Звук пропал. Я, впав в ступор, покачиваясь накраю кровати, прижимал к груди молчащую трубку. Потом в голове стало светлеть,борясь с тошнотой и головокружением, я ринулся к шкафу.

Ситуация выглядит абсурдно, покойник неспособен разговаривать с живыми, я взрослый, трезвый, образованный человек,который не верит в потусторонний мир, чертовщину, привидения. Но… но о случае вРиге знали лишь мы двое, и у шутника имеется мой сотовый, и голос…

Боюсь, не сумею описать состояние, в котором яподъехал к ограде сельского погоста. Темень стояла – глаз выколи. Весна в этомгоду наступила рано, снег сошел в середине февраля и больше не выпал, а в концемарта вдруг резко потеплело, но меня, несмотря на погожую ночь, трясло крупнойдрожью.

Многие сочтут меня идиотом, конечно, тольконенормальный решился бы поехать на кладбище один ночью! Но кого я мог взять ссобой? У меня много знакомых, но истинно близких друзей раз два и обчелся! Ипотом, мужчина, назвавшийся Егором, несколько раз воскликнул:

– Только приходи один!

Могила Дружинина была завалена цветами, яустановил принесенный с собой фонарь, раскидал венки, увидел свежий холмик иперекрестился. Не могу объяснить, по какой причине осенил себя крестнымзнамением, до сих пор это не приходило мне в голову. Впрочем, в голову непришло и прихватить лопату, но я вспомнил слова «Егора» про сарай, увидел узабора шаткое деревянное сооружение и обнаружил там заступ, лом, грабли и тритопора.

Если вы полагаете, что копать землю легко, тоошибаетесь. Я провозился очень долго, перемазался, словно маленький ребенок, иустал, как собака. В конце концов показалась полированная крышка. Я вздрогнул изамер, до сих пор, раскидывая землю, я действовал будто под наркозом, теперьдурман вымело из башки, и мне стало ясно: я полный идиот. Как я мог поверитьзвонившему шутнику?! Слава богу, вид гроба отрезвил меня. Надо срочно засыпатьмогилу, иначе меня арестуют, есть в Уголовном кодексе соответствующая статья,про осквернение захоронений. И потом, там труп Егора! При этой мысли я чуть негрохнулся в обморок и принялся лихорадочно закидывать крышку землей.

И тут из гроба послышались сдавленные крики,стук… Поверьте, никому, даже самому худшему врагу, не пожелаю испытать то, чтоощутил в ту минуту. Ноги подкосились, и я грохнулся на гроб. Забыв обосторожности, я заорал что есть мочи:

– Егор, ты жив?

– Трубка… – еле слышно донеслосьизнутри, – сбоку, в креплениях.

Я пошарил руками по крышке и обнаружил нечтопохожее на переговорное устройство на витом проводе.

– Егор! Ты жив? – завопил я.

– Да, – ответили из ящика, – вытащименя отсюда!

– Сейчас, только сбегаю в сарай за топором.

– Стой, на крышке есть винты, выкрути их.

– Ты можешь дышать?

– Кондиционер пока работает, но уже плохо.

– Не волнуйся, я только к машине сбегаю, заотверткой! – проорал я.

По правилам, в каждом автомобиле обязательнодолжен находиться необходимый минимум всяких железок, а я соблюдаю предписания.

Винты легко открутились, я с трудом поднялкрышку и увидел, как «труп» начал медленно приподниматься.

– Отче наш, – вырвалось у меня изгруди, – спаси и сохрани.

– Не идиотничай, – мрачно перебил меняДружинин, – вот, блин, приключеньице. Хоть и задумывалось славно, да всепошло наперекосяк. Ну, Юрка! Интересно, кто карты спутал?

– Ты о чем? – спросил я.

Егор кашлянул.

– Как бы воспаление легких не получить, я хотьи в термобелье лежал, но ведь на столь длительное время не рассчитывал. Ты одинпришел?

– Да, – заверил я, еле живой отпереполнявших меня эмоций.

– Никому не натрепал?

– Кому же такое рассказать можно? –изумился я. – В психушку сразу упекут!

Егор потряс головой.

– Кружится, – констатировал он.

– Тебе надо срочно к врачу!

– Нет, это карзол, скоро пройдет.

– Кто?

– Ваня, надо торопиться, – сталкомандовать Егор, – значит, так, мне плоховато, придется тебе сноваработать лопатой, да быстро!

Не знаю, откуда у меня взялись силы, но я лиховернул крышку на место и со скоростью экскаватора забросал яму землей.

– Венки установи, – командовалЕгор, – могила должна выглядеть нетронутой.

Я, не чувствуя усталости, выполнил и этупросьбу и даже уложил поверх венков букеты.

– Класс, – сказал Дружинин, – гдемашина?

– У ворот, – ответил я, пытаясь унятьдрожь в коленях.

– Пошли, – велел Егор.

Ощущая себя героем голливудского триллера, ядвинулся за уверенно шагающим другом. Внезапно Дружинин покачнулся, я бросилсяк нему.

– Осторожно!

Егор замер, потом поднял правую ступню ипоказал пальцем.

– Видишь?

– Нога, – закивал я, – вполнездоровая.

– На ботинок взгляни.

– Хорошая обувь, только слишком легкая для…ой, подметка отвалилась.

Егор опустил ногу на землю, поднял другую,потряс ею и констатировал:

– И здесь отпала, видишь?

– Да, – протянул я, – качествоникуда! Как же ты дойдешь до машины? Хочешь, я попробую дотащить тебя на спине.

– Нас… – выпалил Егор, – так дойду. Этовсе объясняет.

– Что? – я окончательно перестал пониматьпроисходящее.

Но приятель уже мчался вперед.

Очутившись в машине, Дружинин стащил с себямокрые грязные носки и пробормотал:

– Так, так, милый зайка! Ошибся ты! Ладненько,теперь будем играть по моим правилам.

– Куда едем? – с фальшивой бодростьювоскликнул я.

– Хороший вопрос, – сказал Егор, –действительно, куда?

– Наверное, лучше в больницу, к врачу, –предложил я, – в клинику, как ее… «Айболит», к Юрию Трофимову.

– Ни в коем случае!

– Домой?

– Исключено, там же Ленка и мама!

– Ты хочешь оставить жену в неведении?

– Угу.

– А Ольгушку?

– И ее тоже.

– Но это жестоко! – вырвалось у меня.