрече со Спенсом. И лишь очнувшись, она почувствовалатот самый укол желания и восторга, от которого страдала с тех пор, как впервыеувидела своего рыцаря.

Кори была слишком возбуждена, чтобы есть, и потому ленивоковыряла вилкой в тарелке, а когда бабушка заметила это, беседа за большимкухонным столом вдруг оборвалась, и все, кроме Дианы, с беспокойствомуставились на девушку.

— Ты почти не дотронулась до ужина. Кори. Что случилось,детка?

— Ничего. Просто я не голодна, — ответила она.

— Ты спешишь? — спросила мать.

— С чего ты взяла? — невинно отозвалась Кори.

— Ты то и дело поглядываешь на часы, — заметил дедушка.

— Просто мы с Дианой сегодня собрались в гости к Хэйуордам,— объяснила Кори, которой изрядно наскучил этот допрос. — У Дуга новый жеребецдля поло, и мы хотим посмотреть, каков он в деле. Мистер Хэйуорд установилвозле манежа большие фонари, чтобы можно было кататься поздно вечером.

— Новый жеребец для поло! — с понимающей улыбкой воскликнулотец, многозначительно поглядывая на идеально уложенные волосы Кори итщательный макияж. — Полагаю, ты надеешься произвести на него хорошеевпечатление с первой же встречи?

Чтобы доставить удовольствие родственникам и отвязаться отдальнейших расспросов. Кори съела кусочек цыпленка. Затем с недоуменной улыбкойвзглянула на отца:

— Почему ты так решил?

— Потому, что ты выглядишь так, словно целый день провела всалоне красоты, а потом эта помада, розовая пудра, и еще… — Сдерживая смех,отец указал на ее глаза:

— Что это у тебя на ресницах? Неужто тушь?

— А если мне захотелось хорошо выглядеть во время семейногоужина?

— Само собой, — сразу согласился отец и обратился к Мэри:

— Сегодня я приезжал на ленч в клуб и случайно столкнулсятам с бабушкой Спенса. Она играла в бридж в дамском игорном зале.

— Как самочувствие миссис Брэдли? — поспешно спросила Диана.Спенс сызмальства жил с бабушкой. Диана раскусила хитрость отца. Стараясьуберечь Кори от неизбежного поддразнивания, она добавила:

— Я не встречалась с ней уже несколько месяцев.

— С ней все в порядке. Сегодня она была в ударе — и вполнепонятно, ведь…

— Она так энергична для своих лет — верно, мама? — перебилаотца Диана, но тот не сдавался.

— …ведь Спенс явился домой на уик-энд, чтобы отпраздновать сбабушкой ее день рождения.

— Он такой приятный юноша, — заметила Роза Бриттон, —обаятельный и внимательный.

— И при этом обожает поло, — вставил дедушка смногозначительной улыбкой, глядя прямо на Кори. — Но самое главное, он —близкий друг Хэйуордов, верно? — Родственники воззрились на Кори с понимающимиусмешками. Только Диана воздержалась.

— Беда нашей семьи в том, что мы уделяем слишком многовнимания тому, что делают или думают остальные.

— Ты права, дорогая. — Дедушка любовно обнял девушку заплечи, когда она приподнялась, чтобы помочь бабушке убрать со стола. — Есть,когда нервничаешь, вредно. Почему бы тебе не подняться наверх и заново ненакрасить губы — чтобы выглядеть так же неотразимо, как до ужина?